Наташа и будущее
Шрифт:
— Добро пожаловать— сказал председатель Ташке. На клипсе-думалки мигал зелёный огонёк показывая активную работу устройства: —Весь дом и я лично рады приветствовать нового члена нашего скромного коллектива.
— Спасибо— ответила Ташка — Я также рада знакомству.
Несколько капель упали на землю. Одна попала Ташке на носок кросовок. Прикрыв клипсу ладонью, председатель с упрёком посмотрел в верх, после чего сказал: —Собрание закончено. Всем счастья в работе и жизни.
Не успела Ташка оглянуться как председатель исчез скрывшись в подъезде. За ним потянулись жильцы образовав в дверях пробку. Ташка постояла внимательно разглядывая тяжёлую тучу наседающую с юга. Её первые вестники охватывали город с флангов и проливались редким дождём разбиваясь крупными каплями о поверхность тротуара,
Бум— бум — ударили две капли в поверхность зонта. Ташка развернулась и пошла в институт. Каждый практикант привлечённый к сборке зародышей для экспериментов вскоре начинал собирать зародыши самостоятельно. Существовали методики по выращиванию из зародышей тех или иных сущностей с заданными свойствами. Имелась даже теория профессора Сергея Ивановича Гальтаго в которой с математической точностью доказывалась возможность выращивания из программного зародыша полноценного искусственного интеллекта способного пройти рубановский тест на разумность. Теория была гениальна, доказательства безупречны, однако практическое воплощение подкачало. Не хотели искусственные интеллекты развиваться следуя предложенной Гальтаго схеме. Каждый раз в результате получались программные сущности. Иногда весьма интеллектуальные, способные решать широкий круг задач, но неизменно провалившие тест на разумность. К слову и некоторые люди также не могли пройти злополучный тест, что впрочем совершенно не важно.
Ташка также не избежала всеобщего увлечения. Как и у тысяч иных молодых учёных у неё имелись некоторые собственные соображения и идеи. Как многие другие она собирала зародыши проводя в нерабочее время собственные эксперименты при молчаливом одобрении руководства. Тысячи молодых учёных ничего не достигли и у Ташки не получится — думал её научный руководитель профессор Гальтаго. Зато девочка потренируется, набьёт руку. Другие молодые учёные обычно слегка поточив зубы о гранитную скалу отступали понимая, что скала несколько прочнее зубов. Отступит ли со временем Ташка? Профессор Гальтаго полагал, что да. Сама Наталя была уверенна, что рано или поздно она добьётся успеха. Именно она, а кто ещё может добиться успеха спрашивается? Старший и младший научные сотрудники были заняты друг другом и своим будущем ребёнком, чья генетическая карта на днях получила одобрение и генограммисты из СовГенСтроя принялись шить и перекраивать кусочки того, что однажды загорится искоркой новой жизни. Научным сотрудникам в то время было никак не до личных изысканий практикантки, чему Ташка только радовалась.
Чем ближе к институту тем сильнее молотил дождь. С крыш срывались потоки воды устремляясь по трубам направленным в сточные коллекторы. Поверхность разрастающихся луж пузырилась от всё новых капель вливающихся в них. Колёса машин поднимали волны брызг. В воздухе рассеялась свежесть какую обычно трудно найти в центре большого города.
Ташку догнал молодой парень с сумками в обеих руках: —Можно пойти под вашим зонтом?
— Пожалуйста, но я иду в институт— ответила Ташка.
— Значит нам вместе до поворота
Они прошли до поворота где Ташка пошла прямо, а парень забежал под козырёк подъезда. Поднявшись в лабораторию девушка застала там Сергея Ивановича с тоской поглядывающего на непогоду за окном.
— Почему вы вернулись? — удивился профессор.
— Почему вы ещё на работе? — спросила Ташка.
— Оставил зонт дома. — он показал в окно: —Там такой ужасный потоп.
Ташка предложила: —Возьмите мой зонт. Когда я соберусь уходить дождь наверняка закончиться.
— Дождь может идти всю ночь: —сомневался профессор.
— Значит я поработаю ещё немного. Берите зонт, ваша жена привезла золотистые помидоры с экспериментальной биостанции и наверняка не может дождаться вас.
— Да-да, Любочка дважды звонила. Но откуда вы знаете о помидорах, Наталья? — профессор хлопнул себя по лбу— Ах да, я сам рассказывал вчера.
— Так можно взять ваш зонт?
Вертя в руках очки-монитор Ташка растерянно откликнулась: —Конечно берите.
Показатели развивающегося зародыша несколько отличались от расчётных. Она не могла понять причину различия. Причины могло и не существовать. Метод сам по себе носил вероятностный характер и потому можно было говорить о статистических закономерностях, но не о точных значениях в каждом отдельном эксперименте. Ташке не нравилась отговорка о вероятностном характере методики. Слишком она была очевидная и простая, той простотой, что хуже воровства. В голову ничего не приходило. Ташка проверила остальные зародыши — всего четыре штуки. Чтобы выращивать одновременно большее количество необходимо запрашивать дополнительные вычислительные ресурсы, а это весьма сложно пока она остаётся в должности практикантки. Но всё же в чём причина характерных отклонений? Такого же рода отличия проявлялись в общих экспериментах всей лаборатории, но их игнорировали основываясь именно на вероятном характере метода. Дескать сегодня здесь плюс один, завтра минус один, а в сумме ноль, как и предсказывает теория. Может быть теория не верна?
— Конечно берите— сказала Ташка.
Профессор давно ушёл. Словно пловец она погрузилась в вычисления. В одной из комнат дежурный системный администратор удивлялся повышению нагрузки в час, когда все нормальные сотрудники института давно ушли с работы, а может быть даже легли спать, если имеют привычку рано ложиться и, соответственно, рано вставать. Азбукой Морзе били в окна крупные капли. С крыш текли струйки воды. Земля напиталась влагой, коллекторы не справлялись с приёмом стоков и лужи разливались превращаясь в миниатюрные моря и океаны. Огромных размеров кот повышенной пушистости сидел на подоконнике первого этажа в доме напротив входа в институт и с задумчивым видом наблюдал как в лужах-морях разбиваются падающие сверху капли.
Тяжело дыша Ташка вынырнула в реальность из глубин виртуальности. Очки-монитор легли на стол и заблестели отражая излучаемый потолком свет. Промокнув лицо платком Ташка посмотрела время — третий час утра. Как раз столько, чтобы можно было пойти домой, поспать часа два, принять душ и возвращаться на работу. Она по опыту знала, что без особых проблем может спать по два-три часа несколько недель подряд. Это не слишком полезно, но последующий долгий сон всё излечит. Выглянув в окно Ташка убедилась, что дождь закончился, а на каждой активной стене, на каждом доме, нарисована упирающаяся в землю радуга. Если права старая ирландская легенда о горшках с золотом закопанных месте где радуга касается земли, то город стоял на золотых залежах и в каждом втором подвале проживало минимум по одному лепрекону. Взглянув на себя в зеркале Ташка подумала, что насчёт лепреконов она вполне может оказаться права. Не хватает только бороды и шляпы-котелка.
На проходной подтянутый, как будто наступил полдень, а не заканчивался третий час ночи, ГосБезопасник пошутил: —Поздно уходите или рано пришли?
Ташка посмотрела на него безумным взглядом наполненным тенями длинных как моток ниток математических формул и заметила: —Вы тоже не спите.
— Работа такая— с готовностью отозвался безопасник.
— И у меня— сказала Ташка — Работа.
Глава 11
До рождения ребёнка осталось восемь с половиной месяцев, а ещё нужно столько всего сделать, столько купить. Римма не собиралась тянуть до последнего и потом носиться как слон на соревнованиях по бегу. Нет уж, лучше обо всё позаботиться заранее. Она как раз составляла список нужных вещей (список уже занял полторы страницы и никаких признаков завершения пока не появлялось) как в лабораторию вошёл профессор и с порога потребовал:
— Товарищи, обратите на меня внимание, пожалуйста.
Виктор бросил в практикантку клочок бумаги свёрнутый в шарик. В ответ на вопросительный взгляд показал на профессора. Убедившись, что небольшой штат сотрудников внимательно слушает, Сергей Иванович набрал воздуха и сказал: —К нам в институт приезжают наши зарубежные коллеги по программе мирного сотрудничества и обмена идеями и так далее. Это заслуженные учёные чьи имена известны также и у нас.
Виктор спросил: —Французы?
Профессор помотал головой: —Американцы. Из «Industrial Soft Corporation».