Наследница. Страж моего сердца

Плума Мария

– Синьор, наш друг попал к вам и нам нужно его увидеть.

Мужчина грозно на нас посмотрел:

– Как имя друга?

– Дмитрий Виноев.

– К нему нельзя, — отчеканил и вновь встал с каменным лицом, смотря куда-то сквозь нас.

– Почему? Он звонил мне и просил приехать.

– Звонил? Я передам о правонарушении.

– Послушайте, синьор, нам очень нужно с ним увидеться, — я посмотрела глазами, полными надежды. Этот взгляд всегда срабатывал дома.

– Нет.

Но, видимо, не здесь.

– Синьор, — Патриция отвела его в сторонку

и что-то шепнула на ухо, он рассмеялся.
– Ну?

– Нет.

– Вы сухарь!

– Да. Многие так говорят, — он игриво улыбнулся Патриции и вновь встал, как дерево, вытянувшись во весь рост и задрав голову.
– Вы очень милые, синьоры, но нет.

– Я синьорита, — Патриция подмигнула.

– Ну, хорошо, — расплылся в улыбке, - у вас будет пять минут. Пойдемте.

Патриция повернулась ко мне и кивнула, я последовала за ней.

Мы обошли здание полицейского участка, и зашли через небольшую дверь внутрь. Дома такие двери предназначались для помощников по хозяйству, которые заносили в замок плоды сада: яблоки, груши, маун…

– Пойдемте, только тихо! Прошу не восторгаться встречей, — повернулся к нам, и мы синхронно отрицательно покачали головой.
– Знаем вас женщин. Так, что тс-с-с-с.

Мы с Патрицией пробирались чуть ли не на цыпочках. Наконец-то поднялись по узенькой лестнице и оказались перед длинным коридором.

– Заходите в эту комнату, — тихим голосом произнес мужчина, - я приведу вашего друга.

Это была маленькая комнатенка, в середине которой был стол и стулья. Мы стояли и смотрели на дверь, как две собаки в ожидании хозяина. Это мне не понравилось. Я не хочу быть чьей-то собакой. А еще больше, не хочу быть второй. Послышались шаги, и в комнату вошел Дмитрий.

– У вас пять минут, не больше! И следите за тишиной, — мужчина закрыл за собой дверь.

– Спасибо, синьор Мартинес.

Патриция раскинула руки в стороны и подбежала к Дмитрию, чтобы обнять:

– Димочка, дорогой! Как ты?

– Все хорошо, хорошо!

Он обнимал в ответ, а я стояла в стороне и сдерживала себя, чтобы не кинуться в его объятия и не покрыть поцелуями его разбитую губу. Ревность оказывается коварная вещь, не дает расслабиться ни на минуту. На какое-то время я опустила голову, чтобы не видеть обнимающуюся пару.

– Мийка, подойди! Давай паспорт.

Я вынула книжицу из рукава, подошла и оказалась напротив него. Не смогла сдержаться: кинулась на шею и стала целовать в губы, глаза. Мне хотелось исцелить каждую ранку, которая была на его лице. Видела, как он смотрит на меня, таким же взглядом, как и всегда, чувствовала, как сильно прижимает к себе. Как же мне не хотелось, чтобы он меня отпускал, ни на секунду, ни сейчас, никогда. Не знаю сколько мы простояли в объятиях друг друга, но мне не хотелось ранить Патрицию, ведь я знала о ее чувствах, поэтому отстранилась:

– Я рада, что ты в порядке.

– Спасибо, — посмотрел на меня, как-то печально и глубоко вздохнул.
– И спасибо за паспорт. Где вы его взяли?

– Мийка украла у Эдуарда.

Так и знала, что она меня спалит,

но делать нечего, понимаю, что коварная ревность съедает и ее тоже.

– Как же тебе это удалось?

Я смотрела широко раскрытыми глазами, затаив дыхание и стараясь ни о чем не думать, но воспоминания о поцелуе вспышками заполонили мою голову. Видела, как меняется его лицо, как во взгляде появляется холодная сталь, и двигаются желваки. Больше не смогла видеть и отвернулась.

– Могла бы так не стараться, — процедил сквозь зубы тоном, удушающим на расстоянии.
– Пати, спасибо, что пришла, не оставила меня.

– Ну, как иначе, Дим. Мийка тоже помогла…, — подошла, взяла паспорт из моих рук и сочувственно погладила по плечу.

– С документами мне будет проще выбраться отсюда. Приходи завтра, мне нужна будет твоя помощь, подтвердишь наше знакомство и замолвишь обо мне словечко. Я надеюсь.

– Дим, конечно, не вопрос. Во сколько?

– Часам к двенадцати.

– Хорошо.

Я смотрела на него в надежде уловить взгляд, и мне удалось, но это было больно. Он посмотрел на меня резким, даже уничтожающим взглядом, а потом обратился к Патриции:

– Приходи одна, я прошу.

Поцеловал в губы и улыбнулся ей. Через пару мгновений пришел полицейский:

– Сейчас отведу синьора и приду за вами.

– Ждем.

Патриция фальшиво улыбнулась и повернулась ко мне. Я даже слова не могла проронить, стояла как замороженная, понимая, что он меня не простит, а как мне без него жить дальше не понимала. Пати ничего не сказала, только несколько раз сочувственно вздохнула. Потом вернулся полицейский и провел нас обратно на улицу. По пути они обменялись номерами телефонов. Мы молча подошли к конуре на колесах. Я открыла дверь и села, Пати села рядом:

– Вижу, что ты в него влюблена. Мне ли не знать этого взгляда.

Я подняла на нее глаза и не смогла сдержать слезы, она обняла меня и даже поцеловала в макушку:

– Не плачь Мийка, Виноевы не заслуживают слез.

Глава 15

– Ты не сердишься, что мне Дмитрий тоже нравится? Я же обещала тебе помочь выйти за него, — я села в кресло и утерла слезы рукавом, - а сама…

– Да мне Димы не видать, так что не бери в голову.

– Мне теперь тоже…

– Ну прям, — натянула на себя улыбку, повернула ключи возле штурвала и мы тронулись с места, - я же вижу, как он на тебя смотрит. Хотя с братом у них отношения натянутые, как струна. Но ты же объяснила мне, как стала женой, и ему объяснишь.

– Уже нет…

– А если нет, то и не надо! Ты молодая, красивая — найдешь себе жениха получше этой парочки. А чувства они проходят со временем, уж мне-то поверь.

– Такое я чувствую впервые.

– Первая любовь, — на этой фразе она глубоко вздохнула, - проходит… главное, чтобы без последствий. Слушай, а поедем тебе одежду выбирать? Пошопимся, и настроение вмиг поднимется. Поверь синьорите со стажем, — рассмеялась и погладила меня по плечу.
– Не унывай, я через такое прошла и, как видишь, в полном порядке, так что и у тебя получится.