Наш нянь - некромант
Шрифт:
– Я говорю о Риссет. Она нравится тебе? – Тартис подсел еще ближе, а я на миг призадумался. – Я давно не видел, чтобы ты так открыто флиртовал с кем-то.
– Говоришь так, словно я отшельник, живущий в горах, – фыркнул я и признал очевидное. – Она мне правда симпатична, с первого взгляда ничего такого не было, но в общении что-то подкупает.
– Например? – Товарищу общих фраз не было достаточно.
– Она спокойна. Рассудительна. Принимает различные точки зрения. Улыбчива, – назвал я первое, что пришло мне в голову, а Тартис улыбался
– Так или иначе, помни, что ты на работе, – без явной на то причины Тартис посерьезнел.
– Без тебя знаю, – буркнул я, прекрасно помня о том, что недопустимо заводить какие-либо романы на задании.
– Ну, зато я почти здоров. – Тартис довольно подмигнул своему отражению в зеркале. – Ты знаешь, что это означает?
– Это означает, что скоро я смогу начать нормально работать, – признал я очевидное.
– Не пытайся спихнуть все на детей. Если у тебя что-то не получается с расследованием, то дети тут ни при чем, – тут же осадил меня товарищ, но я никак это не прокомментировал.
В его словах была доля правды. Переключаться на работу мне сейчас не очень хотелось, поэтому я решил поведать еще об одной детали сегодняшнего дня.
– Я сейчас тебе кое-что скажу. Засмеешься – на один труп в Ромарине станет больше, понял? – сделал я мягкое предупреждение, а Тартис заинтересованно взглянул на меня сквозь бокал. – Я буду работать продавцом в пекарне.
Глаза Тартиса округлились, но он, помня мои слова, закусил губу и, давясь от хохота, сполз с барного стула, а затем все-таки заржал, словно лошадь на выгуле. Гад.
– Ты? Продавец пирожков? – Тартис хохотал, схватившись за живот. – Нянь, продавец хлеба, что будет потом? Начнешь птиц разводить?
– Однако работать я буду лишь фактически, а теоретически – ты, – внес я некоторую ясность, а веселье Тартиса как рукой сняло. – Я надену иллюзию твоей внешности, поэтому, если подумать, то именно твое лицо будет всем улыбаться и продавать изделия.
– Зачем тебе мое лицо? – почему-то возмутился Тартис, поднявшись с пола.
– По городу бродят агенты, которые зачем-то ищут меня, и ты предлагаешь продавать хлеб без иллюзии? С дуба упал?
– Да плевать я хотел на иллюзию, вопрос в другом – зачем тебе продавать хлеб? – все еще недоумевал Тартис.
– Это отличный способ втереться в доверие к местным, посмотреть на них, узнать городские сплетни, просканировать ауры близлежащих районов.
– И? – Тартис как чувствовал, что это не все причины.
– И меня об этом попросили Риссет и Дель. Я не мог им отказать. Это нужно для их бизнеса. Они долго что-то рассказывали мне о визитной карточке пекарни, о привлекательном персонале, но я мало что запомнил. Поэтому готовься к тому, что, когда поправишься, тебе придется пару дней постоять на кассе.
– Я согласен дать тебе в пользование свое лицо только с тем условием, что ты будешь брать код монофона у всех симпатичных девушек, – расплылся в улыбке Тартис, а я покачал головой:
– Мне не нужно твое разрешение, чтобы надеть твою иллюзию.
– Грубиян.
– А с чего бы мне распинаться перед тобой? – задал я резонный вопрос и намекнул, что другу не стоит задерживаться. – Мне завтра вставать рано, вали домой, – махнул рукой в сторону выхода.
– Хорошо, – на удивление легко согласился он и, прихватив бутылку вина, открыл телепорт.
– Рад приветствовать вас! Я могу чем-нибудь помочь? – Я приклеил к губам самую дружелюбную улыбку и даже немного поклонился.
Это была репетиция, но голуби за окном странно на меня посмотрели, видимо, посчитали дураком. Все было не то. Как вести себя? Критик, странная женщина, была довольна, что я выгнал ее из пекарни, отказавшись что-либо продавать, но какой будет толк, если я всех выгоню?
– Добро утро. Не желаете что-нибудь купить? – вновь я задал вопрос голубям, которые попятились в сторону. Был готов поспорить, что дело в иллюзии и в лице Тартиса. Стоит сказать ему, что даже голуби от него шарахаются.
Когда-то я изучал основы маркетинга и понимал, что первая фраза решает всё. Она должна заставить посетителя любого возраста и с любым достатком купить мой товар. Дело за малым – придумать эту фразу.
Какое-то время я продолжал стоять у окна, как дверь кухни распахнулась. Дель внесла свежие пирожки. Риссет сегодня была на работе в метеоцентре, дети играли в кабинете на втором этаже, а Дель готовила продукцию к предстоящему дню.
– Иллюзия хороша, даже не отличишь при первом взгляде. Однако сейчас мне ярко видны различия. Даже выражение лица. И как я могла так легко клюнуть на эту удочку? – покачала головой тетушка, решив прокомментировать мой внешний вид.
– Спасибо за вчерашний пирог, – решил я высказать благодарность.
– Словами сыт не будешь, но информации о вашем друге мне будет достаточно, – хихикнула она, а я решил не мелочиться и немного поторговаться:
– Вы даете мне выпечку каждый день, если я буду говорить вам один факт о господине Лиренте. Что скажете? – Я задумчиво наклонил голову набок, а рыбка клюнула незамедлительно.
– Какая у вас любимая начинка? – Дель очаровательно улыбнулась.
Я довольно хмыкнул:
– Черника. Тартис родился в год костяной гидры.
– Хм… – Девушка призадумалась. – Я не помню такого животного в календаре эльфов.
– А это вампирий календарь, – пожал я плечами, а пекарша вновь покивала каким-то своим мыслям.
– А какой у вас знак? – внезапно спросила она, прежде чем уйти на кухню.
Я призадумался.
– Сиреневый страус.
– О чем вы? – Дель подавилась, а потом звонко рассмеялась. – Такого знака не существует.
– Если говорить так, то никакого знака не существует, – подметил я и поторопил ее. – Приступайте к работе. Вы всегда так много болтаете?