Наследник Бури
Шрифт:
Лифтовые двери раскрылись, и сделав шаг, я едва не врезался в оставленную на пороге тележку с двумя баллонами. На обоих красовалась маркировка в виде колокола, с узорной буквой «Б» на нём.
— Два баллона привёз… — удивлённо шепнула Валерия, осторожно обступая тележку, боясь даже одеждой её касаться.
Холод источали эти баллоны. Холод, пронизывающий до костей. Я чувствовал странный запах, будто забродившей вишни. Если бы не подсказка Валерии, я бы вполне мог счесть их содержимое сильно замороженным самогоном.
За тележкой начинался
— Я не стану это подписывать! Приказом императора, нам дозволено решать судьбу кандидатов! — голос принадлежал Михайлову.
— Это не пожизненное право. Последнее слово всегда за Государем.
Бас второго человека звучал громко, но спокойно.
— До отбраковки студенты принадлежат нам!
— Благородная кровь не собственность, чтобы Магистерий мог её присваивать. Вы ищете Мессию для Империи, а не для себя.
Услышав наши шаги, голоса смолкли. Из комнаты вышел Михайлов. Гневно скривив губы, он раскрыл дверь шире, жестом приглашая меня проходить. Однако, когда мы с ним поравнялись, остановил, схватив за руку.
— У нас был уговор, Вы дали слово!
— Я к этому не причастен.
Продолжая хмурится, он перевёл взгляд на Леру.
— И ты можешь это подтвердить? Ты не отходила от него ни на шаг, как я тебе и приказывал?
— Ну… — замялась девушка, потирая шею.
— Ты понижена до второй степени, — сухо заявил он. — Твои услуги более не требуются. Пошла прочь!
Совершенно растерянная, Валерия с надеждой поглядела на меня. Я лишь пожал плечами. Стиснув кулачки, она зажмурилась, сделала глубокий вдох, давя слёзы, и с достоинством направилась к лифту.
— А с Вами, Фёдор, мы поговорим позже. И поверьте, — он понизил голос до угрожающего шёпота. — У меня тоже найдутся рычаги, на которые можно нажать.
И он тоже направился к лифту, оставив меня одного в коридоре. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы совладать с чувствами. Дьявольщина! Мне до смерти надоело быть безвольным участником водоворота событий. Пора уже взять этот бред в свои руки, да только…
— Господин Аронов? — уточнил мужчина в армейском кителе, выглянув из кабинета. Лысая голова, бычья шея. Секьюрити какой-то. — Проходите, Вас ждут.
— Да уж догадываюсь…
В просторном кабинете было пусто, как будто он никому не принадлежал, даже в воздухе витали запахи недавно использованных моющих средств. Из обстановки — диван для посетителей, голые стены и массивный письменный стол, за которым удобно устроился толстый старик. Лохматые светлые волосы, казалось, никогда не знали расчёски, смятый плащ, застёгнутый на все пуговицы. Я бы счёл его не то бомжом, не то профессором, если бы не взгляд человека, привыкшего повелевать.
— Садитесь, юноша, Эфир сейчас принесут.
Толстым скрюченным пальцем он указал на кресло перед собой, лениво оставив руку лежать на столе. В каждом движении неторопливость, но это скорее манера поведения, чем усталость полного человека.
— Чем обязан Вашему вниманию, господин…?
— Просто Чтец, — отмахнулся он. — Я смертельно устал от высокопарных форм, каждый день одно и тоже…
— И всё-таки? Вас прислал отец?
— Прислал? — он удивлённо вздёрнул бровь. — Я знаком с Игорем, но он не из тех людей, в чьей власти распоряжаться моим временем. Расслабься, не нужно нервничать.
Его помощник закатил в кабинет тележку и принялся возиться с ней у меня за спиной. Поёрзав, я подавил желание оглянуться.
— У меня выдались беспокойные дни, Чтец, и я хотел бы заранее знать, что меня ожидает. Безвестность лишает почвы под ногами, понимаете?
— Твоё беспокойство не беспочвенно, юноша, — заметил старик, барабаня толстыми пальцами по столешнице. — С тех пор как твой брат, упокой земля его душу, сгинул в Вихре, на твоей персоне сосредоточилось внимание высшей знати. Вопрос управления обширными владениями вашего рода и так стоит на повестке дня, теперь ещё и это несвоевременное нападение…
— Что значит "стоит на повестке"? — мгновенно напрягся я.
— Твоей отец не бессмертен, юноша. В интересах империи, чтобы после его смерти бразды правления взял достойный кандидат, а ты для нас тёмная лошадка. Так что конфликт между Куропатовыми и Ароновыми противоречит нашим интересам.
— Настолько, что Вы нашли время исследовать его лично?
— Если этот позорный инцидент, — Чтец невнятно махнул рукой в сторону выхода, — перерастёт в кровавую резню, Императору придётся вводить войска, аннексировать территории, искать управляющих… Это большие расходы, юноша. Моё время стоит дешевле.
— А отец в курсе, что Вы здесь?
— Разумеется. Эфир для процедуры предоставлен из запасов Вашей семьи.
Помощник закончил настройку и положил на стол две маски, трубками связанные с баллонами. Поклонившись хозяину, он вышел, плотно закрыв за собой дверь. Если бы не жуткий холод, баллоны можно было бы счесть обогащённым кислородом, необходимым больному человеку.
— Что ж, не будем растягивать процедуру.
— Не спешите, Чтец. Я ещё не решил, дать ли своё согласие.
— Ты ждёшь от меня уговоров? — вздёрнул бровь Чтец. — Их не будет. Однако, в силу твоего возраста, я напомню, что отказ от сотрудничества с имперским Чтецом расценивается как мятеж. И если ты не хочешь, чтобы твоего отца осудили, дай мне руку.
Дьявольщина. Положив руку ладонью вверх, я внутренне напрягся, не зная, чего ожидать. Чтец, пальцами подтянув к себе маску, неаккуратно закрепил её на полном лице, оставив неприкрытыми только глаза.
— Инструкции будут?
— Расслабься и следуй за моим голосом, — через маску произнёс он, сделав глубокий вдох.
Вцепившись в мою руку словно коршун, Чтец уставился на меня, и зрачки его медленно начинали белеть. Сияющая белизна становилась неприятной, но от этого завораживающего зрелища невозможно было отвести взгляд.