Шрифт:
Глава 1
Адель Саммерс
Я люблю зиму…
Особенно в канун Нового Года, когда улицы разукрашены в цвета праздника, а после морозного свежего воздуха можно завалиться домой и твои руки согреет ароматное какао с маршмэллоу и корицей.
Но так было не всегда…
Раньше ненавидела это время года, потому что беднякам в Трущобах в холода приходится ой как не сладко. Помню, как в нашей съемной коморке мерзкий сквозняк проскальзывал
Я все время мерзла. Была худосочной и долговязой, ходила в обносках с чужого плеча и ботинках не по сезону.
Старые “гриндерсы” с железными мысками совсем не грели и руки зябли даже спрятанные от мороза в карманах ветхой куртки.
Воспоминания…
От них не уйти и не смотря на не самое легкое прошлое, иногда я скучаю по тому времени. По маленькой квартирке, чистой и ухоженной, которая на главный праздник зимы пропитывалась ароматом сдобы, и той самой корицы, которую мама добавляла в начинку для праздничного пирога…
Помню белоснежную скатерть и очень скромный ужин, но больше всего запомнился смех самых дорогих людей. Звонкий. Веселый. Редкий.
Тепло дома и уют очага не сравнить ни с чем. Пусть даже это тепло любящих сердец в морозную ночь.
Я приезжала на каникулы, убегала из самого привилегированного учебного заведения страны с богатейшими учениками. Мажорами, которые посматривали на бедную ученицу с высока.
Я их ненавидела! За их сытость, за пренебрежение, которым они сполна поливали меня — девчонку из Трущоб. На мне висел ярлык — “низший сорт”. Потому что у меня не было папы-олигарха и мамы — модели.
Именно тогда я и поставила себе цель выгрызть свое будущее. Встать на ступеньку вровень с избалованными богатенькими наследничками.
Жизнь закрутилась, как монетка, подброшенная на спор, и мне выпал счастливый билет…
На этой мысли улыбаюсь, делая глоток ароматного напитка. Сегодня те, кто смотрели свысока оказались далеко за спиной…
И все-таки я люблю зиму, потому что именно в этот сезон в воздухе витает сладковатый аромат мяты, на потолке висит праздничная ветка омелы, а ты мечтаешь о чудесах.
Я мечтала о своем чуде всегда. Мои мечты менялись, вырастали вместе со мной, приходила осознанность и в один прекрасный миг со мной действительно произошло то, что росчерком ножа поделило жизнь на пресловутые “до” и “после”.
Жизнь столкнула меня нос к носу с парнем. Я утонула в сине — зеленом омуте его глаз. Меня пробило, уничтожило и поработило нечто непонятное, неизведанное. Я случайно врезалась в лучшего из лучших.
Того, кто стал моей любовью и проклятием. Так в мою жизнь ворвался наследник одной из богатейших семей не только города, но и страны. Тайгер Ривз был жестоким мажором, играющим на чувствах, умеющим подчинять и предавать…
Я стала желанной дичью для чемпиона сборной по боксу по прозвищу Черный Ястреб. Он взял мою невинность, погрузил в пекло наслаждения и нанес сильнейшую из возможных ран — бросил на смятых окровавленных простынях и исчез. Предпочел ничего не говорить. Ушел, так сказать, по-английски.
Он был всем, а я оказалось развлечением мажора, который мог позволить себе все, что угодно…
Вслушиваюсь в мелодию.
Проникновенной голос заполняет все пространство звукозаписывающей студии RBMGМ — Рекордс, канарейкой взлетает в резкое бельканто и сразу же замирает, затихает, нашептывает. Заставляет проникнуться, прочувствовать…
Разве ты не слышишь?
Я делюсь с тобой…
Молчанием своим,
что крик моей души…
Мне не нужно слов
Посмотри в ночи.
Видишь я стою
Под окном твоим…
Моя авторская работа, песня, отражающая чувства прожитые, пережитые…
Здесь и грусть, и радость, и надежда…
Я пишу музыку, которую чувствую, стихи, которые ложатся на мелодию струятся прямиком из сердца…
— Это хит, Ада. Ты, как всегда, неподражаема, крошка! — весело подмигивает мой продюсер, разваливаясь в кресле, поправляет строгие модельные очки в черной оправе.
Смотрю в лучистые карие глаза и не могу не улыбнуться.
Бизнесмен. Циник. Акула шоу-бизнеса и… моя удача, нашедшая меня несколько лет назад на сцене весьма противоречивого клуба в Лас-Вегасе.
Человек поднявший меня на Олимп мирового шоу-бизнеса. Тот, кто сделал Адель Саммерс звездой, о которой писали все известнейшие таблоиды Америки, как о редком самородке, который встал в один ряд с лучшими из лучших…
— Для меня не награда важна, Скут, я вкладываю душу в свое творчество. Там вся я.
Подмигивает и продолжает мою мысль.
— А я бабло, Адель! Хорошая комбинация! В итоге — Греми возьмем, как пить дать.
Сжимаю пузатую чашку — ярко красную в белый горошек с теплым какао, грею на мгновение похолодевшие руки.
Я живу в музыке, чувствую ее, проживаю каждую свою песню, каждую ноту пропускаю сквозь себя. И сейчас, когда слушала собственный голос на записи, меня накрыло и я опять оказалась в том дне, когда Тайгер Ривз с поистине тигриной быстротой ворвался в мою жизнь во второй раз, перевернув все вверх дном.
Тот, кого я любила. Тот, кого ненавидела всей душой просто выкрал меня, взял силой и присвоил…опять.
Многое навевает эта песня. Слишком многое заставляет пережить вновь в обрывках воспоминаний, которые неотъемлемая часть меня.