Народ и авгуры власти. Драйверы российской демократии
Шрифт:
Демократические режимы – республики, федерации, конфедерации и т.д. всегда открыто демонстрируют семейную гармонию в лице главы государства и его законной супруги или наоборот. Более того, подобные семьи иногда тоже создают семейные династии и кланы, используя законные демократические процедуры и административный ресурс с целью продления пребывания во власти. Такие семьи с «монархическим запашком» есть неотъемлемый и статусный атрибут демократии вообще, в т.ч. и современной. При подобных семейных раскладах – по определению – многое из того, что происходит в демократических государствах, зарождается и проходит первую «обкатку»
Картину демократии можно дополнить еще одним интересным фрагментом, связанным с семьей. Речь идет о создании и существовании известных криминально-мафиозных структур, основанных на принципах жесткой семейственности и не обязательно только родственной, имеющих общую организацию, структуру и кодекс поведения. Чего в них больше – демократии, пусть и уголовной, или авторитарного деспотизма – судить специалистам. Однако можно с уверенностью сказать, что подобные структуры иногда могут играть роль государства в государстве, диктуя правила игры даже на конституционном поле.
Криминальный беспредел, который в лихих 90-х пережила Россия, в полной мере доказывает «демократическо-уголовную боеспособность» организованной преступности. А если она вдобавок ко всему всерьез и надолго срослась с коррупционерами во власти, бизнесе и в правоохранительной сфере, то государству необходимо крайне серьезно и квалифицированно относиться к такой «семейной проблеме». В том, что она реально существует можно легко убедиться на примерах существования и активной деятельности региональных, межнациональных и межконтинентальных мафий, многие из которых в обязательном порядке имеют знаковый брендовый слоган – «семья»…
Демократия это космос человеческих и государственных отношений, в котором тесно переплелись судьбы, надежды и чаяния всех и каждого. В лоне демократии рождалось и продолжает рождаться множество общественных и идейно-политических течений – от социальных утопий до консерватизма, либерализма, коммунизма и радикального модернизма. Да, они несовершенны, как несовершенны все мы, как несовершенна еще и сама демократия и возникшие благодаря ей современные политические режимы и государства…
Какие выводы можно делать из этого? Опустить руки и плыть по течению? Стать законченным фаталистом, нигилистом и пессимистом? И начать строить очередной утопический эгалитарный коммунизм или убитый жаждой наживы бесчеловечный неокапитализм и даже бесполый и бесплодный квазилиберализм? Или все-таки настроиться на позитивный и прагматический лад и продолжить неустанно «выдавливать из себя раба», чтобы улучшать жизнь на планете Земля? Каждый человек, гражданин и национальный лидер должен сделать свой выбор. И этот выбор обязан быть наполнен ответственностью за свободу, развитие и демократию. Иного не дано.
Именно поэтому сегодня как никогда необходим честный и откровенный разговор в духе авторов знаменитых «Вех». В нем должны участвовать не записные и ангажированные апологеты «исключительных» и лицемерных демократий, а действительно независимые и авторитетные эксперты из числа политиков, писателей, философов, теологов, социологов, политологов и публицистов. Одним словом, равноценные, свободные и
_________
Возвращаясь к началу этого необычного вступления-предисловия, хочется бросить взгляд на демократию еще с нескольких нестандартных ракурсов. Как это не банально звучит, но мало кто задает себе вопрос: как и каким образом явно противоречивые смыслы, заложенные в этом словосочетании, на протяжении многих тысячелетий уживаются вместе? Более того, часто являются единственным спасательным кругом, который помогает выбраться из океана политических и социальных передряг.
«Демос» и «кратос» по всем законам формальной логики да и просто по здравомыслию это – несовместимые понятия: однако они прекрасно сосуществуют, демонстрируя непреходящую диалектику единства и борьбы противоположностей. Крайности всегда сходятся, смыкаются как разные полюса магнита – это правило, не знающее исключений. Оно как нельзя кстати иллюстрирует и сущность демократии. К слову, создание семьи, когда в браке и любви сходятся две противоположности – мужчина и женщина – еще одно бесспорное тому доказательство.
И еще. Когда произносится слово «демократия», то первое, что приходит на ум – это первородство народа в отношениях с властью и государством. В научных, идеологических и политических доктринах понятие демократия давно стало аксиоматическим примером государственного устройства. В человеческом же социуме демократия есть ничто иное как социально-политический «перпетуум мобиле» – вечный двигатель и движитель сложного механизма сожительства людей в обществе и государстве в рамках конституционных прав и свобод, а также сбалансированных самой жизнью духовных, нравственных, культурных и этнических традиций.
Первые ростки полисной демократии, возникшие в античном мире, скорее были исключением из правил судя по тому, что вплоть до эпохи Просвещения история человечества была монархической историей. Тем не менее первичные, «мерцающие» механизмы и принципы демократического порядка существовали как в семейном, так и в общественном укладе жизни всех монархий и деспотий. Лишь по прошествии многих столетий, на рубеже XVII—XVIII веков, реальная демократия стала возможна как цивилизованный образ жизни. И начало этому было положено глобальными социальными переворотами в результате великих Английской и Французской революций.
Тот факт, что демократия первична попытаемся подтвердить следующим, вполне возможно, даже достаточно дерзким образом. Ученик Сократа и учитель Аристотеля древнегреческий философ Платон в своем фундаментальном трактате «Государство» при обозначении типов государственного устройства счел нужным сделать существенную оговорку. Согласно Сократу, – утверждал Платон, – существует четыре вида порочного государственного устройства, и все они по сути переходные и деградирующие: 1) крито-лакедемонское государство (правление, сходное со спартанским); 2) олигархия; 3) демократия; 4) тирания. Сам Платон не скрывал, что бесспорно предпочел бы демократическое государственное устройство всем остальным формам. Может быть именно поэтому в качестве нулевого или пятого – «мерцающего» – он вводит понятие аристократического государства. Оно как бы существует и не существует, к тому же не является в своей основе порочным.