Наследница драконов. Охота
Шрифт:
Хотя ответ будет короток — отец-дракон учил. А раньше молчала, ибо повода не было. Ну не перед Шэрном же мне было распинаться?
Спокойно выспаться нам не дали. В час ночи сработала сигнализация в покоях, отведенных Повелителю. Оказывается, драконий принц решил посреди ночи зарулить с бутылкой вина в гости к собрату кронпринцу, обсудить, что за фигня творится при имперском Дворе. Арден, вспоминая троллеву маму и натягивая тунику на бегу, нырнул в тайный ход и помчался встречать дорогого полночного гостя.
Я знала, что Шаорран аномально активен,
Рассуждаем дальше. Распознать морок дракон не сможет. А вот разницу в манерах или стиле разговора поймает запросто — умен, зараза. И сообразит, что меня тут ходит две, если не больше. А дальше еще хуже — встанут вопросы: где пропадаю я сама, пока по дворцу бродит дубль, и кто намагичил фантом, который драконьему принцу не по зубам?
— Бель, предлагаю сделать так, — вмешался следивший за моими раздумьями Ти. — Днем тобой могу быть я.
А ведь отличная мысль! Ти знал меня как никто — каждый мой жест, каждую мысль… Вот кого не поймаешь на мелочах, так это его.
— Только не флиртуй, — посоветовала я. — У него слабость к девушкам, которые танцуют лучше, чем он сам. Белисию он до сих пор вспоминает. И Наринель.
— Да что ты?
— Я — ничего. А вот если он к тебе целоваться полезет — ты будешь очень чего! Проще изначально держать дистанцию.
— Ясно. — Тиану был серьезен. — А еще стоит как можно скорее занять Шаоррана работой с гильдиями и поисками некроманта. Это его отвлечет.
— Угу… Ти, я уже спю-ю… давай об остальном завтра, а?
Ар к нам так и не вернулся — увиделись мы уже утром, за столом. Повелитель выглядел, как всегда, свежим, словно майская роза. А вот Шаорран смотрелся слегка невыспавшимся и помятым.
— Ну, и что у вас было? — послала я мысль жениху.
— Практикум по трансмутации — испорть хорошее вино, переведя спирт в сахар. А если серьезно — говорили о тебе. Шаорран будет нам помогать, но, похоже, у них дома не все ладно. Надо будет подробно обсудить, какую информацию ему можно давать, а какую — нет.
— Совсем не выспался? — посочувствовала я.
— Ничего, на «Орочьем языке» отосплюсь. Я ж его уже знаю…
Поспать Ару на «Некромантии» — третьей паре — не дали. Занятия по костестрою, как называли их студенты, проходили всегда в одной и той же аудитории, выглядевшей, словно образцовая пещера спятившего колдуна. По стенам зала висели плакаты с детальными изображениями всяких тварей — от воробья до динозавра. По углам клацали зубами и приветственно махали конечностями зачарованные скелеты. А вдоль кафедры, подскакивая на бегу, сновал туда-сюда лорд Пирод, перечислявший кости скелета вымершего предка лошади с интересным названием меригиппус.
С заднего ряда донесся шепот, что этот самый мерин-гиппус потому и вымер, что мерин… Кто-то захихикал. Лорд Пирод вперил очи в последний ряд. Там зашебуршились и стихли.
Оказалось, оживить
Сейчас Пирожок — так за глаза звали уютно-румяного, крепенького лорда студенты — загибал пальцы, перечисляя ребра меригиппуса. Пальцев явно не хватало. Я задумалась: он что, потом снимет сапоги и начнет на ногах загибать? Или пойдет по второму кругу? Но главной сегодняшней засадой была не сдохшая ретро-недоконяка. Впереди нас ждала первая практическая работа по некромантии.
Я относилась к этому меланхолично. После наших с Шоном полуночных визитов на ларранское кладбище прошлой зимой я сама могла собрать какую-нибудь Заю или кентавра и отправить на галарэнский рынок за покупками. А вот Ар волновался. Повелителю предстояло стать не только первым в истории драконом без капли драконьей крови, но и первым эльфом-некромантом.
Пирожок, к моему разочарованию, так и не сняв сапог, закруглился с меригиппусом, пообещал в следующий раз рассказать про складчатозубого гиппариона и заявил, что сейчас мы наконец-то перейдем к практической работе. Достал из-под кафедры стопку низеньких деревянных ящиков-ларцов и пошел вдоль рядов, раздавая наглядные пособия.
Я приподняла крышку своей шкатулки, сунула туда нос и захихикала: «Едет лягушонка в коробчонке, косточки гремят!» Ар удивленно уставился на меня. Я вздохнула: похоже, у Повелителя плоховато не только с пословицами, но и со сказками, надо будет начать ему их на ночь рассказывать — и про гроб хрустальный, и про остальное. Но, как бы то ни было, нам предстояло собирать и оживлять скелет лягушки.
Собрали мы тварюжек быстро, тем более что на одном из настенных плакатов красовалась квакша размером с быка, и студенты не стеснялись на нее пялиться. А вот с оживлением у Ара что-то застопорилось. Лягва один раз дернула лапкой и замерла.
«Ар! Залезай в меня. Я медленно покажу, что делаю, чтобы оживить свою…»
Арден кивнул. А как иначе поймешь, что он потерял при переводе заклинания на язык эльфийской магии? Мы развернулись лицом к лицу, взялись за руки и уставились друг другу в глаза, сливая сознания. Я медленно, раз за разом, начала оживлять косточки из моей коробки. Оживлю — убью снова… и так раз за разом, пока Ар наконец не понял, что пропустил.
Вынырнув в реальность, мы обнаружили, что студенты восприняли наш уход в астрал неоднозначно. Кажется, кое-кто решил, что видит начало любовной сцены. Пара шутников за соседней партой вообще устроила полное непотребство со своими жабками — один скелетик забрался на спину другому и стал там подергиваться.
Ар поднял бровь и посмотрел сначала на заигравшихся студентов — те потупились, а потом на жабок, превратившихся под его взглядом в горку костей. Повелитель ехидно осклабился — кости поднялись маленьким смерчем в воздух, демонстративно перемешались и осыпались вниз неструктурированной кучей. Шутники взвыли.