Настоящие солдаты удачи

Дэвис Ричард Хардинг

Два года Харден-Хикки жил в Нью-Йорке, но так тихо, что кроме того, что он жил тихо, очень сложно найти какие-то другие сведения о нём. Человек, который несколько лет назад восхищал Париж ежедневными фельетонами, дуэлями, исками, который был заводилой на пирушках в Латинском квартале, жил в Нью-Йорке почти как отшельник и писал книгу о буддизме. Когда он был в Нью-Йорке, я работал репортёром «Ивнинг Сан», но не могу припомнить, что встречал его имя в газетах, а о нём самом слышал только два раза. Первый раз в связи с выставкой его акварелей в «Американской художественной галерее», а второй раз — как об авторе книги, которую я нашёл в магазине на Двадцать второй улице, к востоку от Бродвея, в тогдашнем здании издательства «Трут Сикер».

Это

была ужасная компиляция, которая только что вышла из печати. Она называлась «Эвтаназия, или Этика самоубийства». Книга была апологией саморазрушения и призывом к нему. В ней барон описал те случаи, когда самоубийство оправдано и когда обязательно. Что поддержать свои аргументы и показать, что самоубийство — это благородный акт, он цитировал Платона, Цицерона, Шекспира и даже неточно цитировал Библию. Он дал список ядов и всего, что необходимо для самоубийства. Чтобы показать, как можно уйти из жизни без боли, он проиллюстрировал текст очень неприятными картинками, которые сам нарисовал.

Книга показала, как далеко Харден-Хикки отошёл от учения иезуитов из Намюра и от Церкви, которая сделала его «благородным».

Эти два года он несколько раз покидал Нью-Йорк. Он съездил в Калифорнию, в Мексику, в Техас и везде купил ранчо и рудники. Деньги для этих вложений дал его тесть. Но не прямо. Всякий раз, когда ему нужны были деньги, он просил их получить или жену, или де ла Буасье, который был другом и Флаглера.

Его отношение к тестю сложно объяснить. Очевидно, что Флаглер не сделал ничего, чтобы оскорбить Хардена-Хикки. Он всегда говорил с ним со снисхождением и даже с почтением, как говорят с умным и капризным ребёнком. Но Харден-Хикки рассматривал Флаглера как врага, как корыстного дельца, который не может понять чувств и устремлений настоящего гения и джентльмена.

Непонимание между Харденом-Хикки и отцом его жены началось ещё до женитьбы. Флаглер был против этого брака, так как считал, что Харден-Хикки женится на его дочери из-за её денег. Поэтому Харден-Хикки женился на мисс Флаглер без приданого и в первые годы содержал её сам, без помощи её отца. Но его жена не привыкла к образу жизни, который ведёт солдат удачи, и скоро его доходы, а потом и весь его капитал истощились. Баронесса унаследовала некоторое состояние от своей матери. Наследством как душеприказчик управлял её отец. Когда собственные деньги Хардена-Хикки закончились, он стал добиваться перевода денег, принадлежащих его жене, на счёт жены или свой. На это Флаглер ответил, что Харден-Хикки не человек дела, а Харден-Хикки возражал, что это не так, и настаивал, что если деньги окажутся в его руках, то они будут расходоваться с большей пользой. Флаглер отказался вверять Хардену-Хикки заботу о деньгах жены, что привело к их разрыву.

Как я уже сказал, не нужно судить Хардена-Хикки по законам современности. Его идеи были совершенно не совместимы с людьми, среди которых он жил. Он должен был жить в эпоху «Трёх мушкетёров». Люди, которые считали, что он действует ради собственной выгоды, совсем его не понимали. Он был абсолютно честен и абсолютно лишён чувства юмора. Ему было невыносимо платить налоги, оплачивать счета из магазинов, просить помощи у полисмена. Он жил в мире собственного воображения. И однажды, чтобы сделать воображаемое реальным, чтобы сбежать из мира своего неромантичного тестя, из мира «Стандарт Ойл» и флоридских отелей, он выпустил воззвание и объявил себя королём Джеймсом Первым, правителем Княжества Тринидад [58] .

58

Путаница с княжеством и королевством — на совести автора.

Воззвание не привело к мировому кризису. Некоторые признали княжество Хардена-Хикки и его титул. Но, в целом, люди посмеялись, поудивлялись

и забыли. Дочь Джона Флаглера, которая должна была править новым княжеством, усилила интерес к нему, и несколько недель её называли «американской королевой».

Когда самого Флаглера спросили о новом королевстве, он показал свою непредвзятость.

«Мой зять очень решительный человек, — сказал он, — он сумеет осуществить любой план, который будет ему интересен. Он проконсультировался со мной, я был бы рад помочь деньгами или советом. Мой зять очень начитанный, изысканный, благовоспитанный человек. Он не ищет известности. Пока он жил в моём доме, он почти всё время проводил в библиотеке, переводя индийские книги о буддизме. Моя дочь не стремится стать королевой или ещё кем-то, помимо того, кем она является — обычной американской девушкой. Но мой зять хочет выполнить тринидадский план, и он его выполнит».

Харден-Хикки не мог жаловаться на то, что его тесть ему не сочувствует.

Остальная Америка развлекалась, а через неделю уже была равнодушна. Но Харден-Хикки с настойчивостью и серьёзностью продолжал играть роль короля. Его друг де ла Буасье, назначенный министром иностранных дел, устроил канцелярию в доме № 217 по Западной Двадцать Шестой улице в Нью-Йорке, и вскоре оттуда вышел циркуляр, или проспект, написанный королём и подписанный: «Le Grand Chancelier, Secretaire d'Etat pour les Affaires Etrangeres, M. le Comte de la Boissiere» [59] .

59

Великий канцлер, министр иностранных дел граф де ла Буасье.

Написанный по-французски документ, объявлял, что форма правления нового государства — военная диктатура, что на королевском флаге изображен жёлтый треугольник на красном поле, а на гербе — «d'Or chape de Gueules» [60] . В нём наивно утверждалось, что те, кто первыми поселились на острове, были, естественно, старейшими жителями, а значит, составляли аристократию. Но в этот избранный круг должны были войти только те, кто на родине занимали важное социальное положение и имели некоторое состояние.

60

Золотой треугольник на красном поле.

Объявлялась государственная монополия на гуано, черепах и закопанные сокровища. И чтобы найти сокровища, и чтобы поощрить переселенцев обрабатывать землю, тому, кто найдёт сокровище, обещалась премия.

Тот, кто покупал десять облигаций на 200 долларов, имел право на бесплатный проезд на остров, а через год, по желанию, на бесплатное возвращение. Тяжёлую работу должны были выполнять китайские кули, а аристократия — жить в роскоши и, согласно проспекту, наслаждаться «vie d'un genre tout nouveau, et la recherche de sensations nouvelles» [61]

61

Новой жизнью и искать новые ощущения.

Чтобы наградить своих подданных за достижения в литературе, искусстве и науке, Его Величество основал рыцарский орден. Официальный документ о создании этого ордена гласит:

«Мы, Джеймс, князь Тринидада решили в память о нашем вступлении на трон Тринидада учредить рыцарский орден, чтобы отмечать им литературные, промышленные, научные и человеческие достижения, и настоящим учреждаем Орден Тринидадского креста, сувереном которого станут наши потомки и преемники.

Дан в нашей канцелярии в восьмой день декабря одна тысяча восемьсот девяносто третьего года, в первый год нашего царствования.