Наша Маша (Книга для родителей)
Шрифт:
– Нет у меня попки!
– заявляет Маша.
* * *
Гостила у нас 13-летняя Алла, девочка, которую вырастила Минзамал. Попросила у меня почитать книгу, Маша, конечно, тут как тут:
– Маше тоже книгу надо дать!
– Да? А разве так говорят? Ты же слышала, как Аллочка сейчас сказала: "Алексей Иванович, дайте мне, пожалуйста, книгу".
Маша вытянулась по-солдатски и:
– Алексей Иванович, дайте, пожалуйста, Маше книжечку!..
* * *
Машка сочиняет стихи. Пожалуй, последнее время стих этот находит
* * *
Это я записал еще в городе. Машка импровизировала с пулеметной быстротой:
Тут корова прибежала,
Галавит корова: "Мало!"
Прибежал и Дед Мороз,
Галавит Мороз: "Овес".
3.7.59.
Днем вчера мама, папа и Маша ходили в Тарховку...
На обратном пути попали под проливной дождь... Вез Машку на велосипеде (она очень ловко сидит на багажнике. Машину я веду "в поводу", потому что садиться в седло мама мне в этих случаях не разрешает).
* * *
Вечером Машка долго не засыпала. Я прилег рядом, на тахту. Она попросила:
– Расскажи сказку.
Рассказал про девочку, заблудившуюся в лесу и попавшую в домик, где живут медведи (в другом случае - волки). Вариант толстовской сказки.
Слушает, вытаращив глазенки.
– Съели?
– Что съели?
– Волки съели Танечку?
– Еще неизвестно.
Губы задрожали. Покраснела. Заплакала.
– Нет! Нет! Не съели! Мама ее где?
– Мама еще неизвестно где.
– Нет! Нет! Мама пришла!..
А позже, когда на смену мне явилась Элико, Машка сама стала пересказывать ей эту "страшную" сказку. И, по словам Элико, пугала ее:
– Волки девочку съели! Да! Да! Съели!..
Что это? По-видимому, когда слушает рассказ, ставит себя на место героини. А когда сама рассказывает, героиня "объективируется". Впрочем, не уверен, что это именно так.
2 ГОДА И 11 МЕСЯЦЕВ
4.7.59.
Замысловатая штука - детская память. В прошлом году, здесь же, ходили мы с Машкой на озеро, кормили уток, и одна утка клюнула Машу в палец. Зимой, в городе, Машка не раз вспоминала эту историю. Мне думалось, что этот случай запомнится ей на всю жизнь. И вот приехали в Разлив, пришли на то самое место, где происходила баталия с утками, и - никаких следов, никаких ассоциаций. А вместе с тем в памяти история с утками сидит. Но это уже не "оригинал", а "второй оттиск".
* * *
Сегодня опять денек никудышный. Дождя, правда, нет, но - холодина, ветер, на небе - не облака, а что-то вроде грязного белья.
Машка сидит дома. Что-то она разлюбила за последнее время игры в одиночку. Все тянется к другим, ищет товарищей. Со мной любит играть. С детьми, по моим наблюдениям, меньше. Странно? Нет, не странно. С ней ведь надо умеючи играть. Надо все время составлять сценарий
* * *
Кто-то сказал:
– Скоро Машенькин день рождения. Гости к ней придут. Игрушки принесут.
– А Дед Мороз придет?
– Нет, Дед Мороз только зимой может ходить, когда холодно, когда снег.
– А сейчас? Пусть сейчас придет. Игрушки пусть принесет.
– Сейчас он не может. Сейчас жарко. Сейчас он растает.
– Ничего, - сказала она, подумав.
– Игрушки ведь не растают?
5.7.59.
Вчера мама купила Маше в булочной очень красивую булочку-утку, румяную, поджаристую, с глазками-изюминками. Маша ни за что не хотела ее есть (так же, как не хотела на днях мылиться мылом-слоником), навзрыд зарыдала, когда я, шутя, сунул в рот птичий клювик.
Вечером мы ходили с нею гулять. Возле булочной стояла с мамой толстая девочка, держала в руке точно такую же печеную птичку.
Маша сразу же на это заметила:
– Машина уточка! Смотри!..
И вдруг - о ужас!
– толстая девочка сунула в рот птичью голову и половины головы нет!
– Папа! Папа! Смотри! Девочка утку зарезала!
...А сегодня утром, когда папа после гимнастики растирал Машу махровым полотенцем, пришла мама, принесла злополучную уточку и стала играть с Машей.
– Открой ротик.
Маша открыла.
– Хап!
И мама сунула булочку в Машин рот. Машка автоматически сомкнула челюсти и - порядочный кусок птичьей головы остался у нее во рту. Не сразу она сообразила, что случилось. А когда увидела надкушенную утку и поняла, что жует она утиную голову, горькие слезы хлынули из ее глаз.
Мама не поняла, в чем дело. А я знал, я ждал этих слез.
Обещали вылечить уточку. Как вылечим? А уже придумали: купим такую точно, а эту - слопаем потихоньку.
* * *
Утром сегодня сидел за маленьким столиком, кормил Машку. Повернулся к Элико.
– Мать, - говорю, - передай нам, пожалуйста, сахар.
Машка нахмурилась, метнула на меня сердитый взгляд.
– Не мать!
– Да, да, - говорю.
– Совершенно верно. Мамочка, передай нам, пожалуйста, сахар.
Минут через пять, забывшись, сказал по какому-то поводу:
– Эх, мать, мать!..
Но увидел осуждающий взгляд М.А.Пантелеевой и, поперхнувшись, быстро поправился:
– Эх, мамочка, мамочка!..
6.7.59.
Машка легла поздно - в одиннадцатом часу. Мы пили чай на веранде, а она лежала в кроватке в маминой комнатушке. Сперва лежала спокойно, что-то вполголоса бормотала, а потом стала кричать:
– Не вижу маму! Маму не вижу!
Пошел к ней, прилег на тахту, рассказывал сказки...
Не желает слушать сказки с печальным концом. Вмешивается в рассказ и на ходу перестраивает сюжет:
– Нет, Танечка в лес не пошла! Нет, медведь не пришел! Нет, мама вернулась! Нет, девочка никуда не уходила, девочка в садике сидела...