Наставник
Шрифт:
Своё имя это война получила уже гораздо позже. Тогда люди считали, что если человечество и выживет после ядерной войны , то впредь будет воевать только луком и стрелами. И они оказались почти правы. Сверхзвуковые, баллистические и межконтинентальные ракеты, подводные лодки и космическое оружие, превратили в ядерный пепел, незащищенные города миллионники.
Именно такая судьба постигла тех, кто не был прикрыт куполом ядерного щита и системой ПВО. По рассказам прапрапрабабушки Игоря и Катерины, которые были записаны на магнитную ленту и в данный момент хранились в Кремле. На город в черте третьего транспортного кольца не
А когда все закончилось. Когда в мире упала последняя ядерная ракета, когда в верхних слоях атмосферы сгорел последний боевой спутник, мир замер, началась долгая ядерная зима. Она длилась больше четырех лет. Четыре долгих года. Но запертые в московское метро выжившие увидели свет намного позже других уцелевших.
В какой-то момент, скорее всего во время ядерного взрыва, автоматическая система дала сбой. И когда, спустя пять лет, запертые в подземелье люди попытались выбраться, створки бункеров просто не открылись. Уже тогда народ голодал, уже тогда были случаи убийств за пищевой рацион и каннибализм. И после того, как люди узнали, что на поверхность пути нет, начались голодные бунты и войны за ресурсы.
Настал момент, когда человеческая сила и наличие оружия стали решающим фактором в вопросе: кто доживет до завтрашнего утра? Одна станция метро шла набегами на другую. Но у простых граждан не было вооружения, зато оно имелось у бывших полицейских и росгвардии. Эти люди почти восемь лет хранили верность присяге, поддерживали правопорядок, но когда метро узнало, что это конец... Так появилась Ганза.
Далеко не все смирились со своей судьбой. Еще спустя семь месяцев гражданской войны, люди из метро смогли пробиться на поверхность. Впервые это случилось девятнадцатого мая на станции метро Медведково. Потом, в течение месяца, свой выход на поверхность прокопали Щёлковская, Тёплый Стан, Маяковская и Водный стадион. И когда первые добровольцы, одетые в костюмы химической защиты, увидели солнце они… ослепли. Нет, дело было не в остаточной радиации, или в каком-то другом излучение. Просто люди отвыкли от солнечного света настолько, что полуденное солнце прошлось по их сетчатке, словно плазменный резак.
Когда же они наконец покинули подземелья Москвы, увидели обветшалый, безлюдный город утопающий в розовых цветах размерами с канализационный люк. Многие здания пострадали и рухнули, электроника так и вообще выгорела от электромагнитного импульса сотен взрывов. Но главное, что люди выбрали на свободу. С этого момента и начинается новая история Москвы.
Дим и сам заслушался настолько, что потерял счет времени. Катерина, найдя благодарных слушателей, тоже забыла о времени и продолжала свой рассказ. Однако, от истории Дима оторвало сообщение Сима, помеченное в красным уровнем тревоги.
"Большая группа бронированных автомобилей замечена в 43 км на север от Третьего Рима."
Наставник вскочил на ноги и перебивая Катерину громко произнес.
– Внимание, боевая тревога! Всем вернулся
Однако, все остались сидеть на своих местах и переглядывались между собой.
– Это Ганза?
– первым решился на вопрос Леон.
– Не знаю. Зато я знаю, что твоя группа потеряла двадцать секунд драгоценного времени.
"Старичков" вроде бы проняло. Они поднялись на ноги и лёгким бегом, впрочем не обгоняя наставника, двинулись в сторону доминиона. Игорь всё понял правильно. Он безмолвно запрыгнул на ховербайк и сбавил скорость возле Дима, предлагая подвезти. Но Дима отказался, уступив место Анту, который вопреки ожиданиям, не остался с Катериной и новенькими, а пытался догнать их группу.
– Не боишься, что он всадит мне заточку в спину, пока мы будем ехать?
– хмуро поинтересовался Игорь.
– Боюсь, - признался парень.
– Боюсь того, что ты с ним сделаешь, используя свой Дар. Он еще не видел тебя в гневе. Отвези его к моему боту. Сегодня он и Эва будут пилотировать его под моим присмотром.
Остальные ребята хмуро посмотрели на Дима, и их взгляд говорили красноречивее слов. Каждый из них, из первого состава, проделал долгий путь обучений, тестов и проверок на преданность, а этот новенький сразу, без проверок, садится в кабину флагманского бота!
– Не рановато ли ты доверяешь управление машиной новичку?
– Игорь за ребят высказал то ли вопрос, то ли упрёк.
– Ты видел его. Он за минуту уделал и меня и тебя. Посмотрим, как он справится с управлением антропоморфным ботом, - Эти слова Дим сказал уже глядя в глаза Анта.
– Но ведь он даже не умеет управлять обычно мехом, не говоря уже про боевой бот восьмого поколения!
– Марк произнес эти слова чуть громче, выдав этим своё негодование.
– Если не умеешь ходить - учись бегать. Посмотрим, так ли он хорош против настоящего противника. Это сложнее, чем отбирать у детей их сладкие батончики, - Дим ответил Игорю не сводя взгляда с Анта. Это прозвучало и как вызов, и как упрек его прошлым деяниям.
– На что, ты готов? Ещё не поздно вернуться к остальным детям.
Парень зло посмотрел на наставника и ещё сильнее ухватился за петлю ховербайка Игоря, давая понять что готов.
Глава 19
Сим в компании Игоря и Анта уже стоял возле Ракшаса, когда Дим и Эва вошли в лагерь. Игорь молча кивнул Диму, показывая, что выполнил приказ и его ховер-байк с ревом умчался к депо. Ант нетерпеливо озирался, периодически косясь на полного подростка в заляпанной едой одежде. Сим же сидел на земле, опершись спиной на ногу бота. Его глаза были закрыты.
– Эва, запускай Ракшаса, права доступа я тебе передал, - скомандовал Дим.
– Ты занимаешь модуль первого пилота. Ант, занимаешь модуль второго пилота и во всем слушаешь Эву. Я вас догоню.
Сим открыл глаза и произнес:
– Первая итерация Системы Третьего Рима готова к тестовому запуску, - нетерпеливо произнес он.
– Камеры подключены? Система имеет доступ к кэшу и внутренней памяти носителей интерфейса?
– скупо поинтересовался Дим, на что получил два утвердительных кивка.
– Тогда запускай и передай мне права администратора.