Научи меня любить
Шрифт:
— О чем ты думаешь? — робко спросила Лиза.
— Об этом месте, — ответил Хосе, — очень люблю сюда приходить. Мне кажется, здесь чувствуется душа вашей страны. Посмотри — вот река, на берегу белые церкви, дальше сад, цветут яблони. Я уеду отсюда уже скоро, буду вспоминать Россию, Москву, наверное, тебя, и буду представлять себе это место.
Хосе сказал о своем скором отъезде, и у Лизы что-то тоскливо сжалось внутри.
«Неужели он уедет, — беспомощно подумала она. — А как же я?»
Домой они оба возвращались грустные, молчаливые, словно на них легла невидимая тень печали.
Но через день Хосе опять был весел, как всегда.
Взяв последний аккорд, музыканты остановились, белозубо улыбнулись толпящимся вокруг зрителям, потом скинули пончо и превратились в обычных молодых парней с необычными лицами. Они быстро вы тряхнули деньги из гитарного футляра, собрали инструменты и весело окружили Хосе.
Лиза слышала непонятную испанскую речь, видела, как перуанцы хлопали ее спутника по плечу, смеялись, о чем-то спрашивали, поглядывая на нее блестящими черными глазами.
«Обо мне говорят», — поняла Лиза и почувствовала неприятное отчуждение.
Ей вдруг открылось, что они с Хосе принадлежат к двум разным мирам, причем в ее мир он может войти свободно, а его мир закрыт для нее множеством барьеров. Чужой язык, испанско-индейская смесь неведомой ей культуры — все это отдаляло от Лизы человека, который значил для нее все больше, как ни старалась она скрыть это от себя.
Хосе заметил, что Лиза загрустила. Он ободряюще улыбнулся ей и, легко обняв за плечи, подвел к своим приятелям.
— Знакомьтесь, это Лиза, — произнес он по-русски, и сразу же приветливые смуглые лица окружили ее. Несколько ладоней потянулось к ней. Лиза пожала каждую, услышала несколько непривычных уху имен и тут же забыла, как кого зовут. Она запомнила только, что самого старшего человека с квадратной фигурой и лицом, словно высеченным из темного камня, звали Тонио, а совсем юного мальчика, чем-то похожего на девушку, — Диего.
Когда ритуал знакомства завершился, музыканты о чем-то посовещались между собой и объявили Лизе:
— Мы собираемся выпить пива, вы пойдете с нами?
Лиза взглянула на Хосе. Тот уверенно кивнул головой. Вся компания отправилась на Гоголевский бульвар, накупив по дороге баночного пива и соленых орешков, а Лизе — шоколадку и кока-колу. Расположились прямо на лавочке в центре бульвара, где вековые деревья ласково шелестели молодыми, еще не потемневшими, ярко-зелеными листьями.
С шипением открывались железные банки, блестели черные глаза и белозубые улыбки. Лиза окунулась в поток гортанных звуков и незнакомого южного веселья.
— Тебе понравилось, как мы пели? — спросил ее похожий на девушку Диего.
— Очень! — искренне ответила Лиза.
Музыканты довольно заулыбались.
— А знаешь, Хосе поет еще лучше нас, — заявил один из них.
— Хосе поет? — удивилась Лиза. — Первый раз слышу. Он никогда мне об этом не говорил.
— Он стеснялся, — со смехом произнес Тонио.
— Хосе, почему ты Лизе не спел ни разу? Давай, бери гитару, пусть она тебя послушает.
Хосе, улыбаясь, мотал головой. Тогда его приятели перешли на испанский и заговорили с ним гораздо энергичнее, бурно жестикулируя. Вот уже гитара оказалась у Хосе в руках. Он вопрошающе взглянул на Лизу, а она почти умоляюще — на него.
— Ну, пожалуйста, я очень хочу послушать, как ты поешь, — попросила девушка.
Хосе не стал ломаться. Он кивнул головой и пробежался гибкими смуглыми пальцами по струнам. Те послушно зазвенели в ответ. Несколько мгновений Хосе задумчиво наигрывал незнакомую Лизе нежную мелодию, потом еще раз кивнул, уже себе, и заиграл энергично и уверенно. А когда он запел, словно что-то толкнуло Лизу в грудь. Ей стало трудно дышать. Не отрываясь, она смотрела на Хосе, на его выразительное лицо с яркими глазами и губами, быстро и нежно произносящими непонятные ей слова.
Хосе начал с веселой, танцевальной песни, потом, почти без перерыва, запел что-то невыносимо печальное, а затем, ласково глядя Лизе в глаза, перешел к нежной и протяжной песне, от которой ей захотелось то ли самой запеть, то ли заплакать, то ли бежать куда-то далеко-далеко. Лиза не заметила даже, что у Хосе был прекрасный баритон и уверенная, почти профессиональная манера исполнения. Ей не было до этого дела. Просто слова и музыка подхватили и понесли ее в далекий мир тайных грез и воспоминаний. Неведомо почему, под эту латиноамериканскую музыку Лиза вспомнила свое печальное детство, речку, заброшенный дом мамы, кошмар своего нелепого замужества, побег от Олега, встречу с Хосе. Вот он сейчас перед ней — почти незнакомый мужчина, красивый и загадочный, как прекрасный принц из ее фантазий. Лиза почувствовала, что очнулась после странного оцепенения, вернее, ее разбудил голос Хосе, его руки, перебиравшие струны. Он пел, а ее сердце сжималось все сильнее от сладкой и мучительной боли.
Хосе замолчал, изобразил шутливый поклон и отложил гитару. Лизе стало немного легче. Но все вокруг нее неузнаваемо изменилось. Бульвар с вековыми деревьями, гуляющие люди, старые дома, хранящие тайны многих поколений, — все стало выглядеть и двигаться абсолютно иначе. Словно в палитру окружающего ее мира добавили ярких красок или же он из плоского неожиданно сделался объемным. Лиза почувствовала себя человеком, к которому после долгой болезни вернулось обоняние, или слух, или открылась новая возможность зрения. Она даже испугалась — такой разительной оказалась перемена, свершившаяся в ней.
Всю обратную дорогу Лиза была молчалива и выглядела немного подавленной.
— Что с тобой? — спросил ее встревоженный Хосе. — Тебе не понравились мои знакомые? Или ты устала? — он пристально посмотрел в ее печальные глаза и, наверное понял, что случилось с ней на самом деле.
5
А случилось то, что неминуемо должно было случиться — Лиза влюбилась. Но сама она догадалась об этом только поздно вечером. Остаток этого дня она не находила себе места, мерила шагами комнату, выходила на кухню, бесцельно бродила по коридорам. Пробовала лечь, но какая-то безжалостная сила выталкивала ее из кровати и заставляла опять до одури метаться из угла в угол.