Нас воспитала война (Леший)
Шрифт:
Они подъехали к озеру со стороны, где берега и мелководье были покрыты кустарником. Остановились на поляне.
— Вот отсюда, Владимир Алексеевич, считаю нужным начать. На лодке пройти через камыши к открытой воде, там, не высовываясь, уйти под воду. Пройти до причала. Под ним укрыться до начала штурма.
— Согласен. Но сейчас давай на чистый берег, устроимся на рыбалку. Ты рыбак или как?
— Скорее «или как». Ярым поклонником ни охоты, ни рыбалки назвать себя не могу. Так, отдохнуть, посидеть с удочкой куда ни шло, но пока не надоест. А надоедает быстро, особенно если не клюет.
— Я тоже. Дядя как-то пытался увлечь зимней ловлей, не смог. Хотя уверял — достаточно пару раз выйти на лед, потом за уши не оттащишь. Все без толку. Но сегодня мы с тобой самые настоящие рыбаки. Причем заядлые.
— Делов-то! Бросим удочки и будем сидеть.
— Это верно. Давай-ка вон к той березе, — указал направление Леший, — там и остановимся. Место подходящее.
Гена вырулил, куда сказал командир, остановил машину. До ближайшего привала рыбаков было метров сто, берег чуть обрывистый, вода темная, значит, здесь глубоко. Да, место самое подходящее. На противоположном берегу красовался особняк Кирилла.
Забросили удочки, отдавшись первому порыву рыболова немедленно овладеть добычей. Как ни странно, Геннадий сразу же вытащил приличного карася. Хотя странного в этом ничего не было — рыба в озере водилась. Леший тоже поймал несколько гибридов. Темнело. Пришлось уйти от воды. Развели костер, перекусили. Зная, как разносится звук по воде ночью, даже под шум пьющей толпы — соседи устроили веселую гулянку, — говорить старались шепотом. Да и говорить было, в общем-то, не о чем. Вскоре разошлись на отдых. Владимир лег у костра, Гена в салоне машины.
На следующий день пошел дождь. Нудный, обложной, суливший затянуться надолго. Это обстоятельство вынудило Лешего на рассвете перебраться в машину.
— Черт! — ругнулся Володя. — Нам только дождя не хватало.
— А мне нравится, — спокойно среагировал на смену погоды Гена, — надоела жара да еще которая с «афганцем». А запах-то какой, Владимир Алексеевич? Озон чистейший. Нет, вы как хотите, а я доволен.
— Хорошо, хоть один из нас доволен.
— А что дождь? Операцию не сорвет, не в горах. Напротив, создаст преимущества, меньше людей будет на озере, если, конечно, затянется на весь день.
— Не сорвет, говоришь? Ошибаешься, брат.
Геннадий вопросительно посмотрел на Лешего. Тот объяснил:
— Трактор может не пойти.
— С чего вдруг, неужели из-за дождя?
— Именно из-за дождя, там, после развилки, дорога ни к черту. Низина. Даже в сушняк грязь. А если еще и дождь, то лесная дорожка может оказаться непроходимой. Так зачем трактор посылать? Чтобы засел к чертовой матери? Сделают выходной, и все. А бойцы Короля нацелены на обоз. Понимаешь? Без него они не будут знать, что делать. Черт! Как назло. Всю неделю стояла солнечная погода, а тут на тебе!
— С бойцами связаться можно?
— С группой?
— Да.
— Нет. Связь не предусмотрена. Если только позвонить Королю?
— Можно и так.
— Посмотрим, пойдет ли утром волокуша. Если нет, свяжемся с Королем. А пока давай спать. Рыбалка наша накрылась. Да и черт с ней.
Владимир устроился поудобней на переднем сиденье, откинул голову на подголовник, задремал.
Опасения Лешего оказались напрасными. Объехав озеро около восьми утра, они с Бондаренко стали свидетелями того, как бойкий «Т-80» без труда преодолел препятствие. И пошел дальше на лесопилку. Друзья вернулись на прежнее место. Они отошли в глубь леса, где Леший показал Гене, как обращаться с арбалетом, именно из него следовало снять охрану причала.
В 16.00 Леший с Бондаренко собрали рыболовные снасти, кстати, не одни они решили свернуть отдых под дождем. Соседи, весело проведшие предыдущий вечер, тоже собирались домой, кляня погоду.
Упаковав вещи в машину, Геннадий повел «Ниву» к месту, откуда было решено начать прорыв. Там, убедившись, что никто их не видит, быстро подготовили лодку, бросили в нее акваланги. Надели черно-желтые костюмы подводных пловцов. Начали пробираться через заросли камыша к открытой воде.
Не выходя из зарослей, закрепили лодку, замаскировав ее. Надели снаряжение и, прихватив всю необходимую для акции экипировку, скользнули в черные воды озера.
Им понадобился почти час, чтобы, соблюдая меры предосторожности, проплыть вдоль поросшего густой травой дна под причал.
Там аккуратно и бесшумно вынырнули возле зарешеченного окна, под деревянным настилом. Акваланги сняли, закрепив за штыри подводной части здания. Владимир попробовал решетку лаза. Гена был прав, запор слабый, достаточно хорошего удара, и путь открыт. И вел он в коридор всего подвального помещения, заканчивающегося с обеих сторон винтовыми лестницами, ведущими наверх.
Леший знаком приказал Бондаренко проверить охрану. Гена, проплыв вплотную к яхте, выглянул из-за ее борта. На причале, под раскрытым пляжным зонтиком спасаясь от непогоды, сидели двое. Они играли в карты. На столике — портативная рация, у плетеных кресел — два помповых ружья двадцатого калибра.
Гена осторожно пробрался к месту под столиком и замер. Молодые бойцы играли в очко. И слышалось только:
— Еще, еще, себе.
— Перебор, мать твою.
— С тебя двадцатка. Играем дальше?
— Без базара, банкуй.
Бондаренко прикинул. Ударить из арбалета отсюда невозможно. Стрелы не пробьют толстые доски настила. Щели же были левее и правее места, где сидели охранники. Значит, придется бить их с причала. Гена ушел под воду, вынырнул возле Лешего, который держался на воде, зацепившись за решетку окна.
Владимир посмотрел на часы, показал циферблат напарнику. 18.20. Обычно волокуша, возвращаясь в село, проходит вдоль усадьбы где-то в 18.30, 18.40. Сегодня дождь и грязь могли задержать движение трактора. О том, что тракторист решит возвращаться другой дорогой, и речи быть не могло. Ребята из группы захвата заставят этого деревенского неудачника ехать хоть на край света. Следовательно, ждать оставалось от десяти минут до получаса.