Наследие Чёрного Мага

Saventos

Читая это послание, являющееся не чем иным, как объявлением войны за богатство Хартфилиев, Жозе свирепел, пальцы сжались в кулаки, вены вздулись, а на устах появился звериный оскал; злобно сопя, он читал слово за словом, пока не дошёл до последней строчки и не выпустил тёмную волшебную силу, видимую невооружённым глазом.

– Макар-р-р-ров, – голос мастера Фантом Лорда стал похож на рычание чудовища, – войну решил объявить?! Фантом Лорду?! – зачарованный дубовый стол покрылся трещинами от изливаемой силы богоравного волшебника. – Мы… НИЩИЕ?! – кабинет начал наполняться

концентрированным тёмно-фиолетовым туманом, состоящим из силы Жозе. – В этот раз Совет тебя не прикроет, – внезапно, Жозе похолодел, а волшебная сила прекратила давить на реальность. – Поверили в себя после Минстреля… Хорошо… Макаров… Хорошо.

– Мастер? – смотря на ликующую улыбку Жозе, Гажил нервничал. – Нормально всё?

Самодовольный взгляд мастера Фантом Лорда пал на Гажила:

– Скажи Солу и Джувии… пусть притащат девку любой ценой, – Жозе зловеще ухмыльнулся. – Я запрещаю жалеть феек.

– Понял…

Проводив Гажила взглядом, заметив, как исчезают надписи, Жозе повернулся к окну, улыбка мастера Фонтом Лорда была далека от доброй или радушной:

– Зря ты бросил вызов Призракам, старый дурак.

***

Люси

Шок, отвращение, сочувствие, стали одни из многих чувств, оставшихся после встречи с мужчиной по имени Коби и его женой, где девушки узнали сложную и тяжёлую историю о некогда знаменитом писателе и его отношениях с сыном. Люси слышала о Зекуа Мелоне, он был знаменитым писателем, некоторые называли его лучшим в этом веке, у него были все шансы попасть в Королевскую Библиотеку, однако… Зекуа пропал на несколько лет, никто не знал, где он, жив ли, пока писатель не вернулся после трёх лет тайной работы на герцога. Каби – Заказчик и сын Зекуа в одном лице, описывал отношения с отцом… сложными, они часто ругались, особенно после возвращения Зекуа, ведь пока все беспокоились и переживали, он спокойно и тихо работал на нынешнего герцога Эверли, написал для него книгу под названием Daybreak – свою худшую книгу, ставшую пятном позора на репутации эксцентричного писателя.

По словам Каби, сына Зекуа, книга была поистине ужасной, отец отрубил себе руку топором почти сразу, как вернулся от Эверли, а затем, спустя несколько дней после очередной ссоры, покончил с собой то ли от стыда за ужасную книгу, то ли из-за начавшегося безумия. Точных ответов Каби не знал, а те, кто мог докопаться до правды, не желали портить отношения с тогда ещё могущественным герцогским домом, имеющим ветви по всему полуострову. Ныне, годы спустя, Каби решил нанять волшебников, чтобы они прокрались в особняк Эверли и уничтожили Daybreak, стерев факт существования позора на памяти отца, с коим мужчина не смог нормально проститься.

Это напомнило Люси о её проблемах с отцом и тому, до чего он дошёл, желая, чтобы все действовали исключительно так, как хочет он. Немногочисленная прислуга продолжала твердить, что молодая госпожа просто забыла, каким внимательным и заботливым был Джуд Хартфилий в те времена, когда была жива его супруга Лейла. Люси отчаянно пыталась

вспомнить что-то хорошее, однако, к своему стыду признала, как сложно вспомнить лицо матери, про улыбки и заботу вечно недовольного и холодного отца говорить не приходилось. Иногда Люси казалось, будто слуги намеренно лгали, чтобы не омрачать её жизнь в золотой клетке для дорогой куклы, но уж точно не дочери, каковой она приходится ему по документам, ибо в кровном родстве с каждым годам Люси сомневалась всё больше и больше.

Утонув в размышлениях, девушка пропустила большую часть пути, пока её не начали тормошить, как оказалось, они уже добрались до Сиротсумэ, небольшого городка рядом с Магнолией, и почти дошли до трёхэтажного поместья Эверли идеально квадратной формы, огороженного столь же совершенно квадратным бетонным забором. За действующим герцогом Эверли давно тянулась слава эксцентричного человека с помешательством на симметрии, сегодня Люси смогла воочию убедиться в верности гуляющих по стране слухов.

– Ай! – взвизгнула Люси, с обидой глянув на Миру, заодно заметив, что сейчас их группа зашла в городской парк. – Зачем щипаться?

Мира, как обычно, едко усмехнулась, гордясь проделанной пакостью:

– По-другому ты не реагировала.

– За попу зачем?!

– В следующий раз приложу молнией или Обидной Сферой, – последнее заклинание было модифицированной Стрелой Тьмы, Мира гордо рассказывала, какая Сфера липкая и жгучая. – Хочешь?

– Обойдусь, – с недовольством буркнула Хартфилия.

– Как хочешь, – Мираджейн развела руки. – Шарли, повтори для спящих.

Пребывающая в человеческой форме эксидка пошарила в походной сумке, достав из неё лист-объявление:

– В поместье герцога Эверли требуются горничные, обязательные требования: рост не ниже среднего, блондинка, красивая.

Люси закатила глаза, чего-то иного от герцога можно было ожидать.

– Не смотри на меня так, – Шарли старалась делать вид, будто её здесь нет. – Это не моя идея.

– А я не блондинка, – робко добавила Венди.

– Да ладно вам, – усмехнулась Мираджейн. – Думаете, три шикарные блондинки не смогут вертеть каким-то мужиком?

– Как ты вертишь Сандро? – иногда Люси казалось, словно эксиды специально говорят так, чтобы вызвать у людей яркие эмоции, в основном связанные с желанием постукать инопланетную кошку.

Мираджейн опустила плечи и придала лицу страдальческий вид:

– С ним не получается, этот псих не контролируется! – пожаловалась платиновая блондинка. – Я столько раз просила помочь подшутить над Мавис! А он не хочет страховать, пока я буду надевать на неё обувь… Когда она заснёт!

– Давайте вернёмся к заданию? – настояла Шарли. – Как мы пойдём на работу? Вас двоих весь Фиор знает, а мы идём к Эверли! Тем самым Эверли, разбитым полтора месяца назад.