Наставник. Детектив Хогвартса
Шрифт:
«Полсотни лет? — не поверил Гарри. — Мне кажется, что создание иллюзий не так уж и сложно».
«Я сказал про самонастраивающиеся иллюзии, — поправил мальчика наставник. — Которые сами принимают вид окружающей местности и даже на ощупь неотличимы от нее. Хотя, конечно, на любую хитрость найдется свое средство».
— Сэр, а как вам удается так ловко отводить глаза? — Гарри вспомнил про свой плащ-невидимку. — Я не заметил, чтобы у вас был с собой какой-нибудь артефакт.
— Это обычные дезиллюминационные чары, — профессор небрежно махнул рукой, но, заметив удивление учеников,
— Но я читала, что они под силу только очень сильным волшебникам, — Гермиона с нескрываемым уважением смотрела на своего преподавателя. — Ой, простите, я, конечно, не хотела сказать, что считала вас слабым, но...
— Не смущайся, репутация преподавателей ЗОТИ мне хорошо известна, — мужчина обнажил зубы в некоем подобии улыбки. — Но это не проблема, порой даже полезно, что окружающие считают тебя слабаком.
Гарри хотел задать еще несколько вопросов профессору, который, по всей видимости, был совсем не против неформального общения с пойманными нарушителями дисциплины, однако ему пришлось отложить это дело. Засевший в нише портрет посчитал, что со стороны волшебников крайне невежливо не обращать на него внимания, и предупредительным кашлем напомнил о своем существовании.
— Профессор Кеннеди, директор школы просит вас пройти вместе с учениками к ней в кабинет, — строго произнесла нарисованная на холсте волшебница.
Кеннеди вежливо поклонился даме и жестом предложил детям покинуть жилище Плаксы Миртл. Выйдя за дверь, преподаватель задержался на минуту и наложил на вход в туалет неизвестное Поттеру заклинание.
— Ну вот, надеюсь, теперь попасть сюда не сможет никто из учеников, — пояснил он свои действия хаффлпаффцам. — Не слишком надежно, но на какое-то время сойдет.
— А почему вы сразу не наложили эти чары? — поинтересовалась Гермиона. — Мне кажется, так было бы надежнее.
— Ну, поскольку артефакт, открывавший вход в Тайную Комнату, был уничтожен, я не видел в этом смысла, — хмыкнул Кеннеди, делая хитрое лицо. — К тому же многие школьники почему-то частенько выбирают этот туалет в качестве места для встреч, так что мне не хотелось их разочаровывать. И увидев на карте, конфискованной у близнецов, что мистер Поттер решил не отставать от старшеклассников и назначил мисс Грейнджер романтическое свидание в столь шикарном месте, я не мог не восхититься его познаниями школьной жизни.
Гарри стремительно покраснел, представив себе, что подумал профессор, обнаружив их в этом месте. Только не хватало, чтобы преподаватель решил, что они втайне целовались в заброшенном туалете! Поттер украдкой посмотрел на подругу и увидел, что она смущена не меньше его. Видимо, они вдвоем представляли из себя довольно забавное зрелище, так как профессор разразился не слишком вежливым смехом.
— Но мистер Поттер явно решил меня удивить! — на лице Кеннеди сияла улыбка в тридцать два зуба. — Вместо банального туалета Плаксы Миртл назначить свидание в Тайной Комнате, это говорит о серьезности его намерений.
Взгляд, которым Гарри одарил преподавателя, вполне мог бы поджечь его мантию, причем без помощи магии, однако на Кеннеди он не подействовал.
«Не будь это твой профессор, можно было бы спросить его, зачем ему понадобилось тайно подсматривать за этим «романтическим свиданием», — ядовито заметил наставник, судя по всему, обидевшийся, что кто-то посмел безнаказанно издеваться над Поттером. — А дезиллюминационные чары он небось выучил, чтобы смотреть за целующимися парочками, извращенец».
Гарри представил себе Кеннеди, занятого столь неблаговидным делом, и на его губах появилась улыбка. Говорить подобные вещи преподавателю, конечно, не стоило, но вот потом довести мысли Гарольда до друзей — это совсем другое дело.
— Мы вовсе не собирались там целоваться! — в отличие от Поттера, Гермиона была лишена поддержки старшего товарища и не смогла сдержать свое недовольство поведением профессора. — Если вы считаете, что мы провинились, гуляя по школе в неположенное время, так и скажите, а не придумывайте разные истории.
Она, похоже, сама испугалась своей горячности и теперь с некоторым смущением смотрела на профессора, тем не менее, не пытаясь спрятать свои глаза. Гарри почувствовал, что подруга нуждается в поддержке, и, сделав шаг в сторону, сжал ее ладонь в своей руке. Но Кеннеди, похоже, не обиделся на упрек, так как вместо того, чтобы придать себе грозный вид, примиряюще поднял руки.
— Хорошо, хорошо, не хотите признаваться, не надо, — профессор сделал невинное лицо. — Хотя не могу не одобрить выбор мистера Поттера.
Пользуясь тем, что дети, широко раскрыв глаза, замерли на месте, преподаватель повернулся к ним спиной и преспокойно направился в сторону директорского кабинета. Сделав несколько шагов, он обернулся и смерил Гарри и Гермиону насмешливым взглядом.
— Если вы не забыли, нас ждет профессор МакГонагалл, так что поторопитесь, — он на секунду задумался, стоит продолжать или нет, но, видимо, не смог отказать себе в удовольствии. — Пообщаться наедине вы можете и потом, к тому же выбрав более укромное место, чем этот коридор.
* * *
Когда Минерва МакГонагалл только стала директором школы, она полагала, что основными ее проблемами станут совершенствование учебного процесса и подбор персонала. Теперь, когда прошло уже полгода после ее вступления в должность, она поняла, что поначалу плохо представляла себе трудности своей должности. Ибо сейчас перед ней реально встала основная проблема, которая, как оказалось, более чем часто мучает руководителей — проблема принятия решения.
Когда ее старый друг Муди настоятельно порекомендовал ей не блокировать помещение, где находится вход в Тайную Комнату, а лишь установить контроль за ним, Минерва была категорически против такого половинчатого решения. Да, по словам Грозного Глаза, без уничтоженного им артефакта проникнуть к чудовищу Слизерина было невозможно, так что опасности в том, чтобы оставить открытым туалет второго этажа, вроде бы не было. И МакГонагалл прекрасно понимала мотивы опытного аврора, который желал бы иметь в своем распоряжении список лиц, излишне интересующихся историческими открытиями, но было одно «но».