Напряжение растет
Шрифт:
– Да, конечно, – не расслышав, автоматически произнес Руслан, с удивлением разглядывая подпись, очень похожую на слово «Император».
Глава 5
Люди дела бережно относятся ко времени, окружают себя циферблатами и часовыми стрелками, опекой секретарей и звуками электронных уведомлений. К бережливости с опытом примешивается изрядная доля суеверия – даже самый пунктуальный управленец отчетливо понимает, что все равно наступит момент, когда течение реальности взбрыкнет и проглотит половину часа, заставив черкать записи в ежедневнике и перекраивать
Время для князя Шуйского летело соразмерно оборотам колес его лимузина, под завывание сирен раскручивало длинную стрелку до ста двадцати километров в час, игнорируя красный цвет светофоров. Благо улицы в рабочее время были пустынны, и две автомашины, схожие как две капли воды, неслись к аэропорту без единой остановки, заставляя редких прохожих с любопытством провожать себя взглядами. У невольных зрителей имелось на это время – коварно-текучие мгновения отпусков, легкомысленные дни школьников и студентов, застывшие сутки пенсионеров.
У князя же оставалось только то, что получается, если разделить расстояние на среднюю скорость движения, да и не в секундах это лучше мерить, а в делах, которые можно попытаться решить. Например, выработать позицию по совершенно неожиданному вопросу, из-за которого его и пригласили в столицу. Видимо, время очень благоволило другим князьям, раз они за половину дня успели обсудить нелепый вызов-приглашение на детские соревнования, выработать общую позицию, собраться вместе и вызвать устроителя на дружескую встречу. Неприятная оперативность, неприятное единодушие и неприятная ситуация в целом. Кстати, о ней.
– Руслан, возьми бумаги, – с солидной неспешностью произнес князь, передавая из стопки бумаг, размещенных на коленках симпатичной секретарши, красную папку.
Салон лимузина не отличался особым простором – пространство для пассажиров ограничивалось широким диваном, на котором удобно разместилось трое: сам князь в центре, его секретарь по левую руку и племянник, сын младшего брата, немного скованно примостившийся у двери справа. Все остальное пространство съедали толстые стены изолированной капсулы, которая была предназначена для того, чтобы выдержать залп солидного калибра. Где-то там, за стенами, разместились оборудование для фильтрования воздуха, оружейные системы, аппаратура связи и ее глушения и еще много всего интересного (и довольно габаритного), без чего крайне неосмотрительно посещать Москву. За это и любят лимузины – не за роскошь, а за возможность впихнуть внутрь побольше всякого и не выглядеть при этом танком.
– Отправишься к Самойловым.
– Я как раз хотел поговорить, – чуть воспрянул Руслан, принял папку из княжеских рук и, не глядя, положил ее возле двери.
– Первый лист выучи, – проигнорировал предложение князь, отвернувшись в другую сторону. – Там очень красивый и убедительный текст, изложишь его Мише Самойлову наедине.
– Но…
– От себя ничего не добавляй, слова подобраны очень удачно.
– Ваше сиятельство…
– Думаю, Миша будет счастлив, что отделался так легко.
– Ваше сиятельство!
– Жизнь детей ценнее денег и свободы.
– Дядь Жень…
– Что? – повернулся к нему князь, сохраняя равнодушие на лице.
– Я прошу… не для себя прошу. Прости их, – с жаром обратился к нему Руслан.
– В своем ли ты рассудке? – приподнял бровь Евгений Александрович Шуйский, князь и владелец окрестных земель и всех городов на сотню километров вокруг.
– Так будет лучше для клана, – твердо произнес племянник.
– Для клана будет лучше, если у него появится уникальный слуга, – не согласился князь.
– Ради чего? Артефакты? Но он и так делает их для нас!
– За плату, – поджал губы Евгений Александрович и растолковал, как маленькому: – А будет – бесплатно, всегда и только нам. Разница понятна?
– Выгода действительно кажется очевидной, – заторопился Руслан, краем глаза отметив столбик километража на трассе – до аэропорта оставалось немного. – Но только на первый взгляд!
– Слушаю. – Князь изобразил слабую заинтересованность.
– Подневольные мастера никогда не стараются работать в полную силу.
– У нас есть чем надавить.
– Я не говорю про сроки, – дернул рукой Руслан. – Не говорю про качество! Я уверен, Михаил всегда будет делать все идеально! Но шедевров от него мы не дождемся никогда! Да, мы не сэкономим деньги, но разве мы бедны? Что нам эти бумажки?!
– Ты их сначала заработай, – проворчал князь в ответ.
– Дядя, он все равно потратит их у нас! Если ему будет тут хорошо, он никогда не уедет, а значит, деньги, которые мы возьмем для оплаты в нашем банке, он положит обратно в наш банк, изредка будет забирать, чтобы купить что-нибудь у нас же. Да это же то же самое, что работать бесплатно, дядя! Так зачем его ломать…
– Да затем, что за самозванчество в мое время рубили голову! – гаркнул князь, заставив вздрогнуть задремавшую было секретаршу. – Подделка подписи – это не то, за что можно прощать. И не говори мне про возраст чада. Все повинны в делах своих, а за отрока повинен отец!
– Ваше сиятельство, в произошедшем есть и моя вина, – похолодел голос Руслана, он нарочито выпрямился и посмотрел прямо перед собой.
– Не сиятельствуй мне тут! Есть на тебе вина, да. Полгода эта флешка у всех на виду болталась! Полгода! А если бы ее украли? А если бы с ее помощью подписали что-то пострашнее вызова на соревнования? Объявили войну, например?! А?! – взъярился князь.
Скверная ситуация. Не все решения в школе мог принимать директор – был рядом со школой целый комплекс, маскирующийся под заводскую территорию. И работали там совершенно иные педагоги, для которых не существовало другого имени под документом, кроме княжеского, – именно ему они клялись в верности и только он мог им приказывать. Но владетель земель также не мог тратить свое время на пустяки, у него хватало вопросов гораздо более серьезных. Поэтому в качестве альтернативы в школьном сейфе появилась электронная подпись – ее было вполне достаточно для контроля над излишне гордыми, чванливыми, но слишком ценными специалистами. И если бы ее в один прекрасный момент попросту не забыли, оставив подсоединенной к тыльной стороне системного блока на целые летние каникулы – ведь она просто была не нужна, ее никто не искал…