Наследник Петра. Дилогия
Шрифт:
Так, а что в это время будут делать англичане? Рыскать по Австралии и искать русские поселения. Потом, когда окончательно убедятся, что их тут нет и никогда не было, они обратят внимание на наши промежуточные базы. А оно нам надо? Да вроде не так чтобы уж очень. Значит, один небольшой поселок на южном материке все-таки нужен. В месте, которое потом назовут Балларэт. Там есть золото, хоть его и заметно меньше, чем на месте Иоханнесбурга. Зато туда легко добраться от побережья – всего около сотни километров, из которых семьдесят – по реке. И, значит, как только англичане начнут проявлять нездоровый интерес к нашим базам, им кто-нибудь расскажет о богатейших золотых копях Балларэта. А параллельно с этим – аборигенам Австралии о людях в красных
На этом месте размышления молодого императора были прерваны сообщением о том, что телега с нефтью так и не доехала до Питера. Опять сломалась, зараза, в трех верстах от города, причем как раз в том месте, которое было подкреплено согласно указанию царя. Но это не страшно, успокоил Нулин, ее уже перегружают. Кроме того, нефть есть и в Питере. Еще десять лет назад государь Петр Алексеевич вместе с мастером Василием Корчминым делали какие-то огнеметные трубы, кои должны были сжигать вражеские корабли, но доделать не успели, а там и война кончилась. Потом Петр Алексеевич почил в бозе, Корчмин тоже умер, девять же бочек нефти и недоделанные трубы с тех пор так и лежат в сарае рядом с Адмиралтейской верфью.
«Ну и ну, – подумал Новицкий, закрывая дверь за Нулиным. – Интересно, ведь если примерно так начнут исполняться мои планы относительно Африки, Австралии и Америки, то, блин, конфуз получится куда сильнее, чем сейчас! Тщательнее надо, тщательнее», – пенял себе император, раздеваясь перед сном.
С самого утра пошли дела, запланированные еще в Москве. Сначала Новицкий отправился на Галерную верфь, где уже началось строительство якобы новой царской яхты, а на самом деле – первого парохода. На самой верфи ничего интересного не обнаружилось, там только-только приступили к разметке стапеля, так что император обошелся внимательным рассмотрением чертежей. Причем, помня о конфузе с телегой, сразу предупредил, что все его слова следует воспринимать как вопросы, а вовсе не в качестве руководства к действию. Оглянулся на дежурного секретаря, скромно стоящего в сторонке, – тот кивнул.
Прошлой осенью молодой царь имел продолжительную беседу с купцом Иконниковым, результатом которой стало образование императорского секретариата. Но не столь простого, как у купца. Там управлялись всего два человека. Один хвостом ходил за хозяином и записывал все его распоряжения, а второй аккуратно переписывал каракули первого на карточки, клал их в специальное бюро и время от времени докладывал купцу, как исполняются его приказы.
Новицкий же сразу решил поставить дело на широкую ногу. И сейчас в его штате состояли три первых секретаря, задачей которых было по очереди присутствовать на всех встречах, кроме секретных, и записывать. Шесть вторых секретарей красиво оформляли их каракули и клали в библиотеку, причем не просто так, а снабдив классификаторами по дате, персоналиям, объектам и степени важности. Теперь императору достаточно было спросить что-нибудь типа: «Кто у нас ответственный за то-то», – как не позднее чем через четверть часа он получал нужную бумагу.
Кроме первых и вторых имелись еще и третьи секретари – они выполняли контрольные функции. По идее кто-то должен был командовать всей этой сворой, но пока такого человека не нашлось, и обязанности генерального секретаря Новицкий вынужден был исполнять сам.
Так вот, император предупредил дежурного, что ничего из сказанного им здесь приказом не является, после чего приступил к изучению чертежей.
Там просматривалось нечто гораздо более похожее на галеру, нежели на яхту. Потому как для маскировки способности ходить без парусов посудина была снабжена веслами – по шесть с каждого борта.
– А сколько должно быть весел у нормальной галеры такого водоизмещения? – поинтересовался царь у Миниха.
– Десятка по два с борта. Но я уже распустил слухи, что мы ищем богатырей для твоей яхты. Пусть думают, что нашли; про русских чего только не говорят. Весла же эти облегченные, из липы да пустые внутри, ими только для виду шлепать по воде придется. А коли действительно найдем силачей, так они, мыслю, все равно без работы не останутся.
Вообще-то по планам после посещения верфи следовал обед с наследником прусского престола, но Новицкий решил – обедать лучше в компании англичанина, а Фридрих – не барин, подождет и до ужина. Который специально надо будет назначить попозже, чтобы наследник прусского престола возвращался домой в темноте, благо белые ночи еще не начались. И пусть, значит, на всем долгом и трудном пути от Летнего дворца до Зимнего ему под каждым кустом мерещится изготовившийся к прыжку медведь.
Глава 7
Император слушал генерал-прокурора Сената Ягужинского вполуха – ибо цифры, которые пытался донести до высочайшего слуха Павел Иванович, были уже известны его собеседнику, и он просто ждал, когда докладчик перейдет к выводам. Которые, впрочем, совершенно явно из тех самых цифр вытекали. Ага, вот, кажется, потихоньку приближается суть…
– Таким образом, Баку с городками ежегодно обходятся нам как минимум в полтора миллиона рублей, а если сюда добавить неявные траты, коих, однако, не случилось бы, не займи Россия эти территории, то выйдет почти два. Прибыль же не превышает полумиллиона рублей.
Тут генерал-прокурор сделал паузу, видимо, считая, что вывод император способен сделать сам. Действительно, тот привстал, посмотрел в окно, после чего поинтересовался:
– А вот во сколько, хотелось бы мне знать, обходится казне город Санкт-Петербург? И какая от него на сегодняшний день получается прибыль? Боюсь, что цифры тут получатся даже более вопиющие. И что теперь – сжечь его и уйти с балтийского побережья? Нет, деньги для того и предназначены, чтобы их тратить. С толком, разумеется.
– Так я же и пытаюсь доказать, что никакой пользы для державы от тонкой полоски земель, коей она владеет по западному берегу Каспия, нет и в обозримом будущем не появится! А вред есть, и немалый. Даже если не вспоминать про деньги, то ведь люди в гарнизонах мрут от болезней! Больно уж там места нездоровые.
– Там джунгли или болота? – хмыкнул молодой царь. – По-моему, нет. Прекрасные места, а заболеть от дурной пищи и грязной воды можно где угодно, сие уже зависит не от климата, а от интендантской службы. На данную тему я уже имел беседу с генерал-аншефом Румянцевым, в прошлом году вернувшимся из тех краев. Так вот, он считает, там давно пора кое-кого повесить и болезни прекратятся сами собой. В общем, мое решение остается неизменным – Россия с западного берега Каспийского моря не уйдет. Ну а что это пока узкая полоска – действительно нехорошо. Значит, надо думать о том, как ее сначала укрепить, а потом расширить. Еще раз повторяю – это окончательное решение, и Сенату отныне надлежит озаботиться тем, как его наилучшим образом исполнить. У вас есть вопросы по этому поводу, господин генерал-прокурор?
Император специально выделил обращение на «вы».
– Пока нет, ваше величество. Но не могу обещать, что их и далее не будет. Разрешите идти?
– Иди, Павел Иванович, и постарайся мне поверить – я знаю, что делаю. России действительно нужны те земли.
Здесь Новицкий нисколько не кривил душой. Да, земли действительно нужны. А вот для чего – это уже другой вопрос, и далеко не столь бесспорный.
Можно, конечно, поступить с ними так, как Анна Леопольдовна в изучавшейся Новицким истории. То есть в конце концов отдать их Персии на фиг, нехай подавится, но не задаром, а в обмен на обещание продолжать войну с Турцией до победного конца. И не отдавать никому полученные назад Баку с Дербентом.