Наследие Судьбы. Книга вторая
Шрифт:
— Если бы можно было вернуться в прошлое, как бы вы поступили? — Не знаю, почему я задала этот вопрос, но мне было очень важно услышать ответ.
— Я бы не стал связывать свою жизнь с Альвой. Возможно, у нас и были бы отношения, ведь от нашего союза родился Славик. Но мне стоило выбрать твою тётю, — Владимир провёл рукой по русым волосам Василисы. — Я всегда считал тебя сестрой и думал, что так будет всегда. Но как же я ошибался…
— Ты можешь помочь ей сейчас. Дай Василисе то, о чём она когда-то мечтала. Покажи Василисе, что у неё есть шанс обрести счастье, пусть даже
— Влад, я знаю, что нужно делать. Не стоит меня учить жизни, — Владимир закрыл глаза и повторил все те же действия, которые делала я ранее. — На вас обоих — восстановление ее физического состояния.
Мы с Владом сделали всё возможное, чтобы восстановить тело Василисы и вернуть её к жизни. Всё это время Владимир стоял неподвижно, закрыв глаза, и напоминал скорее восковую фигуру, чем живого человека.
В какой-то момент я начала паниковать, думая, что у нас ничего не получится. Но Влад заверил меня, что нет никакой опасности и он чувствует, что всё получится.
После того как тело Василисы пришло в норму, мы с Владом отошли в сторону и начали непринужденную беседу. Я рассказала Владу о своих встречах с предками и о моей связи с Судьбой. Пока я говорила, лицо Влада становилось задумчивым, а потом — полным удивления.
Внезапно в палате раздался писк одного из аппаратов. Владимир убрал руки с головы Василисы и посмотрел на неё любящим и нежным взглядом. Глаза Василисы распахнулись, а её тело затряслось. Я громко вскрикнула и схватилась за руку Влада
— Она в порядке, и теперь её жизни больше ничего не угрожает, — сказал Владимир, взяв дрожащую руку Василисы. Он улыбнулся и добавил: — Ты вернулась ко мне, и теперь я никогда не отпущу тебя. Клянусь самой Судьбой и всем мирозданием, что я больше никогда не оставлю тебя.
Глава 9
Спустя четыре дня.
— Ты готова? — тихо спросил Влад, появляясь в дверях. Его фигура заполнила дверной проём и прошла в комнату.
— Да, мне осталось только волосы завязать, — ответила я, смахивая выступившие слезы и поправляя черное платье на талии.
— Не надо их собирать, оставь распущенными. Тебе так гораздо лучше.
— Если ты так считаешь, то пусть остаются распущенными.
Дрожащими руками я достала из шкафа черные туфли и торопливо надела их. Всё это время Влад молча стоял в стороне. Сегодня на нём была надета черная рубашка, а на ногах красовались темные брюки. Тёмный плащ подчёркивал его широкие плечи и крепкую фигуру. Лицо Влада было непроницаемо и отрешенно, но в его глазах я видела глубокую печаль.
Похороны Сергея должны были пройти на одном из городских кладбищ, расположенных за пределами города. Судя по настенным часам, нам пора было ехать к месту последнего упокоения мужчины, который заменил мне отца и был самым близким другом за всю мою жизнь. Я тяжело вздохнула. Бросив взгляд на своё отражение в зеркале, я повторила себе несколько раз то, что повторяла уже несколько дней: «Ты сможешь пережить этот день и быть сильной. Сделай это ради Василисы».
С тех пор как Василиса пошла на поправку, я ни на минуту не оставляла тётю одну. Когда мы забрали Василису из больницы, я решила вернуться вместе с ней в родной дом. Я не могла оставить Василису одну и не могла позволить ей погрязнуть в этой бездонной и невыносимой скорби.
Я подошла к спальне, которая последние пятнадцать лет принадлежала Сереже и Василисе. Постучавшись, я не услышала ответа, поэтому взялась за ручку двери и открыла её. В комнате было темно: шторы были плотно задернуты, не пропуская ни единого луча света.
На двухместной кровати, спрятав голову в руки, лежала Василиса. Я сразу поняла, что она плачет: её тело сотрясалось, а в комнате раздавалось тихое эхо всхлипываний.
— Вась, я не знаю, что сказать в такой ситуации, но можно я лягу рядом с тобой?
Не дождавшись ответа от Василисы, я легла рядом с тетей и обняла её. Как и Василиса, когда мама исчезла, тётя обнимала меня, когда мне было грустно.
По щекам Василисы текли слёзы, оставляя пятна туши на подушке. Её взгляд был пустым и безжизненным. Казалось, она не замечала ни меня, ни что-либо вокруг.
— Я не смогу… — в комнате раздался тихий шепот Василисы. — Я не смогу это сделать.
— Ты сможешь, я верю в тебя, — я потянулась к руке Василисы и крепко сжала ее холодную ладонь. — Ты знаешь, что Сережа был мне настоящим отцом. Он всегда играл со мной, поддерживал и был рядом. В детстве он даже защищал меня от тебя, когда ты выходила из себя и начинала ругаться. Помнишь, когда мне было десять лет, ты купила себе новый фен, а я без спроса взяла его и сломала? Ты тогда сильно ругалась на меня, а Серёжа пришёл с работы и долго успокаивал меня. Весь вечер он ругался на тебя за крик и сказал, чтобы ты не подходила ко мне, пока не научишься общаться с ребёнком. Через неделю он принес тебе новый фен, хотя у нас тогда были финансовые трудности. Я всё это прекрасно помню. И могу сказать, что лучшего отца, чем Серёжа, невозможно представить даже в самых смелых фантазиях.
— Серёжа был очень привязан к тебе и считал тебя своей дочерью. Даже когда я говорила, что не справлюсь с ролью матери, он всегда отвечал, что это не имеет значения, и он сам готов взять на себя эту ответственность, если я не смогу. — Василиса громком всхлипнул, вытирая потоки слез с лица. — Зачем ему это было нужно? Ведь он был всего лишь двадцатисемилетним парнем.
— Я не знаю. Серёжа любил тебя и делал всё возможное, чтобы помогать и поддерживать тебя.
— Нет, он любил тебя безумной и слишком сильной любовью.
— Серёжа любил нас обеих. Ради него мы должны быть сильными и идти дальше. Он учил нас никогда не сдаваться и не унывать.
— Я знала, что этим всё кончится… Серёжа не должен был узнать обо всём этом, и он не должен был вмешиваться в дела посланников.
— Возможно, ты права, но это был выбор Серёжи. Мы все знаем, что он не должен был погибнуть в этой аварии. Сережу убили, и это было сделано намеренно. Но я обещаю тебе, что не успокоюсь, пока не найду его убийцу.
— Ты решила служить целям Судьбы и стать настоящим посланником? Но ведь ты отреклась от всего этого и мечтала жить обычной и нормальной жизнью.