Наследник черного престола

Алексеева Оксана

Сначала с удовольствием наблюдал в зеркало заднего вида замершую на обочине фигурку. А потом с ужасом рассматривал, как та чуть склоняет корпус, сгибает локти и начинает бежать следом, уверенно сокращая расстояние. Он прибавил скорости – и она все равно сокращала расстояние! С заносом повернул на улицу и вынужден был ударить по тормозам: городское движение не позволяло свободно маневрировать. А впереди еще и светофор нагло и издевательски заискрился красным. Коля бы плюнул на это, если бы по дороге не шел сплошной поток машин, вклиниться в который не представлялось возможным.

Девица уже настигла его и дернула за ручку

задней двери. Конечно, не открыла, замки водитель успел запереть. Так она вынула откуда-то из-за пояса кинжал – показалось, что оружие даже мелькнуло синим свечением – и наклонилась, что-то там разглядывая и ковыряясь. Красный даже не успел смениться зеленым, как дверь вдруг открылась и впустила ее внутрь. Девица села, поджав ноги, и принюхалась. Потом повернула голову к распахнувшейся двери, протянула руку и резко захлопнула.

Дальше Николай ехал очень медленно, как самый осторожный пенсионер на всем белом свете. Ему даже сзади сигналили, дескать, ничего страшного, если он увеличит скорость до четырех километров в час. Коля не увеличивал – ехал себе, осторожность еще никому не повредила. И, конечно, молчал. А что тут говорить? За дорогой надо следить – какие раздражительные все вокруг. Зато до офиса добрался живым, почти здоровым и с большим опозданием. Так же неспешно выключил зажигание, еще медленнее повернулся к девице, но все равно вздрогнул, как будто подсознательно мечтал, что ее там не окажется, и только после сказал – так спокойно, чтобы даже воздух не колыхнулся ненужным напряжением:

– У меня сейчас дела, я должен идти.

– Я могу пойти с вами, господин.

– Не можешь, – так же ласково тянул Коля. – Не потому что ты странная, а потому что дико странная. Со мной потом не то что работать – разговаривать никто не станет. Потому я пойду один? – последнее прозвучало жалобным вопросом.

– Хорошо, я подожду вас здесь.

– Я вернусь только вечером.

– Хорошо, я подожду вас здесь, – точно тем же тоном отозвалось это исчадие худших кошмаров.

– Задохнешься, – почти с надеждой предсказал Коля. – Лучше выйди наружу.

– Как прикажете. Я подожду. А вечером мы поговорим.

И она выскользнула на свежий воздух. Коля, не оглядываясь, пошел в офис – сначала так же заторможенно, едва переставляя ноги, а потом все быстрее, на крыльцо он уже влетал, боясь оглянуться и увидеть на парковке экранизацию «Терминатора» с Тринадцатой пурхир, или как там ее, в роли Арнольда Шварценеггера.

Глава 3

Уже по началу можно было догадаться, что день не задался. Николай не догадался, а иначе вместо офиса летел бы в поликлинику – снова тормошить знакомого терапевта на предмет больничного. Обычно такая услуга обходилась недешево, потому Николай вспоминал о ней только в самых крайних случаях – например, когда в рабочий день просыпался уже после обеда. На этот раз ситуация не выглядела настолько пропащей, вот он и не подумал, как если бы все остальные события прошли мимо его сознания и не орали в полную глотку, что вот как раз сегодня лучше бы вообще ничем не рисковать.

На его появление в огромном кабинете никто внимания не обратил, коллеги были заняты работой. Николай, уже перестроившись на привычную зевоту, зашагал к своему столу… и был окликнут голосом, который никогда ни о чем хорошем не говорил.

– Радужкин, в мой кабинет, будьте

добры.

Николаю пришлось быть добрым и последовать распоряжению.

– Здравствуйте, Виталий Игоревич.

– Здравствуй, – ответил шеф, усаживаясь за стол. – Итак, это последняя капля, дорогой Коля.

– Где? – тот делано удивился.

– А ты садись, садись, – совсем уж добродушно предложил директор. – Когда еще тебе придется здесь посидеть? Чует мое сердце, это последний раз.

– Увольняете? – почти равнодушно поинтересовался Николай.

– Угу. А сколько еще терпеть? Уходишь, когда хочешь, приходишь, когда хочешь, и это в те дни, когда не на больничном. Не напомнишь, с какого перепуга я вообще тебе последних сто шансов давал?

Виталий Игоревич даже раздраженным не выглядел – он просто констатировал факты. И решение уже принято, окончательное и бесповоротное, потому и злиться ни к чему. Николай тоже смысла раздражаться не увидел:

– Потому что я любого клиента могу уболтать до покупки абонемента?

– А, ну да, этого не отнимешь – врешь как дышишь, мы иногда всем офисом заслушивались. Последнее вообще хорошо зашло: «Супер-Ай-Ти давно работают на иностранное правительство и передают все данные с любых электронных устройств вашего дома, включая микроволновку, по своим шпионским каналам. Вы точно уверены, что хотите участвовать и платить этим нелюдям? Всего лишь из-за нашей небольшой технической неполадки, серьезно?» – Виталий Игоревич усмехнулся в сторону, почти дословно припоминая, а затем продолжил: – Но, Николай, к сожалению, для этого надо бы почаще на работе бывать и не отсыпаться на диванчике в банкетном зале, перебрасывая звонки на коллег. Я вообще удивлен, что ты так долго продержался. Без обид, но такие скользкие типы редко долго остаются на приличной работе.

– Без обид, – поддакнул Коля. – Только приличная работа должна коррелировать с приличной зарплатой.

Виталий Игоревич поморщился, но все еще не хотел злиться:

– Приличная зарплата, Николай, светит только тем, кто прилично работает! Захотел бы – давно бы начальником отдела стал! А то и филиала.

– Ага. У начотделов зарплата выше на двадцать пять процентов, а геморроя больше на сорок, увольте от такой сказки.

– Так я и увольняю! – раздражение шефа, несмотря на все его усилия, все-таки просочилось в голос.

С тяжелым вздохом Николай поднялся на ноги и уточнил:

– Прям совсем-совсем увольняете? Или просто в отпуск, только не знаете, как об этом сказать, чтобы не выглядеть великодушным?

– Увольняю! Слыхал? У-воль-ня-ю!

– И даже двухнедельной отработки не потребуете? Как-то жестоко это, не по-человечески.

– А толку с твоей отработки?! – теперь босс уже заорал. – Если ты даже в штате не особо-то работал! В понедельник явишься за расчетом, и чтобы больше глаза мои тебя не видели!

– Ну вот. А говорили без обид, – заметил Николай и покинул кабинет, пока истероид не начал еще и дыроколами швыряться в доказательство своей неправоты.

Он не особенно любил свою работу, но такого короткого рабочего дня еще не случалось. Николай вышел на улицу, глянул на машину, за которую еще не выплатил кредит, девицу рядом, которая устрашала посильнее любых коллекторов, и понуро поплелся к скамье. Сел, сцепил руки в замок и уставился в землю, решая, что делать целый остаток такого внезапно освободившегося дня.