Шрифт:
Полозова Татьяна
Серия КРОВАВЫЙ НАВЕТ
Часть Первая
Книга Четвертая
«Нареченные»
Роман
Санкт-Петербург – 2019
Они любили друг друга так долго и нежно,
С тоской глубокой и страстью безумно-мятежной!
Но, как враги, избегали признанья и
И были пусты и хладны их краткие речи.
Они расстались в безмолвном и гордом страданье
И милый образ во сне лишь порою видали.
И смерть пришла: наступило за гробом свиданье…
Но в мире новом друг друга они не узнали.
М.Ю. Лермонтов
Спавшая к вечеру июльская жара вывела на прогулки вдоль пляжей Палм-Бич сотни людей, наслаждающихся свежим муссоном с Атлантики. Дневная жара сменилась приятной прохладой розового вечера Флориды. Лавандовое небо было чистым от облаков, а закатывающееся солнце малиновым боком касалось океана.
Элитный поселок на берегу океана состоял из аккуратных комфортабельных коттеджей, жизнь домочадцев которых была сокрыта за высокими каменными заборами или коваными воротами.
К одним из таких молочно-белых ворот двухэтажного особняка подъехала черная Infiniti и из нее вышел худощавый двухметровый шатен. Он провел рукой по густым, идеально уложенным волосам и поставил автомобиль на сигнализацию.
–Элеонора?! – Окликнул мужчина свою молодую жену, войдя в просторную прихожую, посреди которой расположилась винтовая мраморная лестница без перил.
Мужчина обошел лестницу и вошел в кухню, думая, что жена готовит ему ужин и, по обыкновению, вставила в уши наушники, включив музыку на полную громкость. Он улыбался, уже предвкушая, как увидит ее, танцующую под Стинга. Но его предположения оказались ошибочны.
Молодой человек прошел из кухни в столовую, затем в гостиную, но нигде ее не было. Поднимаясь по лестнице на второй этаж, молодой супруг пытался вспомнить, не говорила ли ему жена о своих планах на сегодня, думая, что она ушла прогуляться или заглянула к подруге.
Войдя в спальню, он бросил на кровать галстук и принялся расстегивать рубашку, когда услышал тихие шаркающие шаги в коридоре.
–Элеонора? – Неуверенно произнес он.
Мужчина подошел в двери и только открыл ее, когда получил размашистый удар по голове чем-то тяжелым. Обстановка дома поплыла перед глазами, сливаясь в одно серо-коричневое пятно и молодой человек погрузился в забытье.
***
Кетрин пришла в офис за пятнадцать минут до официального начала рабочего дня и сразу же включила кофеварку. Черный кофе со сливками, но
Она успела распечатать отчет для Теренса, который доделала еще вчера (в отличие от меня еще не потрудившегося даже начать его) и уже выпила две чашки кофе, пролистала некоторые документы, пошарилась в базе данных, ища совпадения по ориентировке на преступника, разосланной все агентам Бюро (хотя делала это просто от скуки, понимая, что все базы и так уже проверены) и уже трижды позвонила мне, но я не мог, хотя и до безумия хотел услышать ее раздраженный голос по телефону и ее обычное: «Где тебя черти носят, Марлини!»
О, Господи, я, наверное, сейчас улыбался как идиот, идя по коридору от кабинета Теренса, но ничего не мог с собой поделать, лишь представляя разгневанное лицо моей напарницы. Сексуально-разгневанное, я бы сказал.
Я зашел в кабинет, когда Кетрин решила выпить еще одну чашку кофе и уже после этого обрушить всю ярость «Урагана Робинсон» на поиски вечно опаздывающего меня.
–Марлини! Какого черта? Где ты опять пропадал?! – Она протянула эту чашку мне, предварительно бросив туда два кусочка сахара, вместо сливок.
–Все преступленья вольности моей,
Ты положи с моей любовью рядом.
Представь на строгий суд твоих очей,
Но не казни меня смертельным взглядом1.
Я достал из-за спины розу темного ликерного оттенка и протянул ей, повинно опустив голову.
–Питер?
Она была удивлена, да что там! Ошарашена! Еще бы. Я продолжал улыбаться как кретин и как ни в чем не бывало рухнул в свое кресло.
–Ну и? – Взыскательно посмотрела она на меня.
Роза в ее руке дрожала, как дрожала и сама Кетрин. Господь Всемогущий! Как она была красива с этим цветком или без него. Ее глаза прожигали дыру в моем сердце, а ноги (думаете, почему я так быстро упал в кресло?) становились похожи на желе. Я знал, что это означало, но проговорить даже самому себе еще не решался. Точнее, особенно самому себе.
Я одним глотком выпил остывший кофе, поморщившись от нерастаявшего сахара на дне, и положил рядом с собой желтую папку, видимо, с новым делом.
Она сделала вид, что ее это совершенно не интересует. Подошла к полке, где стоял бережно охраняемый ею же горшок с цветком и достала высокую узкую вазу из толстого хрусталя. Поставив туда розу, она снова повернулась ко мне и чуть не поймала за разглядыванием округлости ее бедер.
–Новое расследование? – Уточнила Кетрин, уже протянув руку, чтобы посмотреть содержимое файла, но я поместил свою широкую ладонь с растопыренными пальцами на нее и приблизил к себе.
Она фыркнула.
–Что? – Удивилась Кет, но посмотрев на мое ухмыляющееся лицо, интригующе играющего мимикой, поняла, чего я хочу. – Хочешь, чтобы я угадала?