Наследие орков
Шрифт:
Дарк вспомнил о старом ворчуне и слегка улыбнулся. Отвлекшись от тягостных размышлений о предстоящей встрече, он закрыл глаза и попытался представить, как объяснил бы Анри различие между правдой и истиной простому крестьянскому парню из какой-нибудь удаленной деревушки.
«Человек бежит по лугу и давит несколько десятков невинных букашек. Правдолюбец реагирует на сам факт содеянного – кучу невинно загубленных душ, затем озадачивается вполне уместным вопросом: „Кто виноват?“ Нога, но она всего лишь выполняла приказ человека; человек, но букашки такие мелкие, что глаз не в состоянии различить их в гуще травы. Следствие заходит в тупик,
В чем же истина?! А истина в том, что девушки будут всегда флиртовать, парни за ними бегать; ноги – давить того, кто меньше игольного ушка; сколько бы ни взывали букашки к справедливости, им ее все равно никогда не добиться!»
Прикладное философствование было прервано стонами и возней на кровати, девушка начала приходить в себя. «Кстати, прежде чем окончательно разругаться с Мартином, нужно спросить, зачем он подкинул мне эту диву», – подумал моррон, выключив телевизор и приготовившись заняться допросом больной.
Девушка открыла глаза и удивленно захлопала длинными ресницами, заметив Дарка, подошедшего к кровати. Она не закричала и не стала делать резких движений, которые, по правде говоря, были и так невозможны в ее плачевном состоянии. Даже банальный вопрос, обычно задаваемый первым делом после внезапного пробуждения в чужой постели, прозвучал в ее устах как-то странно, по-особому, неординарно…
– Ты кто? – без капли притворства в голосе прошептала Диана, сощурив глаза и наморщив от пронзившей ее боли красивый лоб.
«Вот те на! Сначала ограбила, чуть не убила, а теперь еще и притворяется, что впервые видит…» – возмутился про себя Дарк и, все-таки удержавшись от возмущений вслух, сел на ковер рядом с кроватью.
– Я тот несчастный, кого ты сутки назад загнала в сугроб и у кого, наставив пистолет, похитила диск. Если честно, я поначалу обиделся, но потом простил… во-первых, потому, что эта штуковина не очень-то мне и была нужна, а во-вторых, я по наивности понадеялся, что наша встреча на заснеженном лоне природы была первой и последней.
– Диск… – жалобно простонала девушка, вспомнив о потере потом и кровью добытого трофея.
– В тот же день, точнее, ночью, я увидел тебя в клубе, – не заботясь о том, как себя чувствует закатившая глаза незнакомка, продолжал Аламез. – Ты была в парике и с друзьями, зажгли вы на славу, постреляли от души! Думаю, «Барсук» откроется только через пару неделек, естественно, при условии, что у владельца найдется несколько десятков свободных тысчонок на ремонт.
– Заткнись, – скорее попросила, чем потребовала девица, так и не открывая глаз, – мне плохо…
– Ну, а мне, значит, весело и чудесно! – возмутился Дарк и пересел с пола на край кровати. – Прихожу я после трудной ночи в свой номер и что нахожу в кровати?! Полудохлую девицу в окровавленных бинтах, которая целый день провалялась труп трупом, а теперь очухалась и еще требует тишины! Нет уж, милая, или мы сейчас беседуем, или отлеживаться будешь на коврике в коридоре, пока за тобой не приедут из ГАПСа.
Упоминание о полесской службе политического сыска заставило девушку собраться с силами и снова открыть глаза.
– Диана Гроттке, Континентальная…
– …полиция, – закончил фразу за еле ворочающую языком собеседницу Дарк. – Представляешь, как тебя зовут и откуда ты такая наглая взялась, я уже догадался. Кондуктор Альтфукс просил передать проклятый диск лично тебе или этому… как его там… Альваро. О том, зачем ты угрожала мне пистолетом, когда я и так бы все отдал, мы поговорим потом. Твои приятели из клуба меня тоже мало интересуют, как, впрочем, и правомочность применения оружия сотрудником Континентальной полиции за пределами КС.
Дарк говорил громко и то и дело тряс раненую за руку. Только так можно было предотвратить потерю ею сознания.
– Сейчас меня интересует совсем другое: кто подобрал тебя в клубе, притащил сюда и перевязал? Я не спрашиваю, почему именно я удостоился чести быть бесплатной сиделкой у выпотрошенного полицейского. Мне важно знать кого поблагодарить за такое доверие?!
– А разве это был не ты?
Встречный вопрос разозлил Дарка, но девушка, не отрываясь, смотрела на него изумленными глазами, глазами, в которых были испуг, неподдельное недоумение, страх, мольба о помощи, но ни капли лжи.
– Нет, не я… Твои друзья приняли меня в компанию весельчаков и самозабвенно разряжали обоймы в мою сторону, когда ты уже вышла в тираж…
Дарк замолчал, ему вдруг стало ужасно стыдно, что он мучил слабую и беззащитную женщину дурацким вопросом, на который уже знал ответ, вместо того чтобы оказать ей посильную помощь.
– Я… я ничего не помню… меня подняли… куда-то понесли, а затем… затем…
Диане не хватило сил договорить. Глаза закрылись, и девушка погрузилась в крепкий дурманный сон. «Видимо, Мартин не пожадничал: ввел не только лошадиную дозу обезболивающего, но и на снотворное не поскупился», – решил Дарк, вставая с постели и начиная неторопливо собираться на многообещающую встречу.
Глава 13
Пустые хлопоты
Ночь снова вступила в свои права, хотя стрелки часов показывали всего лишь без четверти десять. Зимою рано темнеет и поздно светает. И пусть в святых писаниях Единой Церкви сказано, что нечисть встает из могил ровно в полночь, Дарк точно знал, что это не так.
Еретические взгляды моррона основывались на двух неопровержимых фактах: во-первых, сама нечисть в привычном смысле слова – зомби сине-зеленого цвета с мотающимися ошметками гниющей плоти, прозрачно-летучие призраки со съемными головами, живые скелеты, блистающие белизной оголенных костей, мохнатые оборотни, лешие, водяные и крысы размером со здоровенную собаку – существовала лишь в воображении трусливых, боящихся собственной тени людей. Конечно, если не принимать всерьез проказы иллюзиониста Мартина и спецэффекты кинематографистов, паразитирующих на этих же суеверных страхах. Во-вторых, сырость и холод могильных плит были неприятны чопорным и величественно-надменным вампирам, которых, при высокой степени допущения, все-таки можно было отнести к разряду нежити. Кровососы, обитающие в гробах, да еще за железной оградой «последнего приюта», такая же редкость, как и преуспевающий финансовый воротила, обедающий в компании отвратно пахнущих попрошаек. Нет, вампиры не встают из могил, да и появляются среди нас не только ночью, но и тогда, когда солнечный свет слишком слаб и не может причинить им ощутимый вред. Не так давно, три или четыре года назад, Аламез собственными глазами видел, как по центральным улицам Альмиры средь бела дня прогуливались дюжины две «детей ночи». Смертоносные солнечные лучи не могли пробиться сквозь густую пелену тумана и смог, обычный пасмурный день стал для тварей ничем не хуже ночи.