Нас становится больше

Соколов Евгений Геннадьевич

— А возможно, это связано с тем, что я лечил Вас и, конечно же, во время лечения произвёл воздействие на мозг, отсюда и Ваша способность видеть что-то из того мира. Кстати, я и Боярда лечил, а сейчас в своих снах он гуляет по парку, который Вы видели. В общем, для меня тоже много загадок! Я уже говорил Вам, Игорь Фёдорович, что каждый день открываю в себе какие-то новые способности.

В этот момент Боярд с весёлым лаем побежал по дорожке, и мы увидели идущую нам навстречу мою жену. Я уже минут пять ментально общался

с ней, а Игорь Фёдорович при виде Юли расплылся в улыбке и весело произнёс:

— Да, Саша, ты прав! Поживём ещё! Жизнь — интересная штука! И очень любопытно узнать, что же будет дальше. Тем более, что вокруг меня такие замечательные люди! Сегодня справляем ваше новоселье, завтра гуляем на свадьбе. На моей, Саша, свадьбе!

— Здравствуйте, дедушка! — Юля подошла к нам, поцеловала Игоря Фёдоровича и меня, затем сказала, — Мужчины, давайте поспешим в столовую, там уже завтрак остывает. Мы взялись за руки и в сопровождении Боярда направились в сторону нашего особняка.

Во время завтрака мы не вели заумных бесед о шпионах и потустороннем мире, не вспоминали события прошедшей ночи, даже не обсуждали предстоящее новоселье и свадьбу. Просто радовались новому дню и хорошей погоде, вкусной еде и ароматному травяному чаю, тому, что мы живы и здоровы. И действительно, много ли надо человеку для счастья?

После завтрака мы втроём уселись в удобные кресла, а Боярд подошёл к Юле и положил голову ей на колени. Она начала гладить четвероногого друга, но вдруг недовольно вскрикнула:

— Боярд, у тебя дырка в ухе! Что делается в мире! Ох уж эти люди! Ладно бы друг в друга стреляли, так ведь нет, добрейшего пса пытались убить! А эти два лекаря, что настоящий, что ментальный — забыли нашему пёсику ушко залечить. Посиди смирно, я сейчас тебя вылечу, и будешь снова симпатичным мальчиком.

С этими словами Юля приступила к заживлению небольшой раны. Игорь Фёдорович с восторженным вниманием смотрел, как буквально в течение двух минут пулевое отверстие в ухе его любимца затянулось сначала новой хрящевой тканью, потом в этом месте наросла кожа и шерсть.

— Вот теперь, Боярд, ты в полном здравии и опять стал красавцем! — весело подвела итог своей врачебной деятельности моя жена.

— Юля, он и так был красив! К тому же шрамы украшают мужчину, — сказал я, а потом строго добавил, — Тем более, что эта дырка в ухе напоминала бы некоторым несознательным личностям о том, что нужно слушать старших и выполнять их команды.

До этого Боярд радостно вилял хвостом, но после моих слов, виновато опустил голову.

— Ладно, ладно, — доброжелательно произнёс я, — Не будем больше упрекать друг друга, но об ошибках надо помнить!

Пёс снова завилял хвостом, поднял голову, лизнул Юлю в знак благодарности за исцеление, подошёл ко мне, ментально сказал: «Саша! Я буду. Помнить», затем направился к Игорю Фёдоровичу, безмолвно наблюдавшим за всей этой сценой,

и положил голову на колени своего хозяина.

— Ребята, что это было? — пришёл в себя генерал, — Мне не померещилось то, что я увидел? Саша, мы с тобой о многом сегодня говорили, а теперь я стал свидетелем того, как Юля за несколько минут вылечила повреждённое ухо Боярда. Друзья мои, вопросов к вам у меня всё больше и больше! Я понимаю, что далеко не всё вы сможете мне объяснить, но очень хотелось бы, чтобы хоть в чём-то вы удовлетворили любопытство старика.

Юля сначала засмеялась, а потом заверила Игоря Фёдоровича в том, что он действительно стал свидетелем исцеления его четвероногого друга. Помолчав немного, она продолжила:

— Дедушка, мы постараемся Вам многое рассказать, что-то сегодня, что-то в последующие дни. Но, как Вам уже объяснил мой муж, на большинство вопросов мы и сами пока не знаем ответов. Мы с Сашей совсем недавно заглянули в тот неведомый новый для нас мир.

— А сейчас, мужчины, послушайте эти стихи:

А начиналось всё вот так:

На пустыре за гаражами,

Куда выбрасывали все ненужный хлам,

И где тайком курили мы с друзьями,

Собака принесла щенков

Сама же сгинула, а может, застрелили,

И на мальчишеском совете мы решили,

Что всех щенков растащим по домам.

Ну, жалко малышей, они ж не хлам!

Принёс домой щенка и я,

Моя мальчишеская слава!

Отец сказал: «Ну, раз принёс,

Показывай нам с мамкой волкодава».

Запричитала мать: «Какой худой! И грязный!

Может он больной!»

«Да погоди», — отец склонился ниже.

Разглядывал внимательно щенка…

«Свари, мать, кашу манную пожиже».

«Кобель, видать, породный был,

Вон грудь какая! Лапы, как у волка»,

Вердикт отца: «Корми пока,

А там посмотрим толком».

Отец назвал щенка Боярд,

Как подрастёт, тебе, мол, будет братом.

Я счастлив был, безмерно рад!

А про себя я звал его Пиратом.

С тех пор прошло немало лет,

И я стал воином, точнее — офицером.

Погиб отец, ушла за ним и мать,

Остался я у жизни под прицелом.

И все года, где б ни был я,

В пути, в бою, в палатке отдыхая,

Мой друг, напарник и семья,

Со мной Боярд! Душа моя родная.

Не раз нам приходилось погибать,

В зубах у чёрта — холодок от смерти,

Но чуть живой Боярд

Мне раны начинал лизать,

Такое можно пережить…

Но не забыть! Поверьте!