Нашествие чужих: заговор против Империи
Шрифт:
«Если русские не будут напрягаться до конца с величайшей энергией, то прахом пойдут все громадные жертвы, которые в течение 20 месяцев приносит русский народ. Не видать тогда России Константинополя: она, кроме того, утратит и Польшу, и другие земли».
«Если Россия не выдержит роли союзника до конца, … она тогда лишит себя возможности участвовать в плодах нашей победы; тогда она разделит судьбу Центральных Держав». И раздел российских территорий исподтишка уже начался! Франция заключила тайный договор с поляками о восстановлении их самостоятельного государства — причем поляки претендовали на старинные владения Речи Посполитой: Украину, Белоруссию, Литву.
С русскими представителями при союзном командовании теперь обращались по-хамски, маршал Жоффр «цукал» наших генералов, как собственных проштрафившихся подчиненных. Стратегические
«За все, нами получаемое, они снимут с нас последнюю рубашку. Это ведь не услуга, а очень выгодная сделка. Но выгоды должны быть хотя немного обоюдные, а не односторонние».
Англия дошла до того, что потребовала отдать ей «весь русский торговый флот, находящийся в свободных морях» — в виде компенсации даже не за поставки, а за прикрытие перевозок британскими крейсерами [95] . Столь наглое требование отвергли — что ж, тогда Англия стала сокращать поставки. В 1916 г. в Париже состоялась торговая конференция, где союзники дружно принялись вырабатывать «экономическую программу для России» — не особо интересуясь, что об этом думает сама Россия. По сути начались споры о послевоенных разделах русского рынка. Британия, как «главный кредитор», претендовала на львиную долю. Франция тоже хотела урвать свое, навязывала льготные таможенные тарифы для своих товаров.
95
Родзянко М. В. Государственная Дума и Февральская революция./ АРР, т.6, М., Терра-Политиздат, 1991.
Либеральную оппозицию Запад брал под покровительство уже неприкрыто. Для переговоров в Россию приехали французские министры Вивиани и Тома. Посетили Думу, и там было громогласно заявлено:
«Французы горячо и искренне относятся к Государственной Думе и представительству русского народа, но не к правительству. Вы заслуживаете лучшего правительства, чем оно у вас существует».
А председателю Думы Родзянко Тома «дал полномочия» при необходимости обращаться лично к нему или к французскому главнокомандующему Жоффру «с указанием на происходящие непорядки» [96] . Это что, в порядке вещей? Министры одной страны клеймят правительство другой, союзной державы, и дают «полномочия» спикеру ее парламента?
96
Родзянко М. В. Государственная Дума и Февральская революция./ АРР, т.6, М., Терра-Политиздат, 1991.
Родзянко М. В., Крушение империи./ АРР, т. 17, М., Терра-Политиздат, 1993.
Но нет, Россию слишком рано списали со счетов. Она вдруг снова проявила свою мощь! К весне 1916 г. проблемы со снабжением удалось полностью преодолеть. Причем без западных «друзей»! Видный британский историк И. Стоун писал:
«Нечестность и авантюризм иноземных бизнесменов разрушили веру русского народа в иностранных капиталистов. В Петрограде, в отталкивающей атмосфере ожидания обогащения один за другим паразиты въезжали в отель „Астория“… Кризис с военным оборудованием и боеприпасами длился до тех пор, пока русские не оказались способными обеспечить себя сами» [97] .
97
Уткин А. И. Первая мировая война. М., Алгоритм, 2001.
Да, сами, опираясь на собственные силы и ресурсы. В годы Мировой войны Россия совершила промышленный рывок, по масштабам своего времени сопоставимый с рывком Великой Отечественной. По подсчетам академика Струмилина ее производственный потенциал в 1914–17 гг. вырос на 40 %. Возникло 3 тыс. новых заводов и фабрик, а старые расширялись и модернизировались.
Позиционная оборона помогла накопить и подготовить резервы. И на фронтах снова стояли великолепно обученные и вооруженные армии, возглавляемые опытными и грамотными полководцами. Первыми начали активные операции войска Юденича в Закавказье. В феврале они взяли неприступную крепость Эрзерум. Затем ударили на приморском фланге, овладев Трапезундом. И устремились вглубь Турции, уничтожив две неприятельских армии… А в июне нанесли удары основные фронты. Впервые в ходе войны была взломана многополосная позиционная оборона. Ни англичанам, ни французам этого еще не удавалось, а армиям Брусилова удалось. Наши части продвинулись на 200–400 км, снова заняли большую часть Галиции, захватили огромные трофеи, потери противника составили 1,5 млн солдат и офицеров. Австро-Венгрия была практически разгромлена, Германии тоже крепко досталось. У союзников дела обстояли куда более плачевно. В бесполезных мясорубках под Верденом и на Сомме они понесли колоссальные потери при продвижении 5–10 км. Италия потерпела катастрофическое поражение под Трентино. Англичане пытались наступать в Ираке — турки окружили и уничтожили их экспедиционный корпус.
Да, Россия снова поднялась во весь рост, развернулась в полную силу. И… что бы вы думали? Отношение к ней западных союзников снова развернулось на 180 градусов! О, теперь с нашими представителями за рубежом разговаривали совсем не так, как до Брусиловского прорыва. И желающих выделить кредиты на приемлемых условиях нашлось предостаточно. «Друзья» всячески спешили загладить свое вчерашнее хамство. Англичане наградили царя орденом Бани I степени и произвели в британские фельдмаршалы. А французы свернули тайные соглашения с поляками. Вместо этого Палеолог по поручению своего правительства быстренько разработал и предложил договор Николаю II — Франция признает, что Россия имеет полное право сама установить свои западные границы, пусть берет все, что захочет, а за это пусть поддержит претензии Франции на Эльзас и Лотарингию.
Однако в целом получалась парадоксальная вещь. Проигрывала сражения наша срана — плохо, а выигрывала … тоже плохо! Ее не только снова зауважали, но и снова боялись ее усиления. А средством «исправить» это опять были удары в спину. Активизировалось сколачивание заговоров. Прямое участие в их организации приняли западные дипломаты. И Палеолог, и британский посол в Петрограде Бьюкенен. Посольства стали крышами для заговорщиков не только в переносном, но даже и в прямом смысле. Под этими крышами устраивались сборища оппозиции, звучали антиправительственные речи, строились планы. Кроме думских кругов, давно уже связанных с послами, в заговоры втягивалась часть придворных, военных, аристократии, даже родственников царя. В октябре 1916 г. сессия Думы вылилась во вторую атаку на власть. Через военно-промышленные комитеты либералы вели раскачку рабочих — чтобы создать нестабильность, обеспечить действиям заговорщиков массовую поддержку. Агитация принимала все более крайние формы: дескать, в правительстве — изменники, царица — шпионка, ведут Россию к поражению. Но с другого направления эту же самую раскачку вела сеть Парвуса. Под теми же самыми лозунгами.
Нет, Россию губила не «реакционность», не самодержавный «деспотизм», а наоборот, слабость власти. Во всех других воюющих государствах тыл был мобилизован, действовали законы военного времени, суровая цензура. И только Россия позволяла себе воевать с вполне «мирным» тылом. Рабочие могли бастовать сколько им вздумается, оппозиционеры — поднимать парламентские бури, газеты — печатать то, что им закажут и оплатят. Нерешительный царь хотел добиться гражданского мира, шел на поводу у «общественности», снимал министров, которые раздражали либералов, а получалось еще хуже. Потому что новые министры тоже становились объектом атак, и получилась настоящая свистопляска, всего за год в стране сменилось 4 премьера, 4 министра внутренних дел, 3 министра иностранных дел, 3 военных министра, 3 министра юстиции… Не успевали войти в курс дела, как катились в отставку.
Проблемы усугублялись тем, что произошло обычное для войны расслоение. Патриотические рабочие, интеллигенты, крестьяне, военные стремились на фронт, а в тылу скапливались шкурники. На заводы вместо тех, кто ушел в армию, хлынула «лимита», желающая получить броню от призыва. Офицеры и унтеры, опасающиеся попасть на передовую, правдами и неправдами пристраивались в тыловых запасных батальонах. «Земгусары» — служащие «Земгора», тоже защищенные от призыва, деляги, нувориши погрязали в махинациях и прожигали легкие деньги. На фронте шли тяжелые бои, а в «мирных» городах сверкали огнями и гремели музыкой рестораны, кафешантаны, варьете. В конце 1915 г. лидеры легальных социалистических групп устроили в Петрограде тайный съезд под председательством Керенского. Была принята резолюция: