Наследник
Шрифт:
– Ваше Высочество, я не участвовал в интригах, я служил, насколько хватало моих сил и разумения, - возмутился Миних.
– Христофор Антонович, я не собираюсь вдаваться в подробности, тем более оспаривать приговор, я всецело предан императрице Всероссийской Елизавете Петровне. Да, не скрою, Вы мне нужны. Мне нужно знать все подробности Вашего, да, сударь, Вашего, похода в Крым. Составить карты, обозначить направления дорог рядом с колодцами, тактику военных действий. Это одно, второе, мне нужен опытный руководитель тыловой службы и фортификации. Снабжение, доставка фуража, порохового припаса – вот то, что я жду от Вас, кроме управления отвоёванными территориями. –
– Ваше Высочество, - еще громче обратился Миних. – Война в Крыму не решит проблем, она их только создает. Биться нужно на Балканском полуострове. И тут Австрия ударит в спину России, какие бы союзы ее не связывали.
– Видите, граф, Вы знаете проблему и поэтому поможете ее решить, - спокойным, уравновешенным тоном произнес я. – Выбор за Вами, либо Вы граф, но не фельдмаршал без права носить знаки отличия, и работаете со мной, не служите, Христофор Антонович, а работаете. Служите Вы Елизавете Петровне. Либо… я даже ссужу Вам семена отличной репы и потата. Иного шанса может и не быть. Между тем мундир генерал-майора Вам разрешено использовать.
– Лучше смерть, чем унижение, - горделиво сказал Миних.
– Ваше право, граф, уже через два дня Вы отправитесь в обратный путь. А пока Вас ждут, к слову без особого удовольствия, лишь по моему указанию, в Первом Воронежском егерском полку. Вас отвезут, - сказал я и манерно отвернулся, показывая и некоторое пренебрежение и то, что аудиенция закончилась.
Заниматься уговорами Миниха я не хотел. Да – это первый русский полководец, который разбил силы превосходящих турок в чистом поле. Да – он захватывал крымский Бахчисарай. Он же сохранил Петербург, когда двор переехал в Москву и петровская столица обезлюдила. Много чего сделал, но не оскудеет земля русская на таланты. Тем более, если эти таланты не имеют желания работать, а иные только ищут окно возможностей, без всяких условий.
– Ты не боишься, что Миниха станут использовать и сталкивать нас и императрицу? – спросила Катэ.
– Обязательно будут, но в этом и их слабость, - я улыбнулся. – Кем меня считают? Мальчиком, кумир которого король Фридрих? Играющийся в потешные полки? Так они и действовать будут и искать ко мне подходы. Вот и сделают ошибки. Миних же меня начнет убеждать делать все во благо Пруссии, если пойдет на соглашения со шпионами Фридриха. А я уже тут найду возможность и выкрутиться. Хуже, если я не буду знать, откуда ждать удара.
Сам же я подумал, что Миниха можно использовать и для того, чтобы тот передавал в Пруссию данные о моей фанатичной любви к Фридриху. Вон и штуцеры присланы, они стоят больших денег, да и не только в их дело, уже как месяц те мастера, что еще могут починить фузею, бессильны сделать подобие штуцера.
* ………* ………*
Военный городок егерей
в пяти верстах от Ораниенбаума
18 февраля 1746 г.
Миних находился в растерянности. Он не так представлял себе возвращение к Петербург. Множество идей, как военного характера, так и управления поместьями появилось у Христофора Антоновича в изгнании. Он смог увидеть возможности Сибири, оценить добычу пушного зверя и важности ее для экономики. Миних и переосмыслил свои военные походы, осознал ошибки и даже наметил планы более выгодной компании против Османской империи и крымских татар. И тут…
Не рады были его видеть, не к тому он привык, находясь некогда на вершине власти. Но что лучше? Сеять репу на земле, где и лето длится
– Христофор Антонович, я предупрежден о Вашем приезде, - не вежливо его встретил полковник Румянцев.
– К сожалению, я не понимаю пока зачем я здесь, - ответил в той же манере Миних.
Румянцев ничего не ответил, он вообще пребывал в не лучшем состоянии духа, да и тела.
Вчера Петр Александрович имел разговор со своим отцом. И это общение закончилось поркой. Его, полковника егерей, порол, как нерадивого крестьянина, отец, который был возмущен новыми выходками своего сына.
Очередная дама была опозорена Петром Александровичем. Полковник егерей был в новом модном заведении «Элита» и спускал на рулетке недавно полученное жалование, все равно отец дает деньги. Там он и заприметил девушку очаровательной наружности. Кто же знал, что она замужем и ее муж увлечен в это время картами, новой карточной игрой – покер. Напор, привлекательность Петра и уже дама пьет шампанское в компании полковника. Еще полчаса и уже захмелевшая девушка не сопротивляется, когда ее ведут в лучший номер ресторации «Элит». А потом… муж, вызов на дуэль, драка в специальном зале для дуэлей и ранение пожилого мужа прекрасной нимфетки.
– Вы будете пороть полковника, батюшка? – спросил Петр Румянцев, когда отец уже замахнулся вымоченной в воде розгой.
– Ты прав, сымай мундир, буду пороть не полковника, а сына, - сказал Александр Иванович Румянцев и таки выпорол [реальная история про порку Петра Румянцева за его амурные похождения].
Это было вчера, а сегодня с самого утра полковник прискакал в расположение своего полка, терпя боль и чувствуя себя униженным.
– Я так думаю, Христофор Антонович, что Петр Федорович хотел, дабы Вы прониклись его суждениями об организации войск и тактиками баталий, - взял себя в руки Румянцев и достал из тумбы стопку исписанных бумаг. – Ознакомьтесь. Но учтите, что, как только Вы прочитаете сей опус, назад дороги не будет… извините, в Вашем случае как раз именно что назад и дорога, если не станете рядом с Петром Федоровичем.
Бурхард Христов Миних начал читать с неохотой, но чем больше листов были отложены, как прочитанные, тем больше огня появлялось в глазах моложавого телесно, но уже почтенного в годах, человека. Бывший фельдмаршал видел, что вот эта тактика могла бы помочь ему практически бескровно взять Бахчисарай, а используй он таким образом артиллерию, и Очаков был бы покорен быстрее. Не говоря уже о санитарных правилах. В той компании Миних победил крымчаков, он даже разбил османов, но проиграл войну, лишившись половины армии санитарными потерями. Используй он только кипяченую воду, как и карантинные меры и компанию можно было продолжать вплоть до взятия Стамбула-Константинополя.
– Я понял, Петр Александрович, многое понял, спасибо, - сказал Миних только через три часа и, было направился к выходу, но Румянцев решил более не строить из себя великого полководца, а оказать уважение к Миниху, который даже сейчас был выше чинами, чем полковник.
– Вы обедали, Христофор Антонович? Составьте мне, коли будет на то Ваша воля, компанию, - сказал Румянцев, которому показалось очень интересным узнать у многоопытного Миниха мнение о всем том, чему уже обучается его полк.