Наше всё. Футбольная христоматия
Шрифт:
— Наверное, да. Правда, в свою жену я влюбился не с первого взгляда и даже не со второго. Мы были знакомы с детства, но зато когда вновь увиделись после долгого перерыва, я был очарован ею с первых же минут общения.
— Самые существенные повреждения в драках?
— Я очень миролюбивый человек. Всегда стараюсь сгладить углы, а не обострять их. Стычки у меня были, но до драк дело никогда не доходило.
— С какой максимальной скоростью гоняли на машине?
— Около двухсот километров в час. Я бы и сильнее разгонялся, просто боюсь за свою семью. Не дай бог, со мной что-то случится — что с ними-то тогда будет?
— Ходите ли на выборы?
— В этом плане я необычайно ответственный гражданин. Как-то сборников собирали сразу в аэропорту, и оттуда мы вылетали на какой-то важный матч. Так я специально встал пораньше, чтобы до отлета успеть заехать проголосовать за Путина.
— Какой фильм чаще всего смотрели?
— Как и большинство россиян — «Иронию судьбы, или С легким паром». От одного названия пробивает на улыбку.
— Писали ли когда-нибудь стихи?
— В детстве много писал. Преимущественно посвящал своей собаке. Маме мои стихи нравились. Но на более серьезный поэтический уровень я не перешел.
— Любите ли делать зарядку?
— Никогда! И ни за что!
— В каком проекте приняли бы участие?
— Сыграл бы в «Что? Где? Когда?». Мне нравятся интеллектуальные испытания.
— Если бы Вы были актером, кого хотели бы сыграть?
— Крестного отца. Впрочем, согласился бы на любую роль из репертуара незабвенного Аль Пачино.
— Часто ли бываете довольны собой?
— Как поет Алсу — иногда…
— Что бы Вы хотели в себе изменить?
— Поздно что-то менять. Да и незачем!
— Каких качеств не может быть в Титове-человеке?
— Многих, но в первую очередь — жадности.
— На чем, на Ваш взгляд, построены отношения между мужчиной и женщиной?
— На доверии. А потом уж на всем остальном.
— Как научиться экономить время?
— Не спать. Ну и еще неплохо было бы с вечера строить планы на следующий день.
— Как научиться экономить деньги?
— А вот здесь как раз лучше больше спать. Во сне ты деньги не тратишь.
— Сколько у вас было автомобилей?
— О, достаточно. БМВ, «лексус». «мерседес», «крайслер»… В общей сложности явно больше десятка.
— В каких местах хотели бы побывать?
— Из тех, что не называл в этой книге, посетил бы Ниагарский водопад.
— Что можете сделать по хозяйству?
— Все, что нужно в конкретный момент. Надо готовить — буду готовить. Посуду помыть — без проблем. Убрать в квартире — тоже пожалуйста. Другое дело, такие ситуации возникают редко.
— Как часто наступаете на одни и те же грабли?
— Стараюсь этого не делать, но приходится. С возрастом обзавелся каской мудрости, она позволяет получать по лбу, но не набивать шишки.
— Сколько у Вас врагов?
— Тешу себя иллюзией, что немного. Но у публичного человека обычно их бывает в избытке. Так уж устроен мир.
— Как принимать верные решения?
— В футболе есть универсальный совет: вовремя включи голову. Моя голова, к счастью, включается достаточно быстро. Но главное не то, какое вы решение принимаете, а как вы его принимаете. Необходима уверенность в правильности своих шагов. И ни в коем случае нельзя бояться падений.
— Какой вопрос чаще всего себе задаете?
— Исконно русский: «Что делать?»
— Когда чувствуете себя наиболее естественно и уютно?
— Когда нахожусь в обществе близких людей. И абсолютно не важно, что мы при этом делаем.
— Разрешаете ли себе поваляться в кровати?
— Только в выходной день, и то очень мало. Обычно же поднимаюсь одновременно с будильником, потому как знаю: каждая минута у меня на счету, а опаздывать я не умею.
— Что такое поражение?
— Своеобразный инфаркт, который оставляет зарубку не на сердце, а на душе.
— Часто ли перед Вами стоял вопрос, идти ли на сделку с совестью?
— Другие этот вопрос пару раз передо мной пытались поставить, но сам перед собой я его никогда не ставил. Потому что понятия белого и черного для себя очертил предельно четко. Я заранее знаю: вот этого не сделаю и через вот это не перешагну.
— Чего Вы боитесь?
— Высоты. Наверное, поэтому живу на тридцать седьмом этаже. Когда мы впервые поехали смотреть свою квартиру, то поднимались на строительном лифте, который идет по стене дома. И чем дальше земля удалялась из-под ног, тем страшнее мне становилось. Натерпелся я тогда на несколько лет вперед.
— Смогли бы выступить с речью в правительстве?
— Я слабо интересуюсь политикой, а политиков мало волнует спорт. Вряд ли мы бы поняли друг друга.
— Как часто поете?
— Регулярно. У меня много друзей-музыкантов, и общение с ними стимулирует к сольным партиям под караоке.
— Бывает ли у Вас плохое настроение?
— После поражений. В остальные дни, если и бывает, то я его ото всех прячу. И от себя тоже.
— Есть ли у Вас комплексы?
— Раньше имелись. В какой-то момент я понял, что место человека в этой жизни определяют его достоинства, а не недостатки. С тех пор я не боюсь быть смешным или непонятым. Такое мое мировоззрение перестало устраивать мои комплексы, и они ретировались.
— Есть вещи, которые Вам кто-то запрещал?
— Родители мне запрещали курить. И я с ними солидарен. Убежден, моим детям тоже никотиновая зависимость не грозит.
— Сколько ролей Вы играете? Сколько Вас?
— Это не модно и даже вызывающе, но я один. Я везде одинаков: и на поле, и в раздевалке, и за столом, и в кровати.
— Самое великое заблуждение о Егоре Титове?
— Кто-то считает меня медленным игроком, кто-то — мягким. Тесты на скорость опровергают первых, мои перебитые ноги — вторых.