Наследие Древних
Шрифт:
Это планета даже не успела получить своего названия, оставаясь для всех простым индексом 51 Pegasi B. Но условия на ней вполне подходили для колонизации, поэтому необходимо было её обследовать, устранить потенциальные опасности и подготовить места для новых колоний. И тут пропажа сразу двух разведывательных миссий. Ситуация категории «Б», то есть требуется войсковое вмешательство. Если бы кто-то тогда додумался поставить категорию «А», сколько жизней удалось бы сохранить! Ведь, категория «А» означает категорический запрет на присутствие людей. Но человек всегда отличался самоуверенностью.
Цепь бронетранспортёров тяжёлой поступью двигалась по планете, сминая редкие деревья и дробя колёсами камни. Казалось, эту силу ничто не могло остановить. Первый лагерь разведывательной миссии появился, спустя полчаса. Быстровозводимые пластиковые жилые капсулы, ячейки системы связи, три транспортных модуля, уныло застывшие на стоянке и штанга охранного периметра.
Он с любопытством смотрел в обзорный экран на выросший прямо перед его транспортёром посёлок и не мог понять, что же тут произошло. Всё, казалось, было в порядке. Такое впечатление, что только вчера разведчики вышли из своих капсул, прикрыли за собой дверь и ушли. Замерцал и развернулся экран коммуникатора. Командир роты на экране выглядел раздражённым.
– И что мы встали, Вол? – просипел он обожжённым горлом. – Ждёте экскурсовода? Может, мне провести вам экскурсию по этим местам? Так, я могу. Посмотрите перед собой. Вы видите объект, на котором одиннадцать дебилов из бронетранспортёра номер восемнадцать должны провести разведку, потому, что именно этот долбанный бронетранспортёр наткнулся на него. А теперь посмотрите на себя и вы увидите тех самых дебилов, которые забыли о том, что являются бойцами экспедиционного корпуса. Что встали, отрыжки гимофлея? Вперёд! Разведать и доложить.
Словно очнувшись от наваждения, он ещё раз глянул на экран. Выходить из-под прочного бронированного корпуса не хотелось категорически.
– Отделение, на выход! – пересилив себя, приказал он. – Фил, Гибон, боевое охранение. Остальные – боевыми двойками обследовать лагерь.
Люки открылись, и бойцы высыпали наружу. Особо нужды командовать не было. Каждый не раз побывал в экспедициях, неоднократно рисковал жизнью и свой манёвр знал в совершенстве. Двое тут же отбежали на некоторое расстояние в разные стороны и заняли позиции с обеих сторон лагеря. Остальные, разбившись попарно, стали обследовать лагерь.
Он уселся на верхней броневой плите бронетранспортёра между двумя башенками автоматических импульсных установок и стал наблюдать за разведкой сверху. С высоты десяти метров видно было прекрасно, поэтому изменение в поведении бойцов он увидел сразу. Из ближней к нему капсулы, словно ошпаренные, выскочили Гош и Филин. А потом из соседней, так же кубарем, вылетели Грум и Петро. Уже не дожидаясь, когда очередной кульбит совершат следующие две двойки, вызвал по коммуникатору Филина.
– Что там у вас? – поинтересовался он, вглядываясь в испуганное лицо ветерана высадок на опасные планеты. – Пчёлы покусали?
– Вол! Там одни обожженные трупы!
– Как обожжённые?
– Практически, головёшки.
– Передать на бортовой компьютер изображения.
– Есть!
Картинка, конечно, была неприглядная. В каждой капсуле лежали обугленные до состояния головни трупы. И, что самое интересное, больше ничего огнём было не тронуто. Ни одна пластиковая панель не оплавилась, ни одна постель не прогорела. И что это значит? Опасность, только что почти не ощущающаяся, сейчас просто пропитала воздух этой планеты. Но источника этой опасности не было видно. Только обожжённые трупы. Командир роты тоже, получив изображения, ничего, кроме матов, сказать не смог. А потом появились они. Яркие огненные шары, размером с теннисный мяч, атаковали внезапно. Половина бойцов погибли моментально. Остальные попадали такими же обугленными головёшками уже рядом с бронетранспортёром. Он скатился в люк и дал команду на отход. Из его бойцов спасать уже было некого.
Робот переключился на задний ход и повёл машину прочь от лагеря. Обзорный экран рябил, но огненные мячики было видно и при таком плохом изображении. Одна из боковых стенок засветилась малиновым цветом, оплавилась дырой, и туда влетел один из шаров. Он в испуге выставил перед собой руки и с удивлением смотрел, как шар, словно отброшенный, ударился о задний борт и, проделав в нём брешь, улетел. Транспортёр заскрежетал, дёрнулся и встал. Всё, промелькнуло в голове. Рядом остановился бронетранспортёр второго отделения и Малой, открыв люк, замахал руками.
Недолго думая, он перепрыгнул туда и пробрался по ногам бойцов в самый дальний конец десантного отсека. Его колотило. За бортом творился сущий ад. Несколько машин вспыхнули чадным пламенем. Остальные беспорядочно отступали к спускаемому модулю под непрерывными атаками шаров. На плечи и спину навалилась неимоверная тяжесть. Как ни странно, но именно их бронетранспортёр шары не атаковали. Точнее, атаковали, но ни один из них не мог довершить начатое, словно натыкаясь на невидимую преграду.
До спускаемого модуля добралось меньше половины. И только тогда, когда модуль пробил облака и вышел в стратосферу, он ощутил, словно с его плеч сняли огромную каменную плиту. Вместе с облегчением наступила смертельная усталость, и он провалился в глубокий сон.
Отдых закончился. Хотя, отдыхать особо и не приходилось, но вечера на берегу моря в компании Линь мне нравились. Увы, всё когда-нибудь кончается. Особенно хорошее. И сейчас скоростной флаер нёс меня обратно. Я сидел в мягком удобном кресле и прихлёбывал недурной кофе, прихваченный с собой Линь, высокомерно отказавшись от того синтетического, что мне предложил бортовой компьютер. Удивительно. Бразильский, сравнительно новый, «Санатос», а на борту синтетический кофе. Даже странно. У них, что, в Бразилии кофейные плантации тля поела? Или, что там поедает кофейные плантации?
Наконец, впереди, показались крыши домов, флаер попетлял по улицам, вырулил на небольшую площадку перед знакомым, когда-то родным, домом и мягко приземлился. Мы с Линь выбрались наружу, и пошли в ресторан. Чен ждал нас в уже знакомой кабинке. Поблагодарив кивком девушку, он указал мне на стул напротив. Я уселся, почувствовав себя неуютно под его пронизывающим взглядом.
– Вижу, ты достиг немалых успехов, – улыбнулся мужчина. – Ничего, что я на «Ты»? Всё-таки, я знал ещё твоего отца.