Наставление в христианской вере, тт. 1,2
Шрифт:
6. Принцип, который Осиандер кладёт в основу своих побед, весьма шаток: человек был сотворен по образу Божьему якобы вследствие того, что он был уподоблен Христу, дабы представлять Его в человеческой природе, в которую Отец уже постановил облечь Его. Отсюда Осиандер делает вывод, что если бы Адам и не отпал от своего Источника, Христос всё равно стал бы человеком. Все здравомыслящие люди понимают, насколько это рассуждение искусственно, неумно и, как говорится, притянуто за уши. Тем не менее этот надутый гордостью писатель полагает, что он первый постиг, что такое «образ Божий»: то есть что божественная слава сияла в Адаме не только как бесценный дар, которым он был украшен, но также потому, что Бог сущностно обитал в нём. Хотя я вполне согласен с тем, что Адам носил в себе образ Божий, поскольку был связан с Богом (что составляет высшее и совершеннейшее его достоинство), я утверждаю, что этот образ следует
Существует общее согласие относительно того, что Иисус Христос уже тогда был образом Божьим и поэтому лежавшая на Адаме печать превосходства происходит именно из этого Источника, благодаря которому он приближался к божественной славе через Сына Божьего. Следовательно, человек был сотворен по образу Того, кто его создал (Быт 1:27), и в силу этого стал как бы зеркалом, в котором сияла слава Господа. Адам был возвышен до этой чести милостью единородного Сына Божьего. Но снова и снова нужно повторить, что Сын Божий был главою Ангелов и людей, так что достоинство, данное человеку, принадлежит также и Ангелам. Если Св. Писание называет их детьми Божьими, то невозможно отрицать, что в них были запечатлены знаки, отображающие их Отца. Поскольку Бог пожелал явить свою славу как в Ангелах, так и в людях, и запечатлеть её в обеих природах, то весьма неумно для Осиандера ставить их позади людей, так как они якобы не несли в себе образа Иисуса Христа. Ибо они не наслаждались бы постоянно его присутствием и ликом, если бы не были подобны Ему. На самом же деле люди, как учит св. Павел, обновятся по образу Божьему, чтобы вместе с Ангелами собраться под единым Главой. Короче, если мы верим Иисусу Христу, то наше окончательное блаженство будет заключено в том, что, собравшись на небесах, мы станем подобны Ангелам (Мф 22:30). А если принять вслед за Осиандером, что первым и главным проявлением Божьего образа была человеческая природа, которую должен был принять Иисус Христос, то отсюда, напротив, следует, что Он должен был принять и ангельскую природу, поскольку Ангелам принадлежит образ Божий.
7. Так что у Осиандера нет причин опасаться, как он утверждает, будто Бог оказался бы лжецом, если бы не принял в Духе непреложного решения сделать своего Сына человеком. Ибо, если бы человек не пал, он был бы подобен Богу, как и Ангелы, и тогда не было бы необходимости, чтобы Сын Божий становился человеком или Ангелом. Также напрасно опасается он и такой нелепости, что если бы непреложным Божьим решением до сотворения Адама не было определено, что Иисус Христос должен родиться человеком — не как Искупитель, а как первенец из людей,— то тем самым его честь была бы умалена, так как
Он был бы создан по образу Адама. Но почему Осиандер ужасается тому, о чём совершенно ясно свидетельствует Писание: что Иисус Христос во всём подобен нам, кроме греха (Евр 4:15)? А св. Лука в приводимой им родословной без колебаний называет Его Сыном Адама (Лк 3:38). Хотелось бы также знать, почему св. Павел именует Его вторым* Адамом (1 Кор 15:45), если не потому, что небесный Отец повелел Ему принять человеческую природу с целью вызволить потомков Адама из бездны погибели, в которую они упали. Если бы решение Бога дать Сыну человеческое обличье предшествовало акту творения, то Его следовало бы назвать первым Адамом.
Осиандеру ничего не стоит заявить, что, поскольку Иисусу Христу Духом Божьим было предназначено стать человеком, то все созданы по его образу. Напротив, св. Павел, называя Иисуса Христа вторым Адамом, ставит в центр нашего происхождения и произведённого Христом восстановления погибель и смятение, которые произошли позже, и тем самым основывает пришествие Христа на необходимости вернуть нас в первоначальное состояние. Отсюда следует, что именно в этом коренится причина, по которой надлежало воплотиться Сыну Божьему.
| * В Синодальном переводе — «последним». |
| ** В Синодальном переводе — «образ Бога невидимого». |
Столь же слабы и глупы аргументы Осиандера в его рассуждении о том, что если бы Адам остался в безгрешном состоянии, то он был бы образом самого себя, а не Иисуса Христа. Однако в этом случае, несмотря на то что Сын Божий никогда бы не воплотился, образ Божий всё рано сиял бы в наших телах и душах и его лучи всё равно указывали бы, что Иисус Христос — истинный Глава, первенствующий среди людей. Тем самым мы разбиваем легковесный софизм Осиандера, будто Ангелы были бы лишены Главы, если бы Бог не определил, что Его Сын вочеловечится независимо от грехопадения Адама. Ибо он слишком неразумно принимает то, с чем не может согласиться ни один здравомыслящий человек: что Иисус
Ещё одна глупость Осиандера состоит в его утверждении, будто люди не имели бы в Иисусе Христе Царя, если бы Он не был человеком. Словно не было бы у Бога ни Царства, ни державы, когда Сын Его, пусть даже не воплотившись, всё равно собрал бы под своим главенством людей и Ангелов и первенствовал бы над ними в своей славе. Но Осиандер опять ошибается или, вернее, самообольщается своими фантазиями: если бы Христос не вочеловечился, говорит он, то Церковь не имела бы Главы. Как будто бы Он не мог главенствовать над людьми и управлять ими своей божественной властью, укреплять их сокровенной силой своего Духа, питать их как своё тело, то есть поступать с ними так же, как Он главенствует над Ангелами, чтобы привести людей к блаженству ангельской жизни!
Всю эту трескотню, которую я легко опроверг, Осиандер почитает откровением непогрешимого оракула, ибо, опьянённый своими умозрениями, привык одерживать победы на пустом месте. А в конце он хвалится будто бы надёжным и неопровержимым аргументом, перевешивающим все прочие,— пророчеством Адама, который, увидев жену свою Еву, воскликнул: «Вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей» (Быт 2:23). Но откуда следует, что это — пророчество? Возможно, он ответит, что Иисус у Матфея приписывает эти слова Богу. Но это всё равно что сказать, что всё произносимое Богом через уста людей заключает некое пророчество о будущем. Тогда, значит, пророчество содержится в каждом предписании Закона, поскольку все они даны Богом. Было бы очень плохо, если бы поверили этой фантазии, потому что тогда Иисус Христос превратился бы в сугубо земного толкователя, играющего буквальным смыслом слов. Но здесь Он вовсе не имеет в виду мистический союз, соединяющий Его со всею Церковью [Мф 19:4-6]. Он приводит этот возглас, чтобы показать, до какой степени муж должен быть верен и близок своей жене, ибо Бог сказал, что муж и жена — одна плоть. Тем самым он указывает, насколько непозволительно пытаться путём развода разорвать эту нерушимую связь.
Если для Осиандера это слишком мелко и просто, то пусть он хотя бы не приписывает Иисусу Христу попыток запутать своих учеников пустыми аллегориями и чересчур изощрённо толковать слова своего Отца. А то, что он цитирует из св. Павла, нисколько не подтверждает его фантазий. Ибо Павел после слов о том, что мы — плоть от плоти Христа, восклицает, что это — великая тайна (Эф 5:30 сл.). Он не желает рассуждать о том, какой смысл вложил Адам в свой возглас, но, прибегая к образу брака, хочет заставить нас задуматься о той священной связи, которая делает нас одним телом с Иисусом Христом. Об этом прямо сказано в Послании к эфесянам. Апостол, заявляя, что он говорит по отношению ко Христу и Церкви, как бы вносит поправку, чтобы провести различие между земным браком и духовным союзом Иисуса Христа с его Церковью. И тут вся болтовня Осиандера обращается в ничто. Поэтому не стоит больше рыться в этом хламе, никчёмность которого вполне раскрыта в нашем кратком опровержении. Во всяком случае, дети Божьи удовлетворятся такими сдержанными словами: «Когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего Единородного, Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных» (Гал 4:4-5).
Глава XIII
О ТОМ, ЧТО ИИСУС ХРИСТОС ПРИНЯЛ ПОДЛИННУЮ СУБСТАНЦИЮ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПЛОТИ
I. Я полагаю излишним вновь долго рассуждать о божественности Иисуса Христа, поскольку она уже была доказана3 с помощью красноречивых и надежных свидетельств Писания. Но нам нужно рассмотреть, как, восприняв нашу плоть, Он исполнил миссию Посредника. В своё время манихеи и маркиониты пытались отрицать подлинность его человеческой природы128. Последние воображали, будто тело Иисуса Христа было призрачным^ другие утверждали, что оно имело небесную природу. Эти заблуждения опровергаются во многих местах