Наша фантастика № 2, 2001
Шрифт:
— Не только ты, друг… — Дракон осторожно гладит крылом мой рог. Рог намного больше дракона. Он назвал меня «друг»?..
— У меня нет друзей. Единственный друг погиб на моих глазах три часа назад, — рассказываю я. Не понимаю, зачем я это делаю.
Они слушают внимательно. Смотрят друг на друга. Потом вампир садится на мой нос и долго молчит. Дракон лежит рядом. Я жду. Я никогда не спешу.
— Мы летели к тебе так долго, что едва не рухнули в океан, — начинает Аорт.
— Я облетел полмира, чтобы узнать про тебя, — продолжает Вулкан.
— Я осознал всю тщетность
— Но по дороге к тебе мы встретили друг друга и стали друзьями.
— Так почему же ты решил порвать счеты с жизнью именно тогда, когда и у тебя могут появиться друзья?! — Вампир сжимает кулаки.
Я думаю над их словами.
— Потому что дружба не даст мне забвения. И не научит, как жить не убивая.
Дракон падает в воду, вылезает. Он так изумлен, словно я исчез.
— Но… но… это и есть вопрос, который мы хотели задать!!! — Теперь в его голосе не изумление, а отчаяние. Я хорошо его понимаю. Вампир молчит.
— Если вам сказали, что я знаю ответ, — то с вами очень жестоко пошутили. А сейчас покиньте меня. Я намерен умереть. И я не хочу брать вас с собой. Вы не потеряли иллюзий, раз до сих пор живы.
Я слышу тонкую мелодию, не похожую ни на что. Аорт и Вулкан улетают, я плыву вперед. Сверкает Солнце, мелодия набирает силу. Я разгоняюсь. Мелодия гремит, торжествует. Она сотрясает Вселенную. Волны и звезды, океаны и горы, леса и реки, небо и земля — все вплетается в мощнейшую Симфонию! Мир трепещет, слыша музыку сфер! И в последний момент перед гибелью я, наконец, понимаю, что слышу…
— Он погибнет! — Я в отчаянии смотрю на пенный след невероятного живого существа, уходящий к островам на горизонте.
— Он сделал свой выбор. — Аорт совершенно неподвижен.
— Ты слышал его последние слова?
Мой друг медленно переводит на меня взгляд:
— «Вы не потеряли иллюзий, раз до сих пор живы».
Я взмахиваю крыльями, воспаряя над морем, бросая вызов Солнцу. Я слышу тихую мелодию, ни на что не похожую.
— Я потерял иллюзии.
Аорт молча закрывает глаза. Я набираю скорость.
— Я тоже.
Мелодия набирает силу с каждой секундой. Она гремит, заставляя небеса сотрясаться от звуков, она вбирает в себя всю Вселенную.
— Ты слышишь, друг?! — Мне приходится кричать.
— Да! Я знаю, что это!
Мне не интересно, что это. Я лечу к вулканам. Я последний раз пронзаю воздух копьем своего тела. Я растворяюсь в музыке. Она заполняет меня, сжигая боль и горечь, последний раз наполняя сердце ликованием от осознания собственной силы. Я — симфония Неба! И перед тем как нырнуть в пламя своего прародителя, я, дракон, слышу…
Я смотрю на летящие мне навстречу огненные деревья. На небе сияет Солнце, вокруг меня сверкают мириады бриллиантов — крылья Вулкана. Он прав, иллюзий больше нет. В этом мире без нас будет лучше. По крайней мере, без меня — точно.
Я слышу странную мелодию, ни на что не похожую. Она наполняет меня, усиливаясь с каждым мгновением. Скоро я уже не слышу ничего,
Я кричу Вулкану, что понял, но он не слышит. Острова уже близко. Вижу невообразимо огромную золотую змею, парящую в воздухе. Мир словно замирает, внимая сокрушительной музыке, я кричу!
И у меня замирает сердце. Да, у меня замирает СЕРДЦЕ, когда я понимаю, что же я слышу. Иллюзий больше нет, и я впервые с начала времени слышу подлинную…
…Симфонию Тьмы!
И я прыгаю в горячую мглу вулкана, наслаждаясь музыкой.
…Симфонию Тьмы!
И я ныряю в недра вечного врага моря, наслаждаясь музыкой.
…Симфонию Тьмы!
И я влетаю в пламень прародителя огня, наслаждаясь музыкой.
Дмитрий Володихин
ТУТ, НА ГЛУБИНЕ
Какое все-таки неудобство, что в зданиях судов нет душевых комнат. Чертовски неудобно. Меньшову пришлось потратить полтора часа, добираясь до ближайшего доступного душа — у себя в квартире. Приличный клиент: заплатил сразу же. Впрочем, он произвел, надо полагать, такое впечатление, что финансы сами нашли скорую дорогу из одного кармана в другой. Инстинкт самосохранения сработал. Суд, на котором против тебя выступает Меньшов, дело гиблое. Нынешний его оппонент — Эсмеральда Нидлмен, огромная негритянка, очень хороша. Сильный противник. Училась здесь, в Институте Патриса Лумумбы. И практику тоже нашла в России… Ну-ну. Сколько у них там платят, на Ямайке, за такую работу? В Москве, надо думать, клиенты посолиднее.
Он мылся тщательно. Через три часа должна прийти его Светлана. Маленькая амазонка, солнышко.
Эсмеральда, наивная барышня, облачилась на суд так фривольно, так вызывающе, полагала, вероятно, что его легко сбить с толку женскими статями. Ну нет, в меньшовской голове прочно сидит одна-единственная женщина. Как он гонял негритяночку, прежде чем сокрушить окончательно! Как гонял! Даже зрелищно получилось. Будет бороться за права негров там, наверху. Или за права женщин. А тут, на глубине, ей не скоро удастся найти новые заказы.
Вытерся, залез под одеяло. Тепло, сладко, он устал, все-таки неплоха негритяночка, оказала кое-какое сопротивление. Надо поспать чуть-чуть, Светлана не любит видеть его усталым. «Ты мой Геркулес, а геркулесы не знают усталости…» Люблю ее.
С этой мыслью Меньшов уснул, позабыв поставить будильник. Дар быстрого сна часто дается громоздким, тяжелым людям. Надо полагать, им нелегко целый день таскать гору собственной плоти, хотя они порой не замечают лишнего груза. Меньшов весил девяносто килограммов. Это для всех. Ближайшие знакомые знали другую цифру: девяносто два. На самом деле (и об этом он не говорил никому) — уже целых девяносто шесть. Конечно, никакого жира. Он тщательно следил за собой. Но видит Бог, спорт иногда тоже бывает избыточным: растущие мышцы кое-где рвали кожу, а это очень болезненно…