Настольная книга судебного пристава-исполнителя
Шрифт:
– принцип обеспечения добровольного исполнения имеет воспитательное значение в исполнительном производстве и заключается в установлении при возбуждении исполнительного производства срока для добровольного исполнения должником содержащихся в исполнительном документе требований. Такой срок не может превышать пяти дней со дня получения должником постановления о возбуждении исполнительного производства. Срок для добровольного исполнения требований устанавливается для всех впервые поступивших в службу судебных приставов исполнительных документов (ч. 11 ст. 30 Закона об исполнительном производстве). Законом также предусмотрены случаи, когда данный срок не устанавливается (ч. 14 ст. 30 Закона об исполнительном
95
Отредактировал и опубликовал на сайте PRESSI ( HERSON )
производстве);
–
– принцип судебного контроля за деятельностью судебного пристава-исполнителя предполагает контроль со стороны судебных органов за производством принудительного исполнения исполнительных документов как один из самых действенных и эффективных видов государственного контроля. Хотя в Законе об исполнительном производстве 2007 г., так же как и в ранее действовавшем, ни суд, ни судья среди лиц, участвующих в исполнительном производстве, не названы, тем не менее исходя из анализа действующего законодательства можно утвердительно говорить о немаловажной роли судебных органов в сфере исполнительного производства. Условно можно выделить две формы взаимодействия судебного пристава-исполнителя и суда в исполнительном производстве: текущий и последующий контроль <1>. Текущий судебный контроль состоит в вынесении в силу прямого указания закона или по просьбе заинтересованных лиц судебных определений, на основе которых органы принудительного исполнения возбуждают, изменяют или прекращают действия по производству принудительного исполнения (в частности, восстановление пропущенного срока предъявления исполнительного листа к исполнению; разъяснение судебного акта или акта другого органа, подлежащего толкованию; отсрочка или рассрочка исполнения судебных актов или актов других органов; изменение способа или порядка исполнения; приостановление и прекращение исполнительного производства). Последующий судебный контроль выражается одним основным способом - возможностью оспаривания постановлений, действий (бездействия) судебного пристава-исполнителя в суд <2>;
<1> Следует согласиться с мнением М.В. Филимоновой: термин "предварительный контроль" крайне неудачен, поскольку нельзя контролировать то, что еще не случилось. См.: Филимонова М.В. Процессуальные аспекты взаимодействия судебного пристава-исполнителя и суда в исполнительном производстве: Дис. ... канд. юрид. наук. Саратов,
2006. С. 10.
<2> Более подробно см. об этом соответствующий раздел "Настольной книги".
– принцип независимости судебного пристава-исполнителя. Принцип независимости традиционно ассоциируется с деятельностью суда. При этом нет никаких оснований не соглашаться с мнением о том, что "независимость судей является важным условием существования в стране авторитетной и самостоятельной судебной власти, способной беспристрастно и объективно осуществлять правосудие, эффективно защищать права и законные интересы граждан и государства" <1>.
<1> См.: Францифоров Ю.В. Значение независимости судебной власти и
эффективности средств судебной защиты прав человека // Российский судья. 2002. N 4. С. 71.
Понятие "независимый" в общеупотребимом смысле этого слова означает отсутствие зависимости от кого-либо и чего-либо <1>. Вполне понятно, что абсолютной независимости достичь вряд возможно и сама по себе названная категория является достаточно условной. Речь может вестись скорее об определенном уровне независимости, необходимом для осуществления беспристрастной процессуальной деятельности.
Необходимо понимать, что независимость суда не является самоцелью, а выступает лишь предпосылкой для вынесения им законного и обоснованного судебного акта, направленного на
Деятельность суда в условиях независимости позволяет рассчитывать на получение справедливого решения по делу, однако подобное решение оставалось бы всего лишь фикцией, если бы оно не было фактически исполнено. В особенности это характеризует так называемые иски о присуждении. В связи с этим процедура исполнения вынесенных в условиях независимости судебных решений непременно и сама должна также характеризоваться независимостью. И если судам независимость в конечном счете необходима для отыскания формальной истины по делу, то судебному приставу-исполнителю - для претворения установленной "на бумаге" истины в жизнь.
<1> См.: Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 2000. С.
Разумеется, понимание независимости суда и судебного пристава-исполнителя не должно и не может быть одинаковым.
Судебные приставы являются государственными гражданскими служащими, на которых распространяется действие специального законодательства и в том числе Федерального закона "О государственной гражданской службе", основанного на началах субординации и общих принципах административных правоотношений. Безусловно, те ограничения и запреты, которые связываются с гражданской службой (ст. ст. 16 и 17 Закона об исполнительном производстве), призваны способствовать ему избегать ситуаций, приводящих к конфликту интересов на государственной службе, и быть в этом отношении независимым. Однако едва ли подобное понимание нивелирует то административное подчинение, которое возникает у него в силу служебных обязанностей.
Тем более что на этом фоне независимость суда проистекает из установленной архитектуры государственной власти, где на конституционном уровне постулируется принцип разделения властей и выделения в качестве самостоятельной ветви судебной власти (ст. 10 Конституции РФ), а Закон РФ от 26 июня 1992 г. N 3132-1 "О статусе судей в Российской Федерации" <1> вводит прямые гарантии независимости судьи (ст. 9), не все из которых, безусловно, соизмеримы со статусом государственного служащего.
<1> Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. N 30. Ст. 1792 (с послед. изм.).
Независимость судебного пристава-исполнителя следует трактовать не как элемент правового статуса гражданского служащего, а в качестве особого режима его процессуальной деятельности. При этом последнюю традиционно рассматривают как деятельность, в которой уже отсутствует спор о праве, так как права взыскателя установлены вступившим в законную силу судебным актом, последним же устанавливается и обязанность должника совершить определенные действия в пользу взыскателя. С такой трактовкой вполне возможно согласиться, но с тем лишь уточнением, что отсутствие спора о праве между сторонами вовсе не означает отсутствия конфликта и в первую очередь конфликта интересов взыскателя и должника. При таких обстоятельствах недавний ответчик, являющийся теперь должником, нередко пытается освободить себя от фактического исполнения судебного решения или хотя бы минимизировать его последствия для своей имущественной сферы. Что казалось еще весьма далеким на стадии судебного разбирательства, приобретает черты неотвратимости в рамках исполнительного производства.
Взыскатель, в свою очередь, преследует цель скорейшего получения присужденного
ему, порой даже невзирая на установленные законом процедуры, а в ситуациях множественности взыскателей, когда все они до конца не уверены в получении присужденного в полном объеме (к примеру, в случаях сводного исполнительного производства), конфликт интересов между ними практически всегда неизбежен. Сказанное свидетельствует о сложности положения судебного пристава-исполнителя, находящегося, по существу, между противоборствующими сторонами с взаимоисключающими интересами, что соответственно демонстрирует нам определенную схожесть его положения с положением судьи в рамках судебного разбирательства.