Наследство из преисподней
Шрифт:
Так и я – думал сделать одно, а течение космической реки, называющейся Карма, в которой барахтается все человечество, потащило меня в другое русло.
У входа в гостиницу меня уже ждали. Их было трое – все здоровенные, коротко остриженные, и с маленькими головами давно вымерших динозавров.
К сожалению, я заметил их слишком поздно, чтобы что-нибудь предпринять, а потому сдался на милость судьбы и решил до поры до времени не брыкаться.
– Слышь, братан, есть дело, – обратился ко мне один
Поскольку все трое были практически на одно лицо, как братья-близнецы, я назвал его Первым.
– Какое дело? – спросил я, спокойно глядя в его крохотные, ничего не выражающие, глаза-пуговки.
– Тебя приглашают в гости. Садись, тачка подана, – показал он на новенький БМВ темно-синего цвета, припаркованный чуть поодаль, возле журнального киоска.
– Должен вас огорчить – сегодня я не собирался ходить по гостям. К тому же у меня нет вечернего фрака с манишкой и алой гвоздикой в петлице.
– Клин, чё гонит этот мурлокатам!? – возмущенно спросил Второй, обращаясь к Первому; похоже, для него я был пустым местом. – Может, дать ему по балде – и дело с концом?
– Не гони волну, Леха, – строго ответил Клин; видимо, среди этой троицы он был главным. – Шеф приказал, чтобы без рук. Так ты пойдешь сам, или тебе нужно приглашение по всей форме? – обратился он ко мне еще раз.
– Ну, если вы настаиваете… – пожал я плечами и неторопливо пошел к БМВ.
А что было делать? Три быка – это не шутка. Тем более, что у двоих были стволы. Это я определил сразу.
Но кто такой шеф? Может, спросить? А зачем? Что мне это даст? Я все равно должен явиться пред его сиятельные очи в любом виде, даже на носилках с переломанными костями.
Этот крайний вариант я прочитал в глазах Третьего. Он был самым сильным среди своих товарищей и самым тупым. С такими экземплярами мне уже приходилось сталкиваться.
Третий был безмозглой скотиной, живым механизмом, не имеющим даже элементарных человеческих эмоций. Для такого типа кого-нибудь убить – что комара прихлопнуть.
Я предпочел не сопротивляться. Тем более, что меня, похоже, не собирались ни калечить, ни мочить. По крайней мере, до поры, до времени. А это уже был хороший шанс выжить.
Ехали мы недолго. Офис босса этой троицы находился недалеко от центра, во Дворце культуры обанкротившегося завода "Эталон".
Только теперь, вместо серого унылого рубища, некогда покрывавшего стены бывшего очага соцкультбыта, здание горделиво козыряло новой юбкой из темно-красного гранита и палевой блузкой с белыми кружевами.
Меня провели мимо колонн, на которых и мне довелось когда-то нацарапать гвоздем свое имя и еще кое-что (нынче они тоже были облицованы гранитом), и я очутился в шикарно отделанном вестибюле.
Там толпился добрый десяток охранников,
"Они что, – подумал я с невольным беспокойством, – собираются на "стрелку"? А я тогда им зачем?" Провожаемый внимательными взглядами парней, я поднялся в сопровождении Клина по лестнице на второй этаж и очутился в просторной приемной.
Она была воистину министерской. Ее интерьер блистал и поражал дороговизной. Все ясно – я попал в логово той самой мафии, о которой совсем недавно (в разговоре с Самуилом Абрамовичем) отозвался так скептически.
Правильно говорится – не буди лихо, пока оно спит тихо. От многократного повторения этой прописной истины, она ни в коей мере не теряет свою актуальность.
– Проходите, – любезно пригласила меня секретарша, предупредительно распахивая двери кабинета босса.
Как и все в этом здании, она была ослепительно красива и (в этом у меня не было ни малейших сомнений) баснословно дорога. По крайней мере, это сокровище мне точно не по карману.
Если честно, я бы обошел ее десятой дорогой. Красивая женщина – это раритет, на который зарятся многие.
А я с детства не любил толкаться в очередях.
Я вошел, дверь закрылась. Позади немного взволнованно дышал мне в затылок Клин. А на меня из-за огромного письменного стола пристально смотрел изрядно облысевший тип с нехорошими глазами голодного вурдалака.
– Свободен, – сказал он Клину, и тот вышел в приемную, оставив нас наедине.
Вурдалак еще раз окинул меня внимательным взглядом с головы до ног и одобрительно кивнул – наверное, своим мыслям.
– Садись, – указал он на кресло возле его стола. – Тебя не обижали мои мальчики?
– Нет, – коротко ответил я и сел, закинув ногу за ногу.
Словно черепаха, я залез в панцирь хладнокровной невозмутимости и мое лицо (мне хотелось на это надеяться) стало неподвижным и бесстрастным.
Большие начальники (а к ним относили себя и мафиозные боссы) любят подавлять собеседников своей энергетикой и мессианским поведением, отчего людям, незнакомым с такими типами, они кажутся едва не небожителями, взирающими на них с Олимпа.
Но мне эти штучки были хорошо известны, и потуги плешивого хмыря изобразить из себя незаурядную личность пролетели мимо меня, как фанера над Парижем.
– Ты здорово изменился, Стив… – медленно произнес хозяин кабинета, слегка разочарованный моей непробиваемостью.
Опа! Оказывается, мы знакомы. Кто бы это мог быть?
Я присмотрелся – и узнал. Ну конечно же, Грач! Как я мог сразу не заметить его характерную черту – он постоянно двигал ушами, даже когда мышцы лица были неподвижны.