Настоящие люди
Шрифт:
Хрюк засунул одну сигару в рот и немного попозировал перед обезьянкой, а когда она ушла, стал пытаться эту сигару раскурить. Спустя некоторое время в дверь кто-то робко постучал.
– Входите! – сказал Хрюк осипшим голосом. Он был очень недоволен, что ему помешали заниматься таким важным делом.
В дверь неуклюже протиснулся Бобёр и сразу же закашлялся от едкого сигарного дыма. Он был зверем скромным и работящим, а за помощью к другим обращался только в экстренных случаях. Собственно говоря, он ещё ни разу не обращался к поросёнку за помощью.
Бобёр увидел следующую картину: Хрюк в человеческой позе (закинув копыто на копыто) восседал на недавно сколоченном
– Я на минутку заскочил, – сказал Бобёр, прокашлявшись. – Такое дело, брат… Уровень воды в реке резко поднялся, и плотину вот-вот прорвёт. Дальше терпеть нельзя. Мы все сироты. Надо бы, брат, всем нам собраться…
– Ты что, Бобёр, не знаешь, что ли, как надо ко мне обращаться? – прервал его поросёнок. – Какой я тебе брат? Называй меня «господин Хрюк» и на «вы»!
– Извините, господин Хрюк, вы не соизволите выслушать меня? – покорно сказал Бобёр. – Если мы не соберёмся все вместе и не примем срочных мер…
– Я – не «все»! – рявкнул Хрюк. – Я уже почти человек, а ты равняешь меня со «всеми»! Это – оскорбление человеческой личности!
– Так вы поможете укреплять плотину, господин Хрюк? – спросил Бобёр, начиная потихоньку пятиться к двери.
– Я должен вам помогать?! – завопил поросёнок, вскакивая со стула и роняя от возмущения сигару. – Вам, жрущим прямо с земли без столового прибора?! Вам, бегающим нагишом и не знающим правил этикета?!
– Нет, нет, я просто сдуру ляпнул! – попытался оправдаться Бобёр, который уже был на улице.
– Оно и видно! – сказал Хрюк, захлопывая за ним дверь и подбирая с пола сигару. – Никакой управы на этих зверей нету! Занимаешься важным делом, а они шастают и шастают!
На следующее утро поросёнок, ещё не до конца проснувшись, побежал к ручью полюбоваться на своё отражение. Двигаться было как-то непривычно. «Может, я уже стал человеком?» – подумал Хрюк. Но, взглянув на водную гладь, он издал дикий вопль: из ручья на него смотрело жуткое чудовище! Его маленькое аккуратненькое рыльце превратилось в огромное, покрытое слизью рылище с острым рогом на конце; клыки вылезли изо рта и торчали, как у кабана; глаза выпучились и налились кровью; уши свесились до земли; тело расплылось и покрылось складками кожи, как у бегемота; а хвостик выпрямился, оброс жёсткой противной шерстью и стелился по земле.
Не доверяя отражению, Хрюк стал ощупывать и осматривать себя и убедился, что вода не врёт. Он не мог взять в толк, как такое могло с ним случиться, но понял, что надо срочно бежать к Ворону.
По дороге к Воронову дуплу поросёнок, к счастью, никого не встретил. Как только он постучал в дверь, Ворон сразу разрешил ему войти.
– Я подозревал, что рано или поздно это с тобой произойдёт, – сказал старый маг, осмотрев Хрюка. – У меня нет средства от этой болезни, но оно есть у тебя!
– У меня?!
– Оно сокрыто у тебя в душе. Тебе надо кое-что изменить внутри себя, и прежний облик вернётся к тебе.
– Чт'o изменить?
– Этого я не могу тебе сказать. Ты должен сам догадаться!
Поросёнок горько заплакал и поплёлся к себе домой. Почему Ворон не хочет ему помогать? Что ему теперь делать?
На полпути он столкнулся с Макакой. Обезьянка завизжала от испуга и забралась на ближайшее дерево. «Это же я!» – попытался сказать Хрюк, но изо рта у него вырвались
Поросёнок зарыдал с новой силой, будучи не в состоянии выдержать навалившейся на него беды. Кое-как он добрался до дома, лёг в постель и провалился в тяжёлый сон отчаяния.
Перед Хрюком стояла человеческая фигура. Лиц'a разглядеть он не мог – вся она была окутана покрывалом из света. Но вот покрывало сп'aло, и поросёнок увидел босую женщину в рубище, а в её сердце – о ужас! – было воткнуто семь длинных стрел. Большие сверкающие слёзы текли из её чудесных глаз. Хрюк с ужасом узнал в этой страдалице Прекрасную Незнакомку, которая спасла его когда-то от смерти! Несмотря на нищенское одеяние, в этот раз Она казалась ещё величественней и прекрасней – грубая одежда лишь подчёркивала Её неземную лёгкость и хрупкость. Хрюк догадался, что перед ним стоит Королева.
Прекрасная Незнакомка с болью посмотрела ему в глаза, и сердце поросёнка чуть не разорвалось от горя и стыда. Он вдруг понял, что это он нанёс Ей страшные раны, что это он выпустил в Неё ужасные стрелы, что именно он – причина Её великой скорби и горячих слёз! Но хуже всего остального было для Хрюка сознание того, что Она не сердится на него за всё то зло, которое он Ей причинил, и никогда ничем не попрекнёт его. Внезапно Хрюк понял, что Она – его настоящая мать, и любовь к Ней заполнила его сердце и стала перехлёстываться через край. Он упал Королеве в ноги, стал целовать Её босые ступни, повторяя: «Мама, прости меня за всё!» – и проснулся.
Первой его мыслью после пробуждения было: «Как я смел назвать Её матерью! Я – грубое злое животное, а Она – Королева! Я оскорбил саму Чистоту!»
Глянув в окно, Хрюк увидел, что начинается буря. Он не знал, как долго он спал и какое сейчас время суток. Было сумрачно, сверкали молнии, деревья гнулись к земле от резких порывов ветра. «Сейчас ливанёт! – подумал поросёнок. – А у Макаки-то крыша прохудилась – она на днях просила помочь починить, а я был занят человеческими делами! Надо позвать её переждать грозу у меня… Ой, нет! Как только она увидит меня…» И вдруг Хрюк понял, что он больше не чудовище! Королева исцелила его!
Тогда он опрометью кинулся за обезьянкой, но едва выбежал на улицу, как хлынул сильный дождь. Поросёнок заскочил обратно в дом. «Может, немного польёт и перестанет», – подумал он. Но дождь не собирался прекращаться, а, наоборот, усиливался. «Наверное, Макака, бедняжка, уже вся вымокла и лежит теперь где-нибудь в уголке одна-одинёшенька, дрожа от страха и холода, – думал Хрюк. – И никто не поможет ей, никто не спасёт её от беды!» Он опять чуть не выскочил из дома, но кто-то зашептал внутри него: «Ну куда ты пойдёшь в такую погоду? Ты простудишься и умрёшь от воспаления лёгких! Обезьянка наверняка уже давно сидит в уютном сухом домике у кого-нибудь из соседей и рассказывает о своей встрече с чудовищем. Зачем тебе напрасно рисковать жизнью?» Хрюк совсем было успокоился и решил остаться дома, однако гроза разыгралась пуще прежнего. Ветер завывал со страшной силой, трещали и падали деревья, на домик поросёнка обрушивались целые реки воды. И вдруг Хрюк отчётливо услышал плач. Это был Её плач. Неужели он опять опечалил Королеву? Этого поросёнок вынести не мог и, больше не раздумывая, выбежал на улицу и помчался к домику Макаки.