Нашествие пришельцев

Тин Гарри

Никуда она не улетела. Ни к какому Сатурну. Не имея достаточной начальной скорости, чтобы оторваться от «Большуна», бутылка осталась его маленьким спутником. Как и торт, теперь на пару с ней следующий в космосе вслед за ними.

А Сатурн тем временем все рос и рос. Даже стало казаться, что своим кольцом, как фрезерной пилой, он распилит их корабль на две половинки.

Аза со слезами на глазах рассматривала чуть-чуть опаздывающую планету. Самих колец она насчитала штук шесть или семь. «Неделька», — невольно сравнила их Аза с тоненькими серебряными

колечками на своем пальчике. Только не одно за другим, а одно внутри другого.

Ей было жалко всех. И себя, и Альфа, и близких, оставленных на Земле. Даже зловредов Финта и Флеша, которых она больше никогда не увидит. Не задумываясь, она взяла Альфа за руки и печально посмотрела на него, как ты расставаясь навсегда.

Но зловредный приемник расценил это по-своему.

— ВИЖУ, ВИЖУ. Я ВАС ОТЛИЧНО ВИЖУ, — внезапно сменил он свое тусклое бормотание на жизнерадостное оживление.

Альф невольно отдернул руку. Он был недоволен сам собой. «Еще немного и расплакался бы. Командиру такое не позволено».

А голос, как бы ничего не заметив, продолжал:

— КОСМОЛЕТ ПРИБЛИЖАЕТСЯ К НАМ. НО ПОЧЕМУ ВЫ НЕ ТОРМОЗИТЕ? УМЕНЬШАЙТЕ СКОРОСТЬ, А ТО РАЗОБЬЕТЕСЬ!

Альф растерянно взглянул на приемник, затем на Азу. Становилось понятно, почему Сатурн достиг таких размеров. Они не пролетали мимо, а летели прямо в него. Только что они печалились, что промахнулись, а теперь наступала пора плакать. Тормозить они никак не могли. Но почему их курсы пересеклись?

Теперь им не только казалось, что кольцо распилит их. Это становилось реальностью. Как говорится, попали из огня да в полымя.

— Срочно занять свои места, — громко приказал Альф. — Пристегнуть ремни. И быть готовым ко всему, — уже тише добавил он.

Бешено вращающееся кольцо занимало почти всю панораму обзора. Оценить его размеры оказалось трудно. Это была явно не фреза, а скорее асфальтовый каток шириной в несколько километров. Сближаясь под острым углом к плоскости колец, первое кольцо они почти не затрагивали, но точно врезались во второе.

Короткий удар! И сразу вокруг все потемнело. Они оказались между колец. Затем раздался неприятный скрежет. У Альфа появилось ощущение, как будто с него живого снимают кожу.

Тотчас полыхнуло красным пламенем табло одновременно с включением аварийного освещения. Диктор главного пульта бесстрастно произнес:

«Тревога. Тревога, Нарушение внешней оболочки. Толщина брони в месте повреждения уменьшилась на 10 процентов. Проникающего отверстия нет».

Тут же скрежет раздался с противоположной стороны, сопровождаемый тем же сообщением об уменьшении брони на 10 процентов. Потом эта фраза стала повторяться постоянно. Дополнительно значительно увеличилась перегрузка.

Кольца Сатурна оказались не из каменных глыб, как пояс Фаэтона, а из мельчайших

частичек космической пыли. Коснувшись второго кольца снаружи, «Большун» тут же был отброшен крутящейся плотной поверхностью к внутренней стороне первого кольца. Линейная скорость космолета моментально сменилась на круговую внутри колец, что и вызвало перегрузку. Теперь «Большун» мчался между колец, отскакивая как шарик по очереди от каждой из поверхностей.

— На… о… лючи… вига… ли, — прохрипел из своего кресла Альф. — Двигате… — более четко попытался он повторить последнее слово и, потеряв силы, замолчал.

— Дормидонт, Альф просит включить двигатели, чтобы вырваться отсюда, — прокричал погромче Жвачкин, думая что Дормидонт, расположившийся чуть подальше, не слышит просьбы. В отличие от Альфа, на голос Шоколадика перегрузка не подействовала.

— Я все слышу, — отозвался Дормидонт, — но не могу вылезти из кресла, даже ремень отстегнуть не получается.

Теряя от ударов скорость, «Большун» начинал отскакивать все беспорядочнее. Если раньше он только чиркал корпусом по пылевому наждаку, то теперь ударялся о него всем корпусом. Диктор пульта еле успевал перечислять:

«…Броня уменьшилась на 50 процентов… Прогиб у четвертого отсека… Трещина иллюминатора. Герметичность пока обеспечивается…»

Последний раз их так тряхнуло, что Аза прикусила язык и на мгновение потеряла сознание. Кратковременное отключение цепей произошло у Жвачкина. Еще один такой удар мог оказаться для них последним.

И тут перегрузка кончилась. Преодолев несколько километров ширины пылевых полос, искореженный «Большун» был выброшен с противоположной стороны диска колец.

Полностью потеряв скорость и беспорядочно вращаясь во всех направлениях, он отлетал туда, откуда прилетел. И тут, откуда ни возьмись, из-за последнего кольца вылетел огромный каменный шар диаметром в несколько десятков километров и стремительно понесся на них.

Забыв о кувырканиях, все заворожено уставились на мчащееся ядро. Заворожил их не размер ядра, нет. А что-то другое, гораздо меньших размеров.

Это был огонь! Алый до нестерпимой белизны луч света, бьющий прямо в небо откуда-то из каменистых нагромождений.

Случайно или неслучайно тут оказался их загадочный собеседник, их друг! Теперь они свято верили, что это мог быть только друг. Но встреча получалась слишком неожиданной для обоих.

— Автопилот! Быстрее автопилот! — закричал из последних сил Альф. Поддержите меня, я один не смогу!

Почти отрывая пристегивающие ремни, Альф вывалился из своего кресла. От очередного кульбита «Большуна» его тотчас бы зашвырнуло на то, что недавно называлось куполом пилотской кабины. Но к этому моменту Пуфик успел зацепиться ногами за главный пульт, а руками за Альфа. Тут же на помощь ему пришла вся компания.

— Цепляйтесь за пульт, а я за вас! — успевал давать указания Альф, карабкаясь к приборам.

Нацелив искатель на приближающуюся планетку, он тотчас надавил кнопку «Курс».