Наследник для миллионера
Шрифт:
— Доброе утро, — натягиваю улыбку, которая даётся мне с трудом.
Я ожидал, что буду вести переговоры непосредственно с управляющим компанией, а не с Домиником, у которого статус гораздо ниже.
— Начнём, — жестом предлагает мне занять кресло напротив.
И мне ничего не остаётся, как отключить эмоции и взяться за работу с чистыми мыслями. Но обсуждение дальнейшего сотрудничества Доминик прерывает неожиданным вопросом:
— Как поживает ваша супруга?
Внутренне меня передёргивает, но внешне я сохраняю хладнокровное спокойствие.
—
Замечаю любопытную ухмылку собеседника.
Амьель ставит локти на стол и скрещивает пальцы.
— Так значит, вы, господин Волков, женились на малявке — помощнице? Думал, это только слухи.
— Женился, — коротко киваю. — Я её безумно люблю.
Перед глазами почему-то проплывает картинка из прошлого, когда Доминик слишком многое себе позволил! Он касался тела моей Вероники, когда та грохнулась посреди зала переговорной, рассыпав документы по полу. Мурашки пробегают по спине.
Доминик хитро улыбается, и взгляд его меняется. Искрится. Точно также он смотрел на Веронику в тот день. Жадно, липко, поглощающе.
Нет, он не на орла похож. На коршуна!
На вечере, устроенном в честь подписания контракта, Амьель спрашивал у меня про Веронику, пытался прощупать почву. Свободна ли она, давно ли работает на меня, есть ли у неё мужчина? Я быстро сообразил, что им движет спортивный интерес. Он просто решил поиметь женщину из России, тем более Ника видная, статусная. Такую грех не захотеть.
Тогда я обрубил этому коршуну крылышки, чётко обозначив, что Канарейкина принадлежит мне во всех смыслах. И Амьель отстал.
Но сегодня его нездоровая улыбка и чокнутый блеск в тёмных глазах вновь выводит меня из равновесия.
— Слышал, что вы стали отцом. Мои поздравления! — Доминик вновь скашивает уголки губ.
Улыбка у него выходит пугающая и зловещая. И в кабинете повисает тишина, вязкая и густая. Слышно, как тикают настенные часы, отсчитывая секунды, но я молчу. Смотрю на швейцарца с ледяными глазами в упор. Буравлю его тяжёлым взглядом.
— Продолжим обсуждение сделки, — наконец начинаю я.
В этот раз игра ведётся не по моим правилам. Швейцария выдвигает условия, и я должен быть крайне осторожен. Потому что не могу дать моей корпорации обанкротиться, не хочу лишать столько людей работы.
— Знаете, Степан Ефимович, есть кое что, что помогло бы вам продолжить сотрудничество с нами, — Амьель начинает издалека, но я уже чувствую неладное.
— И что же это?
— Ваша жена. Я хочу провести с ней вечер! И тогда наше сотрудничество может быть продолжено.
Совсем ахринел?
Руки бесконтрольно сжимаются в кулаки, фаланги пальцев белеют.
— Нет. Это не обсуждается!
Вероника только моя! Я не позволю какому-то коршуну проводить с ней время.
Доминик тяжело вдыхает наэлектризованный воздух и нарочито шумно выдыхает:
— Это единственное условие. И мы сможем продолжить работу по прежнему договору. Вы выйдите сухим из воды.
— Боюсь, что моя жена не
— А вы подстройте. Обещаю, что без согласия вашей жены я и пальцем её не трону.
Глаза застилает кровавая пелена. Я готов прямо сейчас схватить наглеца и выпотрошить его тело, пропустить через мясорубку, чтобы все его кости с хрустим сломались.
— Если я получу отказ, то и вы тоже, — Доминик усмехается и отодвигает от себя папку с документами.
— Что вы собираетесь делать с моей женой? — ревностно хриплю.
— Ничего противозаконного. Просто ужин и прогулка. Покажу ей Женеву. И если Вероника не захочет большего, то я отпущу её домой.
Это должен быть наш вечер. Её и мой.
Хочется потереть виски, потому что голова вот-вот расколется.
Люди останутся без работы. Отец будет в ярости.
Всё смешалось и запуталось. Без сотрудничества со Швейцарией корпорация Нефть "ВЕС" потеряется на рынке, останутся от неё только руины. Всё, что так долго возводил мой отец утонет, подобно Атлантиде.
И я не могу этого допустить.
Но и свою жену отдать на растерзание коршуну не могу.
_23_
_Вероника_
— Олеся! — окликаю нянечку, которая непринуждённо болтает с мужчиной за столиком в кафе нашего отеля.
— Да, Вероника Алексеевна! — оживляется и бежит в мою сторону.
— Уложи Максима спать, — отдаю ей ребёнка.
Олеся за это время показала себя хорошо. У неё действительно замечательно получилось найти общий язык с малышом.
И не только с малышом.
Мужчина, с которым она общалась, провожает её жадными глазами.
А я лишь морщусь и прохожу к барной стойке, чтобы заказать себе апельсиновый фреш.
Сегодня очень важный день. Он должен вернуть наши со Стёпой тёплые взаимоотношения, которые были до рождения сыночка. И я очень надеюсь, что именно сегодняшний вечер станет самым волшебным из всех, что когда-либо были. Зимняя Женева с уютными домиками, построенными чётко в длинные ряды, узорчатые фонари и дух приближающегося Нового года — всё это создаёт особенную сказочную атмосферу, заставляющую широко распахивать глаза и верить в чудо.
Однажды чудо уже случилось: сам Волков влюбился в меня! В девушку, которая ни о чём не мечтала и звёзд с неба не ждала. И я уверена, что это волшебство продолжится, как только я войду в ресторан.
Стёпа прислал романтическую записку с адресом. У меня есть ещё полтора часа, чтобы подготовиться.
Поэтому в номере я быстро принимаю душ и надеваю чёрное кружевное бельё. Пару секунд рассматриваю своё отражение в зеркале, прежде чем натянуть чулки и чёрное платье в облипку.
Образ получается дерзким и смелым. Пока подкрашиваю глаза, только и делаю, что тону в вязких обволакивающих мыслях. Стёпа будет медленно расстёгивать молнию этого платья, ласкать мои обнажённые плечи своими сильными ладонями. Его горячие губы оставят след на бархатной коже, обжигающий и многообещающий. Томно вздыхаю, продолжая утопать в мечтах.