Наследие Теней

Хейл Тесса

Массивные черно-белые произведения искусства. Темные, бушующие волны, разбивающиеся о берег. Крупный план лица женщины с катящейся по щеке слезой. Сломанный велосипед, брошенный на дороге. Каждая картина вызывала во мне эмоции, тянущие и выворачивающие наизнанку.

– Они потрясающие, - прошептала я.
– Кто фотограф?

Не похоже, что я смогу позволить себе такое, но, может быть, однажды.

Ронан не ответил, и я, наконец, оторвалась от картин и повернулась к нему лицом. Он пристально изучал меня.

–

Не хочешь говорить?
– Может быть, он хотел быть единственным, у кого на стенах висели такие мощные работы.

Ронан переместил свой вес и сжал рукой затылок.

– Я сделал их.

У меня отвисла челюсть.

– Серьезно?

Он пожал плечами.

– Я просто валял дурака.

– Чушь собачья, - огрызнулась я, гнев вскипел.
– Ты невероятно талантлив, и преуменьшать это просто смешно. Тебе следовало бы продавать их в галереях.

Уголок рта Ронана дернулся.

– Знаешь, ты можешь быть фейерверком, когда разгорячишься. Этого я не ожидал.

Я раздраженно выдохнула.

– Мне не нравится видеть, как талант растрачивается впустую или преуменьшается.

Нежность наполнила выражение лица Ронана.

– Достаточно справедливо. Давай, сделаем этот флаер.

Он вытащил из кармана телефон и отправил фотографию на компьютер. Только на фотографии была изображена не только собака. Я тоже была в кадре. Мои рыжие волосы свободными волнами падали на лицо, когда я улыбалась собаке сверху вниз.

– Ты можешь вырезать меня?
– пробормотала я.

– Зря, но ладно.

За считанные минуты он составил листовку, чтобы помочь нам найти владельца собаки.

– Я отправлю это в службу безопасности, и они смогут распечатать и распространить.

Я посмотрела на Ронана.

– Спасибо, что помог.

В этих янтарных глазах вспыхнули золотые искорки.

– Почти уверен, что сделаю для тебя все, что угодно.

Мой желудок сжался. Со мной что-то было не так. За всю мою жизнь у меня было, может быть, одно или два увлечения, и теперь, ни с того ни с сего, я почувствовала, что меня ежеминутно тянет к другому парню.

Я сосредоточенно посмотрела себе под ноги.

– Спасибо.

Ронан усмехнулся.

– Ты такая милая, когда краснеешь, Фейерверк.

Прежде чем я успела ответить, он взял меня за руку и вывел из комнаты. Он не отпускал меня ни на лестнице, ни пока мы шли по дому. Даже когда мы вышли на улицу.

Мой взгляд скользнул по заднему двору. Трейс и Дэш горячо спорили, но собаки нигде не было видно.

Я выдернула свою руку из руки Ронана и побежала.

– Где он?

Трейс и Дэш вскинули головы.

Дэш поморщился.

– Он, э-э, вроде как сбежал.

– Что? Он может пострадать здесь один.

– Он это заслужил, - пробормотал Трейс себе под нос.

– Что, черт возьми, с тобой не так?
– огрызнулась я.

– Эй, ребята, - позвал Колт,

подбегая трусцой.

Я резко обернулась.

– Ты видел собаку? Здоровенного хаски?

– Да, Колт, - выдавил Трейс.
– Видел каких-нибудь собак, пока был на пробежке? Лейтон, здесь, беспокоится, что эта шавка потерялась.

Колт кашлянул, пытаясь прочистить горло, и только тогда я заметила, что на нем были только шорты для бега и кроссовки. Я сглотнула, увидев загорелую кожу, туго обтягивающую рельефные мышцы.

– Да, я видел. Хозяин с другой стороны улицы позвал его домой.

Я вздохнула с облегчением.

Ронан подошел ко мне сзади и сжал мое плечо.

– Видишь, Фейерверк? Беспокоиться не о чем.
– Он сделал паузу, пригвоздив Колта своим пристальным взглядом.
– Некоторым владельцам собак просто нужно быть чертовски более ответственными.

~26~

– Выглядит потрясающе, - сказала я Болдуину, рассматривая разложенное на столе.

Он просиял, глядя на меня.

– Ты сказала, что итальянская кухня - твоя любимая. Ты заслуживаешь праздника после своего первого дня в новой школе.

Я поборола дрожь, которая хотела вырваться наружу. Я не была уверена, что в моем первом дне было что-то такое, что заслуживало бы празднования. Но блюдо, возможно, того стоит.

Еды было больше, чем мы могли съесть впятером. Свежие домашние помидоры и буррата. Салат из рукколы. Пицца и лепешки. Клецки с горгонзолой. Паста с соусом Болоньезе. Чесночный хлеб.

У меня заурчало в животе, и Дэш мне улыбнулся.

– Думаю, это означает, что ей нравится, - сказал он Болдуину.

Болдуин хлопнул в ладоши.

– Тогда моя работа здесь закончена. Приятного аппетита и просто позвоните в колокольчик, если что-нибудь понадобится.

– Колокольчик?
– спросила я, глядя на Колта.

Он одарил меня застенчивой улыбкой.

– Он здесь целую вечность, но действительно пригождается.
– Он указал под стол.

Я наклонилась, чтобы разглядеть. Там была кнопка, на которую человек, сидящий во главе стола, мог нажать ногой. Выпрямившись, я покачала головой.

– Вы, ребята, избалованные.

Ронан фыркнул.

– Может быть, но у избалованности есть свои преимущества.

Тут я не могла с ним поспорить.

Дэш ухмыльнулся мне.

– Что я могу положить тебе на тарелку?

У меня практически потекли слюнки.

– Все?

Он рассмеялся и начал накладывать.

Когда я откусила первый кусочек ньокки с горгонзолой, то чуть не умерла. Закрыв глаза, я позволила пасте растаять у меня на языке и застонала.

Разговоры вокруг меня стихли, и я резко открыла глаза. Все четверо парней пристально смотрели на мой рот. Я мгновенно схватила салфетку и вытерла лицо.