Наследник епископа
Шрифт:
«Из-за того, что только что случилось?»
Келсон кивнул.
«Я не могу.» — Дугал сглотнул и полуотвернулся, теребя складки своего килта. «Это мой отец, Келсон. Ты видел, в каком состоянии. А ведь зима только начинается. Я не могу оставить его здесь одного.»
«Он не будет один,» — сказал Келсон. — «Здесь твои сестры, да и весь клан тоже. Или это не настоящая причина?»
Дугал глубоко вдохнул и, избегая встречаться с Келсоном глазами, медленно выдохнул. — «Это главная причина. Если он умрет, нет… когда
Застыв, Келсон поглядел на ложе, возвышавшееся над ними, хоть он не мог видеть лежащего на нем.
«Колей умирает?»
«Я очень серьезно сомневаюсь, что он переживет зиму,» — спокойно сказал Дугал. — «Он выглядит сильным, но его сердце… ладно, давай скажем откровенно — если бы он был лошадью, я прикончил бы его несколько месяцев назад. И…у него еще нелады с мозгом. После того как у него почти отнялись ноги, он какое-то время совсем не мог говорить, правда, через несколько месяцев речь к нему вернулась.»
«Мне действительно жаль.»
«Мне тоже.» — Дугал тяжело вздохнул. — «К сожалению, от этого ничего не изменится. Я сомневаюсь, что даже ваши целители-Дерини могут что-то сделать для него. Самое меньшее, что я могу сделать — это быть здесь когда он умрет. Конечно, если он на самом деле переживет зиму, у меня возникнет другая проблема. Придет весна и мое место будет вместе с тобой, ведя отряды Мак-Ардри.»
«Но об этом мы подумаем потом, если это произойдет,» — закончил он. — «И обо всем остальном — тоже, согласен?»
Беспомощно пожав плечами, Келсон поднялся и помог Дугалу встать на ноги.
«Как пожелаешь. Несмотря на то, что я хотел бы видеть тебя при дворе в течение зимы, я, конечно, не могу игнорировать причины, требующие твоего пребывания здесь. Я не думаю, что случившееся только что потребует каких-то срочных действий. То, что происходит сейчас у тебя в голове, продлится еще какое-то время, и не думаю, что какие-то изменения произойдут раньше чем весной, когда мы сможем узнать больше.»
Он и Дугал молча вернулись к окну, и Келсон, приоткрыв окно, глядел на море, глубоко дыша соленым воздухом, а Дугал стоял рядом с ним.
«В общем-то, вряд ли что-то случится до весны,» — продолжил король через несколько секунд. — «Подумай сам. Уже назревают штормы. Через месяц дожди увеличат время, необходимое для пересечения этой территории, вдвое, а через два это время увеличится еще вдвое из-за снега. Даже ваш кузен Ител, несмотря на то, что он хочет мой трон, не сможет при таких условиях вести за собой более или менее боеспособную армию. Нет, у нас есть целая зима, чтобы разобраться с этим. Могут быть некоторые мелкие местные беспорядки, но никакой серьезной угрозы не возникнет еще, по меньшей мере, пять месяцев.»
Угрюмый Дугал оглянулся на комнату позади них, на большое ложе, скрытое
«Брат, если где-то возникнет угроза, я приду туда,» — сказал он негромко, подняв правую руку, ладонь которой пересекал слабозаметный шрам.
Этот жест потряс Келсона больше чем все происшедшее этой ночью, а случилось немало. Он задумчиво поднял свою правую руку и совместил слабый шрам на своей ладони со шрамом на руке Дугала. Воспоминания о том времени, когда эти шрамы возникли хлынули на него, как будто они оба снова стояли рядом со священным колодцем на вершине холма рядом с Кандор Ри. Келсону было десять, а Дугалу почти девять.
«Ты уверен, что действительно хочешь?» — спросил Дугал, когда они вымыли свои грязные руки в воде из колодца. — «У нас считается, что присяга сильна так же как клятва на крови. И что скажет твой отец?»
«Меня не волнует, что оно скажет после того как это сделано,» — ответил Келсон. — «Он ведь не в силах изменить это, так ведь?»
«Нет. Никто не сможет изменить это, пока один из нас не умрет.»
«Тогда нам нечего волноваться,» — сказал Келсон с усмешкой, — «потому что мы собираемся жить вечно, правда?» — Он помолчал мгновенье. — «Ты не знаешь, это очень больно?»
Казалось, что Дугал позеленел под своими веснушками.
«Я не знаю,» — сказал он. — «Мой брат Майкл побратался кровью со своим другом Фальком, когда они были моложе чем мы, и он рассказывал, что это было ужасно больно, но я думаю, что Майкл иногда сгущает краски, чтобы попугать меня.» — Он сглотнул. — «В конце концов, это ведь просто небольшой порез. Если мы собираемся стать рыцарями, мы должны научиться не бояться ран, не так ли?»
«Я не боюсь,» — парировал Келсон, вручая Дугалу свой кинжал, оправленный серебром. — «Вот. Давай!»
На самом деле, он очень боялся, как и Дугал, но он позволил себе даже вздрогнуть, когда неопытная рука Дугала чиркнула лезвием по его плоти. Зачарованный, Келсон держал себя под запястье и смотрел как кровь скапливается в его ладони, оторвав свой взгляд только когда Дугал вложил рукоятку кинжала в его окровавленные пальцы. Рукоятка была увенчана бледно-водянистым аметистом, и он помнил как он потемнел от окрасившей его крови, когда он провел лезвием по ладони Дугала, разрезая ее так же как была разрезана его собственная.
«Повторяй за мной,» — шептал Дугал, прижав свою окровавленную руку к руке Келсона и связывая их носовым платком.
– »Признаю тебя своим братом, по крови и по жизни.»
«Признаю тебя своим братом, по крови и по жизни,» — повторил Келсон.
«И пусть все четыре ветра будут свидетелями,» — добавил Дугал.
«И пусть все четыре ветра будут свидетелями,» — согласился Келсон.
«Что, пока я дышу, на стороне моего брата будут и моя жизнь, и моя честь….»
Слегка улыбнувшись, Келсон хлопнул своей свободной рукой по их связанным рукам и кивнул.