Шрифт:
Глава 1
— Том! Пора обедать! — долетел до него звонкий и одновременно добрый, с ласковыми оттенками голос.
Услышав его, он мигом вскочил на ноги с мягкой теплой травы, растущей под огромным раскидистым деревом.
— Иду! — сердце наполнилось радостью, а на глазах беспричинно выступили слезы. — Иду! — повторил он и побежал мимо растущих вдоль утоптанной тропинки аккуратно постриженных кустов. Летнее солнце пробивалось сквозь зелень листьев, нежно лаская лицо, легкий ветерок встрепал черные волосы на голове, пытаясь играться с непослушным вихром.
Он выбежал на
— Ненавижу, — пробормотал он, сквозь сжатые на бегу зубы. — Ненавижу… Почему ты бросила меня одного? — уже громче и в полный голос крикнул Том. — Почему, мама?!
— Мальчик мой, еда сейчас остынет, — словно не слыша его слов, женщина, безмятежно глядя на него, раскрыла дверь.
Том был уже совсем рядом с ней, когда почувствовал сильный удар в грудь. Непонимающе он уставился на мать, но та, по-прежнему улыбаясь, одиноко стояла возле входа в дом. Очередной удар, уже в район живота, сбил его с ног и скинул со ступенек на траву. Том попытался оглядеться. Никого рядом с ним не было. Разве, что мать…
Яркий свет, упавший прямо в лицо, заставил открыть глаза и выдернул в мрачную каждодневную реальность.
— Держи ему руки, а я ноги, — послышался между тем испуганный шепот.
Он лежал в своей кровати, в полутемной ненавидимой им комнате. И в ней сейчас кроме него находились посторонние посетители. Один из них ударил его целых два раза и явно собирался продолжить. Другой крепко держал его за руки, а третий, возбужденно сопя, за ноги, лишая мальчика возможности спрыгнуть с кровати и попытаться дать отпор своим ночным незваным гостям. Свет продолжал слепить глаза, и Тому трудно было их разглядеть, но и, не видя лиц, он знал почти наверняка, кем они являются.
Не в силах пошевелиться и, поэтому продолжая лежать, мальчик громко и при этом вызывающе высокомерным голосом проговорил несколько наудачу:
— Джордж! Ты же не глупый и должен понимать, придет утро, твоим дружкам придется меня отпустить и тогда уже будет больно вам. Только намного больнее, чем мне сейчас.
Точно в яблочко!
— Не будет! — испуганно и одновременно торжествующе отозвался Джордж. — Днем меня уже забирают новые родители. Так что я тебя не боюсь!
Такого поворота событий Том не ожидал.
— А за своих приятелей не боишься? — после непродолжительной паузы поинтересовался он.
— Нет! — над ним склонилась голова, полностью замотанная в женский платок. Оставались лишь узкие щелочки для глаз. Парень, стоявший в изголовье кровати, явно ухмылялся, довольный собой. Джордж с товарищами хорошо подготовились, ничего не скажешь. Но они не учли одного, он все равно знал, кто именно стоит сейчас рядом с его кроватью. Сам не понимал как, но знал…
Последовавший следом удар в живот заставил все тело согнуться от резкой боли, помощники Джорджа с трудом сумели удержать его на кровати. Били долго. Том потерял счет времени. По животу, голове, паху… После второго десятка ударов он перестал остро ощущать боль, она притупилась и осталась как бы в стороне, продолжая незримо присутствовать, но и одновременно не столь остро, как в начале терзать его тело.
Вместо боли явилась обида, злость, а следом за ними и дикая, буквально животная ярость.
'Джордж…Роб…Стэн…', - прошептал мальчик, сплевывая кровь на смятую подушку. — 'Вам всем конец! И первый будешь ты, Джордж. Ты никогда не увидишь своих новых родителей, пришло время увидеть твоих старых. Клянусь всеми клятвами, какие только существуют в этом мире!'
В следующий миг лампочка, подвешенная в высоте потолка, разлетелась на сотни мелких осколков, осыпав ими детей.
— Что происходит? — испугано воскликнул Роб.
Инстинктивно пытаясь прикрыть голову от падающего стекла, он поднял руки вверх, отпуская ноги Тома на свободу. Воспользовавшись секундным замешательством своих мучителей, мальчик, недолго думая, скатился с края кровати на пол, увлекая за собой державшего его за руки Стэна. Тот не устоял на ногах и, перевалившись через ее спинку, рухнул лицом на подушку. Мгновение и Том уже на ногах. Оказавшись вместо него на кровати, Стэн испуганно вскрикнул и выпустил его руки.
Стоя в возникшей кромешной тьме, слабо освещаемой лишь блеклым лунным светом, с трудом пробивающимся через плотно завешенное тяжелой пыльной шторой маленькое окошечко, он, яростно переводя дыхание, внезапно ощутил удивительное чувство. Пьянящее и будоражащее кровь ощущение собственной власти, сознание, что именно он в настоящий момент является полным хозяином в этом помещении. Том отчетливо различал испускаемый тремя мальчишками страх. Несколько секунд назад они, на два года старше его каждый, мучили и били свою жертву, а теперь жертва стояла перед ними и решала, что же делать со своими обидчиками и Роб, Джордж и Стэн прекрасно осознавали изменившуюся ситуацию. Двое из них нервно переминались с ноги на ногу, ожидая, что он предпримет в следующее мгновение, а третий продолжал валяться на кровати, боясь пошевелиться.
Неожиданно раздался хруст ломаемого подошвой ботинка стекла. Роб, не видя ничего под ногами, случайно наступил на него. Резкий звук вывел трех мальчишек из оцепенения, а Тома лишил неожиданно сладкого для него чувства.
— Бежим! — воскликнул Джордж. — Думаю, с него хватит!
Вместе со звуком своего голоса Роб бросился к двери, на ходу оттолкнув Джорджа. Следом за ним последовал вскочивший с кровати Стэн.
'Пускай бегут', - быстро подумал Том. — 'Они все равно никуда не денутся из приюта. Сейчас мне нужен только Джордж. У меня всего несколько часов, чтобы успеть ему отомстить.'
Роб и Стэн за доли секунды преодолели расстояние, отделявшие их от двери и, рванув ее на себя, настежь раскрыли. Джордж неся за ними следом.
'Нет! Он не должен уйти. Не должен!'
Немного утихнувшая ярость вновь заклокотала у Тома в груди. Он попытался догнать мальчишку, но почти сразу понял, что у него ничего не получится. Их уже разделяло три метра. И, если Джордж окажется в коридоре, то Тому нечего рассчитывать отомстить. Мальчик убежит в свою комнату, а там, кроме двоих его дружков жили еще двое парней. Слишком много народу и с пятью он уже никак не справится. Как не боялись приютские дети Тома, но собираясь вместе по трое и более, они преодолевали свой страх, а довольно часто наглели и начинали мстить ему за него, насмехаясь и глумясь над ним.