Наследник Хлада
Шрифт:
— Удачи, мальчик, она тебе понадобится! — на прощание прокричала корпоративная наемница, и по ее знаку стоящий рядом амбал захлопнул створки.
Быстро раскручиваясь лопасти подняли вертолет. Хищным силуэтом взмыв вверх, он в мгновение ока скрылся из глаз, оставляя меня одного.
Я растерянно огляделся, вокруг расстилался заснеженный лес. Тусклая полоска светлеющего неба показывала, что до рассвета осталось недолго. Зябко поежившись, я пожал плечами и двинулся по едва заметной тропинке, петляющей между стволами темных деревьев.
Глава 13
13.
Тропинка вывела к берегу озеру с деревьями, покрытыми снегом. Расчищенный пятачок подходили к самой воде, плавно спускаясь к пологому берегу. Он сидел там, привалившись к бревну на небрежно брошенной на земле шкуре белого медведя. Рядом горел костерок, стояла корзинка. Словно человек выехал отдохнуть на пикник.
Вот только от воды тянуло пробирающим до костей морозом, заставляя с опаской косится на поверхность, похожую на застывший битум. Понадобилось усилие, чтобы отвести взгляд от озера и посмотреть на человека на шкуре.
Ранее я не удержался и нашел в сети фото действующего князя Бельских, властителя Северного Удела, моего биологического отца. И виденное изображение сильно отличалось от увиденного здесь и сейчас.
Да, это был он, князь Мстислав Игоревич, последний патриарх рода Бельских. И он совершенно не походил на себя. Исхудавший, даже изможденный, он напоминал иссохшую мумию, кутающуюся в накидку, отсроченную волчьим мехом. Его взгляд застыл, глядя на воды мертвого озера.
— Именно здесь много веков орды кочевников разбились, как волны об скалы, пытаясь покорить эти земли. Они пришли сюда, полностью уверенные в превосходстве, дошли до Священного озера и умерли все до одного, — хриплым голосом, похожим на карканье ворона, заговорил князь, не отрывая взора от воды. — Три тумена остались здесь навсегда. Еще два успело сбежать, Белая Хмарь догнала их на границе, обратив, как и прочих в вымороженные тела.
Я слушал затаив дыхание, перед глазами проносились картины битв прошлого, когда хозяева севера отстаивали свое право повелевать неукротимой яростью, сталью и магией.
Он вдруг повернулся и взглянул на меня, острый пронзительный взгляд заставил вздрогнуть.
— Никогда не забывай кто ты по крови. Если забудешь сам, то вскоре об этом забудут другие, и тогда ничто не сможет их остановить.
Я машинально кивнул. Он походил на изможденного старика, но пылающий внутри огонь показывал, что это лишь слабость физической оболочки, душа князя была полна сил.
— Садись, — высохшая рука небрежно указала на кусок еще одной шкуры, небрежно брошенной неподалеку от костерка.
Над водой стелилась едва заметная дымка тумана. Тяжелая и плотная на первый взгляд, она выглядела полупрозрачной, но впечатление менялось, стоило увидеть ее вблизи. Это был Хлад в чистом виде.
На ум пришли строчки из древних хроник, прочитанных в интернете:
«Хлад — это не холод, и не жгучий мороз, не лед, покрывающий кожу. Это намного хуже. Это белый туман, превращающий все на своем пути в мертвые изваяния. Это замерзшие реки, и переставшая родить земля. Это воздух, превращенный в тяжелую известь, которой невозможно дышать. Хлад — это по-настоящему страшно».
Это были слова одного из дружинников, после битвы в шестнадцатом веке, когда чужой князь, попытался отобрать Священное озеро у нынешних хозяев. Из отправившихся в поход выжили единицы, они и принесли весть о страшном разгроме, и о том, что Белая Хмарь катится на вражеские города.
Старинный Союз, выросший в Конфедерацию, был необычным государственным образованием с точки зрения других стран. Разделенный формально на Уделы, и часто раздираемый междоусобицами, тем не менее он оставался крепким на протяжении многих веков. Князья с удовольствием собачились между собой, но стоило появится внешнему врагу, как старые распри забывались, и навстречу неприятелю выстраивались плечом к плечу властители всех Уделов, демонстрируя удивительную сплоченность.
Древний договор соблюдался неукоснительно, одним из первых в этом пришлось убедиться европейцам, когда силами Чешского княжества и Позненьского владения они попробовали на зуб Черниговский Удел. Приграничная стычка моментально переросла в объединенный поход, обернувшийся сначала разгромом, а затем и беспорядочным бегством. Через год последовал ответный рейд, стоящий европейским землям десятка стертых с лица городов.
— Хочешь пить? — мне протянули серебряный кубок, инкрустированный самоцветами — дивная древность, должная стоять в музеях под закрытыми стеклянными колпаками. Но что для одних музейный экспонат, для других лишь посуда.
— Спасибо, — я принял кубок двумя руками и сделал осторожный глоток.
Ягодный морс, или нечто подобное, с легким привкусом можжевельника. Очень вкусно, и почему-то согревающее, по телу моментально пробежала волна тепла.
— Ты никогда не был частью общего уравнения, но ситуация изменилась, — медленно роняя слова произнес тот, кто считался моим биологическим отцом.
Странно это, смотреть и видеть того, кого много лет считал мертвым. В детстве я предпочитал думать, что мой настоящий отец куда-то уехал, и скоро вернется забрать меня из детдома. Но шли годы, и никто не появлялся. Жизнь в общегосударственном приюте сурова, быстро приходит понимание, что рассчитывать можно только на себя, и старые фантазии исчезают, заменяясь жестокой реальностью.
— Знаешь почему ты здесь? — мужчина, который мог бы быть моим отцом, но уже никогда им не станет, повернул голову.
— Потому что вы умираете, — спокойно ответил я.
На секунду глаза князя сощурились, он вдруг стал удивительно похож на княжну Юлию и корпоративную наемницу Лидию, когда они смотрели, словно не ожидали услышать от подростка столь рассудительных слов.
— Верно, потому что я умираю, — князь обмяк, и вновь уставился на неподвижные воды Священного озера.
Интересно, они всегда похожи на застывшую лаву? Словно тяжелый битум, замерший в гробовой тишине. Я пригляделся и вздрогнул, движение было, но оно было едва заметным, странным и пугающим, словно вода была живая.
— Ты уже не мальчик и должен понимать, в жизни случается всякое. И часто многое не зависит от нас и наших желаний. Мы познакомились с твоей матерью случайно, она не сказала про тебя, и все вышло как вышло, — он замолчал.
Его голос звучал надтреснуто, но это вряд ли из-за того, как он относился к ситуации с давней интрижкой, просто дала о себе знать слабость тела.
Боги, сколькое же ему лет? В сети указано не больше сорока пяти, а похож на столетнего старца.
— Формально ты вторая линия крови, даже третья, по законам статус бастарда не позволяет претендовать на трон, но вся эта ерунда разбивается о единственное что действительно важно — возможность контролировать то, к чему другие даже подступиться бояться.