Наследница огня
Шрифт:
Они жили совсем в ином мире. Им бы и в кошмарном сне не привиделась зловещая империя, где годами льется кровь, где жестокость и рабство успели сделаться обыденными явлениями. Селена почти видела три души, вьющиеся над столом. Две светлые и чистые, а третья похожа на колеблющееся черное пламя. Ее душа.
«Не позволяй свету погаснуть в тебе» – это были последние слова Нехемии, произнесенные в подземелье. Селена отодвинула тарелку. Есть больше не хотелось. Ей не встречались люди, над которыми бы не витала зловещая тень Адарлана. Она с большим трудом могла вспомнить годы
Но то давнишнее ощущение свободы вспомнить никак не удавалось.
У нее под ногами разверзлась яма – настолько глубокая, что нужно поскорее отойти, иначе она рухнет туда.
Селена уже собиралась взяться за мытье тарелок, когда Лока вдруг сказал:
– Уж если Рован взялся тебя обучать, ты либо очень важная птица, либо… тебе крупно не повезло.
«Проклятая богами», – хотела ответить Селена, но промолчала.
Эмрис поглядывал на нее с осторожным интересом.
– Ты будешь обучаться, чтобы попасть в Доранеллу?
– А разве вы все здесь не по этой же причине?
Вопрос прозвучал резче, чей ей хотелось бы.
– Да, – согласился Лока. – Но мне еще не один год учиться, прежде чем они решат, можно ли меня туда пускать.
Не один год? Она не ослышалась? Маэва не может держать ее здесь так долго.
– А ты давно обучаешься? – спросила она у Эмриса.
Старик грустно усмехнулся:
– Мне и пятнадцати не было, когда я здесь появился. Потом работал на них около… десяти лет. Мне сказали, что я мало пригоден для Доранеллы. Слишком… заурядный. Погоревал я, а потом решил: пусть лучше мой дом и очаг будут здесь, чем в Доранелле, где каждый бы смотрел на меня сверху вниз. И так – до конца дней. Сейчас я ни капли не жалею. Мой парный разделяет мои взгляды. Вскоре ты его увидишь. Он частенько сюда наведывается и таскает куски для себя и своих людей.
Эмрис засмеялся. Лока тоже улыбнулся.
Парный, а не муж. У фэйцев были парные. Их связывали узы крепче, чем брак. Эти узы сохранялись и после смерти.
– Так вы здесь все полукровки? – спросила Селена.
Лока сжался, но все-таки улыбнулся:
– Этим словом нас называют лишь чистокровные фэйцы. Мы предпочитаем называть себя полуфэйцами. А так… да. Почти все из нас родились от смертных матерей. Отцы и не подозревали о нашем существовании. Одаренных почти сразу забирают в Доранеллу. Что же касается нас – обычного потомства… нам трудно жить среди людей. Точнее, им трудно с нами. Поэтому мы оказываемся здесь, в Страже Тумана. Или в других пограничных крепостях. В Доранеллу допускают очень немногих. Остальные просто живут здесь, среди себе подобных.
Лока прищурился, разглядывая ее уши:
– Похоже, в тебе больше человеческого, чем фэйского.
– Потому что я не полу…
Рассказывать подробности она не собиралась.
– А ты можешь изменять облик? – спросил Лока, игнорируя предостерегающий взгляд Эмриса.
– А ты? – вопросом ответила Селена.
– Нет. И никто из нас не может. Если бы могли, то давно были бы в Доранелле, вместе с остальными «одаренными», которых любит собирать Маэва.
– Лока, попридержи язык! – прикрикнул на него Эмрис.
– Маэва этого не скрывает. Значит, ничего секретного в этом нет. Басс и другие тоже языки не прикусывают. Есть тут несколько караульных, умеющих менять облик. Малакай – парный Эмриса – умеет. Но они остаются здесь, потому что сами не хотят в Доранеллу.
Селену не удивляло, что Маэва окружала себя одаренными полукровками, а тех, от кого ей никакой пользы, держала здесь.
– А у кого-то из вас есть способности?
– Ты про магию? – У Локи дернулся рот. – Нет, ни у кого. Даже намека нет. Слышал, на вашем континенте магов всегда было больше. И способности были разнообразнее. Скажи, а правда, что магия потом совсем исчезла?
Селена кивнула. Лока тихо присвистнул. Парень раскрыл рот, намереваясь задать новый вопрос, но ей совсем не хотелось говорить об этом, и она задала свой:
– А другие? В крепости есть… полуфэйцы с магическими способностями?
– Есть. – Лока пожал плечами. – Но магия у них слабенькая. Могут повлиять на травы, чтобы росли побыстрее. Могут воду найти или дождь вызвать. Да нам этого и не нужно.
Так. В случае чего, на помощь ей рассчитывать не придется. Никто не облегчит ей общения с Рованом и Маэвой.
– Но ничего особого или захватывающего ты тут не увидишь, – продолжал болтать Лока. – Ни тебе смены облика по собственному желанию, ни управления огнем.
У Селены мгновенно свело живот.
– И предсказывать события здесь тоже никто не умеет. Года два назад пришла к нам странница. Вот у той были настоящие магические способности. Захочет – грозу устроит. Или снегопад. Или ручей разольется до ширины реки. Всего-то и пробыла у нас неделю. Маэва про нее узнала, забрала в Доранеллу, и больше мы о ней не слышали.
Вряд ли парень выдавал какие-то секреты, но Эмрис все время неодобрительно на него поглядывал. Локу это не смущало. Он любил поговорить и в Селене видел прежде всего новую слушательницу.
– Жаль, конечно, что ту женщину от нас забрали. Она еще и красивая была… Если подумать, и ее способности – это не магия. Так, жалкие огрызки. Пугливых крестьян впечатлило бы. Но мы-то не крестьяне.
– Ах, парень, язык у тебя без костей, – одернул его Эмрис. – Смотри, как бы боги не вырвали его за такие речи.
Лока поморщился и выпучил глаза. Как и любой в его возрасте, он терпеть не мог назиданий. Но Эмрис не собирался останавливаться.
– Когда-то такой магией владели многие. Боги наделили людей этими способностями. Без них люди не выжили бы. Способности эти передавались из поколения в поколение. Но людям было лень развивать свои дарования. Магические способности слабели и почти совсем пропали.
Селена оглянулась на фигурки богов и богинь. Ей хотелось сказать, что в древности небожители вступали в близкие отношения с людьми и это было основным способом передачи магических талантов. Но… разговор бы сделался бесполезной болтовней. Уж если приходится вести беседу, то с пользой для дела.