Наследница чужой жизни
Шрифт:
Стас был уверен: Алиса никогда бы не позволила себе так одеться. И в то же время он не мог не сознаться себе, что он хотел бы снять с неё кружевные чулки, целуя обнажавшуюся голую кожу. Он медленно обвёл бы языком вырез кофточки. Зарылся бы руками в её мягкие локоны.
Алла подошла ближе. Он встал, чтобы она не села ему на колени. Их глаза оказались на одном уровне, и девушка быстро поцеловала его в губы, прижимаясь всем телом.
– Не надо, - Стасу удалось отодвинуться, но она, обхватив его за шею, зашептала на ухо. – Её нет, а мы здесь. Представь, что я это она. Я видела, как ты на меня смотрел. Ты ведь не сможешь отказать девушке, которую никто не любил. Единственное,
– Алла, пожалуйста, не надо. Я не могу.
Стас снова отодвинулся.
– Я влюбилась в тебя, Стасик. Потеряла голову. Только одна ночь и делай, что хочешь. Я обещаю исчезнуть для тебя. Начать новую жизнь.
Её руки снова обхватили его за шею. Он чувствовал её горячее дыхание и подрагивающее тело совсем рядом. Любой мужик на его месте, посчитал бы его идиотом.
– Иногда так хочется любви, что ты готова пожертвовать всю оставшуюся жизнь, - сказала Алла.
– Какого чёрта? Это не твои слова, – пришёл в себя Стас, решительно отодвигая от себя девушку.
Эти слова сказала ему Алиса, когда призналась, отчего решилась на авантюру. Ей казалось, что именно в романтическом девятнадцатом веке она найдёт любовь, на которую не способны современные мужчины. Нет, он не будет тем подонком, который будет надеяться, что Алиса не узнает о предательстве. Достаточно того, что он будет знать.
– Алла, нет! – Стас поймал взметнувшиеся тонкие руки и решительно сжал. – Послушай меня. Я был честен с тобой, что между нами ничего не может быть. Я предупреждал тебя. Ни тебе, ни мне это не нужно.
– Не нужно тебе, а я готова отдать...
– Готова отдать жизнь? Ты хотела сказать? – разозлился Стас. – Из-за чего? Из-за одной ночи с мужиком, который тебя не любит? Тебе оказалось мало того урока, который ты получила тридцать пять лет назад? Хочешь из-за минутной слабости снова висеть между мирами ещё лет пятьдесят? А как же твой отец, который ждёт тебя завтра? Ты снова предашь его?
Алла побледнела и отступила на шаг.
– Не смей так разговаривать со мной!
– Ещё как смею! Я остался здесь из-за тебя, потратил время, которое, может быть, невосполнимо. Но верно говорят: не делай добра, не получишь зла! С меня хватит! Можешь вешаться или снова выходить в окно, я пальцем не пошевелю, чтобы тебя удержать.
Стас, задев плечом, Аллу, прошёл в коридор, схватил пуховик и хлопнул дверью.
Идиот! Дурак! Болван! ругал он себя, быстрыми шагами, направляясь в сторону метро.
Через некоторое время он услышал, как сзади едет машина. Обернулся. Из неё выскочила Алла. Её лицо, освещённое фарами, было залито слезами.
– Я не хочу, чтобы мы так расстались, - Алиса подошла ближе. – Прости меня, Стасик. И, - она всхлипнула, - спасибо за всё. Я хочу, чтобы ты знал: твои усилия не напрасны. Я соберу вещи и поеду к отцу. Ни у кого не будет такой любящей дочери, как у него. Обещаю.
– Ладно, не хныкай, - улыбнулся Стас. – Я не сержусь на тебя.
– Тогда мир? – Алла протянула руку.
– Прощай! – помедлив, Стас пожал холодные пальцы и почти бегом побежал к метро, зная, что Алла смотрит ему вслед.
Глава 14
Алиса наблюдала сверху. Бледная Елизавета Калиновская после очередного приступа кашля лежала бледная на подушках. Рядом на стульчике сидел старенький доктор в круглых очках, считая пульс. На лбу у Елизаветы выступила испарина. За доктором, прижав руки к груди, стояла старшая Калиновская, губы которой беззвучно шевелились: «Лизонька. Лизонька». Сдвинув брови в упрямую складку, с противоположной стороны застыл отец, барон Александр Михайлович, чьё обычно довольное жизнью лицо исказила гримаса отчаяния. Участвуя во многих сражения, барон часто сталкивался со смертью и хорошо знал, когда приходит костлявая. Сейчас он мог бы поклясться: её тень нависла над любимой дочерью. Охватило чувство вины. Если бы только он отказал Лизе в этой прогулке на лошадях. Он был уверен, что пойдёт дождь, но дочурка умела уговаривать. Балованная единственная дочка, которой отец никогда не умел отказывать. И вот, пожалуйста. А Лиза ещё весной перенесла бронхит. Да и лёгкие у неё были слабые.
– Сегодняшняя ночь будет решающей, - сказал доктор.
– Надо быть готовым ко всему.
– Нет! – всхлипнула баронесса. – Неужели ничего нельзя сделать? Должно быть какое-то лекарство.
– К сожалению, - доктор поднялся со стула. – Останусь с вами на всякий случай.
Доктор сложил чемоданчик, ещё раз посмотрел на Лизу и, покачав головой, вышел из комнаты. Родители переглянулись. Александру Михайловичу снова показалось, что в покрасневших глазах жены промелькнул упрёк. А ведь она его никогда себе такого не позволяла, даже если он был не прав. Если только шутя за то, что он никогда не отказывает Лизе. Но что делать?! Лиза появилась на свет поздно, когда они оба уже перестали ждать и решили жить друг для друга. И это вовсе бы не напрягало Александра Михайловича. Детей больше хотела жена, нежели он. Ему с тех самых пор, как они поженились, ни с кем не было так хорошо, как с его Леночкой. Многие из его друзей заводили интрижки, а для него Елена была единственная любовь на всю жизнь. – Елена прекрасная. Она и сейчас, несмотря на свои пятьдесят восемь, казалось ему самой красивой.
А уж когда счастливая и уставшая после родов жена положила ему на руки ангелочка с кудрявыми светлыми волосами, он никогда не был так счастлив. Шаловливая Лиза была для них счастьем и отрадой. И уж за что они так прогневили Бога, что он решил на старости лет отнять у них единственную и любимую дочь? Нет-нет, он не должен так думать. Лиза поправится и снова будет скакать на своей любимой Капризке. И они выдадут дочку замуж и закатят самую шикарную свадьбу. Дела семейные шли хорошо, и Лиза при своей красоте, обаянии и уме могла составить партию и для королевской семьи. А сколько предложений достойных женихов она уже отклонила, причём с таким тактом, что они вовсе не обиделись, а остались в друзьях и ещё сильнее за ней ухаживают.
«Папенька, я выйду замуж только когда полюблю, как ты маменьку. Вот подойдёт он ко мне, я в глаза ему посмотрю, и сразу пойму: пришёл мой суженый».
Романов начиталась, ворчала матушка, а папенька только гордился успехами Лизоньки и уважал её мечту. Пусть выйдет за любимого, и он полюбит его, как сына.
Лиза, которую сморил недолгий сон, снова закашлялась. Они с двух сторон приподняли её. Когда миновал приступ, Лиза ухватилась за их руки.
– Маменька! Папенька. Не уходите от меня! Боюсь я одна. Не выкарабкаться мне уже.
– По щеке девушки ползла слезинка. – Так обидно умирать такой молодой. И я не встретила любимого.
– Ты поправишься! Не говори так, - баронесса изо всех сил старалась держаться спокойно.
– Конечно, милая, - вторил отец, помогая лечь на подушки.
– Вы рядом встаньте, - сказала Лиза, как рядом всегда были. И ты, маменька, обещай не ругать папеньку за ту прогулку. Я думала: дождик стороной пройдёт, - Лиза захрипела.
– Тсс, милая, береги силы, - склонилась над ней баронесса, беря Лизу за руку. Быстрыми шагами встал за спиной жены барон. Она чувствовала его тяжёлое дыхание.