Наследники легенд
Шрифт:
Снова скрипнула дверь.
– Извини, забыла спросить: может быть, ты есть хочешь?
Она остановилась совсем близко. Такая красивая. Такая…
– Сэл?
Присела на корточки у кровати, обхватила руками его ладони.
– Я не знаю, что еще могу для тебя сделать. И мне… мне так жаль…
Она потянулась и обняла его за плечи – простой дружеский жест, но тепло ее кожи обжигало, мягкие волосы коснулись лица, а губы оказались так близко…
Сначала упала на пол чашка, которую он отставил на краешек стола. Не разбилась,
– Ты не…
Лил отпрянула в сторону, и Сэл не сразу понял отчего. Посмотрел на нее, на вошедшего в комнату Лара. Медленно поднялся и лишь тогда заметил промелькнувшую за спиной у Сумрака тень.
Лилэйн опрометью бросилась в коридор, а Иоллар присел рядом.
– Это была Вель? – просто так, чтобы знать наверняка спросил Буревестник у друга.
– Да, – хмуро кивнул тот.
– Ну и демоны с ней, – сказал, и словно камень с души упал.
А ведь и верно: откуда она взялась? И с чего он решил, что она ему нравится? Да и когда, собственно, он это решил, если с самого начала его интересовала только Лил?
– Сэл, ты в порядке?
– Если не считать того, что вчера убили моего брата, то да, в полном.
– Ужинать будешь?
– Нет. А уже так поздно?
– Да. Новостей, извини, пока никаких. Но в городе каждого человека знают, из приезжих только торговцы, и те наперечет. Так что найдем, обещаю.
– Найду, – жестко поправил Сэл.
Все посторонние мысли мигом выветрились из головы. Хотя… кое-что он, кажется, понял. Не до конца, но уже почти-почти догадался. Обдумать только на свежую голову. А для этого нужно выспаться как следует.
Ужин прошел в гробовом молчании. Иоллар с любопытством следил за Лил, но та не поднимала головы от тарелки. Авелия за стол не села: схватила кусок хлеба и ушла в свою комнату. А комната-то у них с Лилэйн одна на двоих. Сэл чудит то ли с горя, то ли от дури (хотя прежде с ним такого не случалось), а чем это обернется, не думает. Как бы еще одного убийства не было.
– Я спать, – шепнула, зевая, Галла. – День суматошный, на ногах уже не держусь.
– Ложись. Я попозже подойду.
Глаза слипались, после горячего да после стакана вина совсем разморило, но нужно было с ребятами переговорить, обсудить планы.
Проговорили недолго. Лар не выдержал бы – все-таки и у его выносливости есть предел. Поднялся из-за стола, пожелал всем доброй ночи и поднялся наверх. Ноги уже едва слушались.
На последней ступеньке он споткнулся и упал бы, если бы кто-то не подхватил под руку.
– Эка тебя развезло, парень!
Словно из тумана выплыла ухмыляющаяся физиономия давешнего попутчика. Барслай, кажется. Охотник.
– А ну давай-ка к окну подойдешь. Свежим воздухом подышишь, авось полегчает.
Иоллар слабо отмахнулся, но идея показалась не такой уж плохой.
Охотник прислонил его к стене, а сам отворил скрипучие створки.
– А ну-ка обопрись…
Сумрак уперся руками в подоконник и выглянул во двор. Темнота, как говорят, хоть глаз выколи. Хотя чего их колоть, когда они и так закрываются?
– Парень, эй, парень…
Голос охотника сначала еще доносился издалека, а потом его заглушил шум прибоя.
– Там сено внизу, не убьешься. – Странная фраза – последняя, которую Лар разобрал.
Затем был короткий полет, удар, но не сильный, недолгая тряска. Он хотел уже проснуться, но руку обожгла боль, а сознание из наполненного расплывчатыми видениями сна сорвалось в глухую тьму.
Сэл проснулся на рассвете. По крайней мере, тусклое небо за окном напоминало здешний рассвет.
Голова была ясной, но мысли, ее наполнившие, парню не понравились.
– Боги пресветлые, – прошептал он, вцепившись в волосы.
Хотел еще что-то сказать, но внимание привлек валяющийся на полу конверт.
Галла
Ила я с вечера так и не дождалась. Уснула еще до того, как он пришел в комнату. Проснувшись, тоже мужа не обнаружила. Зато заметила на столе небольшой бумажный сверток, перевязанный синей лентой. Как будто подарок.
Какой подарок? Кому? Зачем?
А потом сообразила: здесь, в кармане, сегодня седьмое апреля! Получается, у меня день рождения.
Нет. Не получается. День рождения у меня только два месяца назад был, для кармана пришлось бы пересчитывать все даты. Но Лар любит делать подарки, ему только повод дай.
К свертку прилагалась записка. Я пробежала ее глазами, и улыбка померкла. Почерк был не Ила. А содержание…
Закусив губу, я развернула бумагу, а затем и плотную ткань. Глаза наполнились слезами, а сердце… Сердце на миг остановилось, а потом сорвалось в бешеный галоп. Что же это такое? Кто? Зачем?
Ни колец. Ни браслета. Ни единого шрамика, по которому можно было бы опознать… У Сумрака ведь не остается шрамов. Но они и не нужны, я и так узнала бы… Коснулась холодных посеревших пальцев, еще вчера гладивших мои волосы… Желудок скрутило, и меня стошнило прямо на пол у постели. А потом, оттерев простыней лицо, я все же разрыдалась, уткнувшись в подушку, чтобы никто не услышал. Нельзя, чтобы кто-то узнал.
«Во дворе стоит кер с синей попоной. Он для тебя. В седельной сумке карта с подробными указаниями. У тебя три часа, чтобы добраться до места. И учти, мы наблюдаем за тобой. Задержишься в гостинице – будешь получать своего мужа по частям. Через час пришлем тебе вторую руку. Через два – голову. Скажешь кому-нибудь или даже просто подмигнешь – получишь его язык и глаза. А решишь бросить его и сбежать, умрете оба. Помни, где ты. Помни, что тут ты никто. Но если сделаешь все как надо, получишь его живым и невредимым. Почти невредимым…»