Наследник рода Раджат 14
Шрифт:
Джина закрыла глаза и сглотнула.
А я мысленно добавил то, что Чопра не сказал. Точно так же, как маги, на войне полегли все спецы.
В первую очередь, военные. И знаний о защите, о построении периметра, да о любых охранных мероприятиях у большинства выживших попросту не было. А метод проб и ошибок в первые годы после крушения цивилизации, как минимум, ополовинил выживших.
С гражданскими спецами может, и было получше, но и им тоже было не до учебы детей. Накормить или научить? Причем научить тому, что прямо сейчас не пригодится? Выбор очевиден.
И это не считая права сильного
Не удивлюсь, если поначалу потери общин от внутренних конфликтов были ничуть не меньше, чем от столкновений с дикой природой.
В общем, быстрая деградация остатков человечества была, наверное, неизбежна.
Люди выжили как вид — уже это можно считать весомым достижением.
— Ладно, все это уже неважно, — встряхнулся Чопра. — Я хотел сказать вам не о том. Наша эпоха была другой. И главное отличие — это то самое количество магии в мире. У нас, как верно заметила госпожа Бхаскара, было десять процентов магов. На самом деле, это число колебалось от восьми до десяти процентов, но это уже детали. Здесь осталось один — полтора процента магов. Никто из вас не задавался вопросом, почему? Куда магия-то делась?
— Система древних объектов, — произнес я.
— Верно, — подтвердил Чопра. — Это огромная печать со своими функциями. Вы это уже выяснили, я надеюсь?
Я кивнул.
— Преобразователь, — сказал я.
— Преобразователь, концентратор, ограничитель, предохранитель, — добавил Чопра. — У Печати много функций. По сути, это огромный регулятор со своими настройками. И именно от него зависит, какое количество магии будет в мире.
Глава 23
— Что?!
— Как?!
— Зачем?!
Чужаки взорвались изумленными возгласами.
Даже для Лианга, который имел доступ к управляющему артефакту прошлого поколения, это оказалось новостью.
Зато картина получалась очень логичная.
Когда в мире было много магии, было мало родовых камней. А когда магии стало мало, камни и прочие артефакты, которые производит древняя система, посыпались как из рога изобилия.
Выходит, излишки магической энергии, которые идут на производство этих «невозможных» артефактов, — это совершенно обычная магия? Тогда почему я ощущал глубинную силу мира в них? Или это та же самая сила, просто в предельно концентрированном виде?
Когда чужаки немного успокоились, именно это я и спросил у Чопра.
— Да, это просто концентрат, — подтвердил он. — Молоко и творог — вроде, разные продукты, но одно получается из другого. С этой вашей силой мира — то же самое. Магическая энергия может принимать разные формы. Прана, которая позволяет сформировать доспех духа, — это тоже вариация магической энергии. Просто она выработана телом, и потому имеет свои особенности.
— А зачем она вообще нужна, эта Печать? — спросила Джина. — И кто ее ставил?
— Кто ставил, я не знаю, — покачал головой Чопра. — Я был среди тех, кто перенастраивал Печать в самом конце нашей эпохи. Именно из-за этого и началась тогда магическая война. От работы Печати зависит судьба всего мира. А, как вы понимаете, люди и в меньшем договорится не всегда могут.
— А зачем она нужна? — повторила первый вопрос Джина.
— Вы когда-нибудь сталкивались с тем, как ведет себя человек при избытке кислорода? — поинтересовался Чопра.
Я кивнул, и еще несколько чужаков тоже.
Избыток кислорода — это яд.
— С магией практически то же самое, — сказал Чопра. — Нормального значения магической энергии человек не ощущает. К чуть меньшему тоже быстро привыкает. Чуть больше магической энергии вызывает эйфорию, вы все наверняка видели магов, только что взявших новый ранг. Часть из них ведет себя, как пьяные, часть просто неадекватны. А существенный избыток магической энергии убивает. Причем, не только магов.
— Хотите сказать, в естественном варианте у нас слишком много магической энергии? — уточнила Джина.
— Без Печати люди вымерли бы давно, — кивнул Чопра.
— Но кто-то же ее ставил, — задумчиво произнес Абихат. — Им хватило выдержки, силы и знаний, чтобы все рассчитать и сделать. Получается, этот избыток магии появился не сразу.
— Скорее всего, — кивнул Чопра. — Более того, избыток магии по-прежнему растет. По крайней мере, я видел данные нашей эпохи. За три тысячелетия количество магов в нашем мире выросло с восьми до десяти процентов. А десять процентов — это уже опасно. Еще не необратимые последствия для организма, но уже на грани постоянного перевозбуждения. Это в среднем. А по факту чуть ли не половина магов у нас уже чудила, как под кайфом.
Я с удивлением приподнял брови. Что-то не припомню такого в прошлой жизни.
Да, сильные маги были довольно развязными и вспыльчивыми, но это можно сказать о многих высокопоставленных людях. Власть развращает, как ни крути. Не всех, но многих.
— Не верите? — хмыкнул Чопра. — Достаточно сравнить историю нашей и этой эпохи по самым крупным вехам. У нас за последнее тысячелетие было шесть мировых войн. И эти войны действительно затрагивали больше половины мира. Здесь крупная война была только одна, сто пятьдесят лет назад. И даже она не тянет на мировую по нашим меркам, там было задействовано всего-то полтора десятка стран. А в остальном здесь обходились локальными конфликтами. И то больше не между странами, а между отдельными родами и кланами.
— Хотите сказать, здесь люди… спокойнее? — уточнил Лианг.
— Именно, — кивнул Чопра. — Избыток силы пьянит. Но если здесь этот эффект наблюдается, в основном, только в первые дни после взятия нового ранга, то у нас это был постоянный процесс. И он неуклонно нарастал.
— А ваши противники этого не видели? — спросил Лианг.
— Это сейчас, возродившись здесь и изучив историю этой эпохи, я могу сделать неопровержимые выводы, — покачал головой Чопра. — И подкрепить их железными доказательствами. А тогда у нас была только статистика своей эпохи. Между восьмью и десятью процентами разница есть, конечно. Но она не настолько глубока и неумолима, чтобы убедить всех. Особенно тех, чья мощь стояла в основном на магии, которой их хотели лишить.