Наступление Ночи
Шрифт:
— Выясним. Уверена, что выясним. Мы просто должны быть готовы.
— Я готов… и знаю, ты наверное думаешь про неудачу с Невидимками…
— Это именно то, о чем я думаю, — согласилась Софи.
— Но этого не будет. Я не знал Финтана. Я знаю свою маму.
— Да? — спросила Софи так аккуратно, как могла. — Она врала тебе большую часть твоей жизни, манипулировала тобой и стирала твои воспоминания.
— Да, она определенно не выиграет в номинации мать года, — пробормотал Киф. — И да, она обманывала меня в прошлом. Но у меня
— Почти уверен? — повторила Софи. — Ты хочешь рискнуть всем ради «почти уверен»?
— Единственное, чем я рискую, так это собой.
— Это намного больше, чем я готова потерять. — Это прозвучало нежнее, чем она подразумевала, поэтому девушка добавила, — и я знаю, что остальные наши друзья согласятся со мной.
Киф фыркнул:
— Спорю, Мальчик-Челка не согласится.
— Ну, возможно, если ты перестанешь называть его Мальчик-Челка.
— Да, но этого не будет никогда.
Киф придумал прозвище Таму из-за длинной челки, которую тот окунул в расплавленное серебро, чтобы позлить своих эгоистичных, доминирующих родителей. Волосы были действительно потрясающими, и такие же серебряные концы были у его сестры-близнеца, Линн, которые та добавила к ее длинным черным волосам по той же причине. Но Киф продолжал неустанно дразнить Тама по этому поводу. Наверное, потому, что Киф и Там не понравились друг другу при первой же встречи.
Самое смешное, что ни один из них не понимал, как много общего у них было. Если бы они справились, то, вероятно, стали бы лучшими друзьями.
— Я ценю твою заботу, Фостер, — сказал Киф, медленно убирая руку. — Но мы оба знаем, что рано или поздно нам придется обратиться к моей маме. Так почему бы не сделать это, прежде чем мы потратим кучу времени, которую не можем позволить себе потерять?
— Потому что, — девушка глубоко вздохнула, — есть вещи поважнее, чем то, что происходит с моей семьей. Мне больно говорить это. Но… это тоже правда. Все, что происходит с ними сейчас — лишь небольшая часть плана Невидимок. И я думаю, что они пытаются держать меня в напряжении… стараются держать всех нас так сосредоточенными на спасении, чтобы мы не заметили, что они творят на самом деле. Так же, как было в Люменарии.
Цвет вытек с лица Кифа.
— Есть идеи, над чем еще они работают?
— Нет. Но я не удивлюсь, если они вернутся к первой атаке Эверблейз. Мы никогда не изучали, почему они зажгли все эти пожары в человеческом мире, и думаю, нам нужно это выяснить. Кто-нибудь когда-нибудь говорил о пожарах, пока ты жил с Невидимками?
Он покачал головой.
— Финтан всегда творил о чуде огня и о том, что нужно сгореть, чтобы что-то сильнее могло подняться из пепла… бла, бла, бла. Но это была его обычная тирада о том, что Совет никогда не должен был запрещать Пирокинез.
— Ну, я все еще думаю, что за Эверблейз должна стоять причина больше, — сказала она тихо. —
— Это не означает, что мы должны игнорировать основной план, чтобы помочь им тоже.
— Но у нас нет плана. Поверь, я пытаюсь собрать все вместе. Но так много вещей, с которыми мы должны разобраться… например, мама Уайли. Финтан не похитил бы Уайли, если бы у него не было чего-то важного. Так что, может быть, если мы это выясним, то получим рычаги воздействия, или, по крайней мере, поймем, что такое «видение» Финтана… не знаю. Вчера в моей голове было гораздо больше мыслей со смыслом.
— Вообще-то, это имеет смысл, — сказал Киф. — Но есть только один человек, который может дать нам эту информацию… и эй, это тот человек, с которым, как я говорил, мы должны связаться!
— Она не скажет нам ничего просто так. То же самое касается любой помощи в поисках Наступления Ночи.
— Так давай посмотрим, чего она попросит.
— Ты правда думаешь, что твоя мама попросит то, что мы сможем дать?
— Да. Думаю, она в отчаянии, и если я ошибусь, то все, что мы сделаем… это просто поговорим. Вот почему я пришел сюда пораньше. Я обещал, что больше ничего не сделаю без тебя, так что…
Он полез в карман и вытащил что-то маленькое, зеленое и блестящее.
— Это булавка Преттельза? — спросила Софи, прищурено глядя на металлическое животное.
— Гилон, — согласился Киф, подмигивая.
— Ладно, серьезно, пожалуйста, скажи, что произошло во время Великого Инцидента Гилон? Меня тошнит от того, что все избегают этого вопроса.
— Это потрясающая история. Но сейчас не лучшее время. — Он вытащил из кармана что-то еще, и кровь в жилах Софи похолодела.
— Пожалуйста, скажи мне, что это не…
Киф поднял это над головой, когда она бросилась, чтобы перехватить.
— Да. Декс дал мне его пару недель назад.
— Ему не следовало этого делать.
— Согласен, — сказал Сандор, заглядывая в комнату. Одна из его больших серых рук грозно нависла над мечом, пока он держал в другой Кифа. — Дай мне это, прежде чем сделаешь что-нибудь глупое.
В течение одной бесконечной секунды они глядели друг на друга.
Затем Киф ткнул пальцем в острый конец булавки-гилона и провел им по коже, оставляя темно-красный порез.
— Прости, Гигантор — сказал он, стискивая зубы и отбегая на другую сторону комнаты. — Глупость — это моя специальность.
— Не надо! — прокричала Софи… но он уже размазал кровь по задней части серебряного экрана.
— Все будет хорошо, — прошептал Киф, когда небольшое устройство вспыхнуло тусклым светом.
Софи покачала головой, ее мозг был слишком забит словами, которые она не должна была произносить, когда решится ответить. Но она все равно услышала резкий, высокомерный голос леди Гизелы, когда он прорвался сквозь все еще пустой экран Импартера.