Наслаждение смертью
Шрифт:
Разом всплыли вдруг все последние события.
«Отлично, – с горечью подумала она. – Просто отлично! Теперь меня привезли неизвестно куда, неизвестно зачем, и никто даже не знает, где я нахожусь! Никто не станет меня здесь искать!»
Ни-кто, ни-кто, ни-кто, – отзывался в голове ритм, словно выбиваемый металлическими молоточками.
Ну и пусть! – с какой-то обреченной ненавистью подумала она и прислонила к стене голову, закрыв глаза.
Ну и пусть, ну и пусть, – тут же начали отбивать молоточки.
«Зато Ксюха в безопасности, – вспомнила Сашка, и эта мысль
Сашка раздумывала над только что пришедшим ей в голову предположением и пыталась внушить себе, что жить ей осталось совсем недолго.
«Как нелепо! – думала она. – Умирать, даже не зная за что. Да еще и от руки этих выродков… Может, хоть мучиться не заставят?»
Легче не стало, но и хуже тоже не стало – были полнейшая апатия и безразличие, и хотелось уже любого исхода, лишь бы побыстрее.
Она сидела с закрытыми глазами, уронив голову на колени. Никаких посторонних звуков до нее не доносилось.
«Интересно, сколько я так сижу? И когда за мной придут? А что, если вообще не придут? Мало ли что может быть… И я так и сдохну в этой комнате, даже не увидев больше белого света…»
Почему-то именно мысль о том, что она никогда не увидит яркого солнечного света, заставила Сашку встрепенуться.
«И что, ты позволишь так с собой поступить, Сашка? – спросила она сама у себя. – Ты, всегда такая сильная, мужественная, неунывающая – ты позволишь так легко забрать свою жизнь? Да ты просто тряпка и ничтожество в таком случае! Тебя ставят в пример на работе, тобой восхищаются девчонки, да что там душой кривить – мужики не восхищаются, что ли?! А ты сидишь тут и нюнишь, как последняя мямля! А если бы видел отец?»
На Сашку всегда самым лучшим образом действовала самокритика. Она знала, что если начнет распускаться, то через некоторое время просто изведет сама себя и сама себя заставит встрепенуться.
«Так, хватит! – решила она, – нужно делать хоть что-нибудь».
Решив для начала выяснить, где она находится, Сашка, опираясь связанными руками за стену, стала подниматься. Ноги ее дрожали и плохо слушались.
«Ноги хоть тебе не связали, и то радуйся», – удовлетворенно подумала она, ощутив, как потихоньку, маленькими капельками возвращаются к ней уверенность в себе и оптимизм.
Шаги давались ей с трудом, и Сашка огромным усилием воли заставила себя сделать несколько упражнений для икроножных мышц.
После этого она смогла уже довольно уверенно пройтись по помещению.
Это была небольшая комната, очень похожая на подвал. В ней было только одно маленькое окно, которое находилось высоко, прямо под потолком. Оно почти не пропускало света. Стены были абсолютно гладкими, крашеными.
Сашка подняла голову, прикидывая, сможет ли добраться до окна.
«Пожалуй, нет, – решила она, качая больной головой и не замечая, что она раскалывается от боли. – Значит, надо искать другие методы».
Однако другие методы пока не находились. Сашка обошла всю комнату, в которой не было совсем никакой мебели. Вообще ничего не было и никого – только она сама, Сашка.
По стене, противоположной
«Черт, ну почему не по той стене, а? – с тоской подумала Сашка. – Уж залезть по трубе к окну я бы смогла. Правда, руки связаны, но и тут можно было как-нибудь постараться…»
Тут она споткнулась в темноте обо что-то и, не удержавшись, упала на пол, больно ударившись коленкой. Поднявшись, Сашка прокляла собственную неуклюжесть и пошарила руками, пытаясь понять, обо что же она споткнулась. Она уже повернулась спиной к окну, поэтому видно стало еще хуже.
Сашка поняла, что это ступеньки. Да, это были две бетонные ступеньки, которые вели к металлической двери. Сашка поднялась и подергала за ручку. Дверь была, естественно, заперта. Вышибить ее не представляло никакой возможности, да Сашка и не стала бы пытаться – наверняка за дверью находится охрана, которая тут же и подхватила бы пленницу под белы рученьки.
«Короче, нужно самой заявить о себе, – решила Сашка. – Сколько можно сидеть в неизвестности?»
Она постучала кулаком в дверь. Никто не отозвался.
– Э-эй! – Сашка изо всех сил замолотила по металлу, создавая при каждом стуке лязгающий грохот.
Наконец послышались чьи-то шаги и грубый голос спросил:
– Эй ты там, очнулась, что ли?
– Очнулась, – стараясь говорить как можно спокойнее, ответила Сашка.
– Ну, сейчас, подожди.
Послышалось звяканье ключей, через пару минут дверь открылась, и Сашка, щурясь от стрельнувшего в глаза яркого света, вышла из комнаты. Она увидела, что стоит на улице, причем находится явно не в городе. Или, во всяком случае, в каком-то уединенном месте рядом с каким-то парком. Это ощущение возникло у нее из-за запаха – в городе так не пахнет. Это был запах деревьев, травы или костра, словом, чего-то неуловимого, связанного с лесом.
«Знать бы точно, где я нахожусь, – подумалось ей. – Легче было бы убежать».
Сашка уже не сомневалась в том, что сбежит отсюда, хотя еще представления не имела, как она это сделает.
– Так, ну ты, я смотрю, в порядке, – проговорил охранник, глядя на Сашку. – Пошли.
Сашка за сегодняшний день настолько привыкла к тому, что ей постоянно приходится подчиняться, что даже не задала вопроса «куда». Впрочем, ей бы вряд ли ответили что-то определенное, к тому же через несколько минут она и сама узнает, куда ее ведут.
Охранник вел Сашку по тропинке через лес, она шла впереди, а он сзади. Бежать Сашка не пыталась – она видела, что под курткой у охранника спрятан автомат, к тому же далеко ли убежишь со связанными руками?
Через некоторое время они вышли к красивому двухэтажному дому, обнесенному глухим забором. Охранник подошел к воротам, позвонил, сказал что-то своему «коллеге», стоявшему во дворе, и повел Сашку в дом.
Они поднялись по лестнице на второй этаж, и охранник провел Сашку к одной из дверей коридора. Возле нее тоже стоял человек со спрятанным под одеждой автоматом. Тот, что вел Сашку, сказал ему пару слов, и парень исчез за дверью. Вскоре он вышел из комнаты и кивком указал Сашке на дверь.