Научи меня забывать
Шрифт:
Если бы она не вернулась в Шеффилд — по колено в грязи и c гриндилоу — в пятницу, она бы, наверное, взорвалась от всех шестерёнок, вращающихся в её голове.
— Так что же происходит? — снова прохрипела Джинни, её тёплое дыхание выделялось на фоне чёрного неба.
Вопрос на все времена.
— Что ты имеешь в виду? — Гермиона спрятала лицо за паром, исходящим от её собственной кружки.
Джинни выдавила из себя возмущённый возглас.
— Я имею в виду, почему Драко Малфой появляется на нашем вечере викторин и монополизирует тебя сексуальными улыбками и тихими разговорами,
— Неужели «я не знаю, что происходит» тебя удовлетворит?
— Нет.
Гермиона застонала.
— Послушай, — Джинни подняла палец. — Я ничего не сказала в четверг, чтобы не шокировать Поттера, но сейчас тут только ты и я, и я должна всё знать!
— Гарри и вправду был шокирован? — Гермиона поморщилась. Она беспокоилась об этом и, честно говоря, не очень хотела обсуждать случившееся с Поттером.
— Эмм, я не знаю. Мы не говорили об этом. У нас были кое-какие дела на выходных. Семейные хлопоты. — Джинни пренебрежительно махнула рукой на обеспокоенное бормотание Гермионы. — Не о чем беспокоиться, всё уже улажено. Но что касается хорька, по-моему, Гарри скорее… — Джинни возвела глаза к небу и прищурилась. — Он осознал то, о чём уже подозревал. То, что он сказал на прошлой неделе, вообще-то…
— Что он сказал?
— Просто вскользь заметил, что вы с Малфоем подходите друг другу. Он смеялся, когда говорил это, но потом замолчал и проделал ту фишку с «озарением мыслью», которая бывает у него? Когда он такой же проницательный, как взрывопотам? — Гермиона кивнула. Она хорошо знала этот взгляд. — Гарри заговорил о той серии книг, которая тебе нравится. Похоже, он видел одну из книг на столе Малфоя.
— О да. Он тоже её читает.
— Видишь?! — Джинни остановилась и указала на Гермиону.
— Что?!
— Откуда тебе это известно? Откуда ты настолько, не знаю, хорошо с ним знакома?
— Просто в последнее время у нас была возможность немного пообщаться. На занятиях. И в других местах. И у нас действительно, гм, есть общие интересы, — замялась Гермиона. — О, взгляни на эти деревянные часы. Мне нравятся маленькие прорастающие грибы!
— Тебе не удастся отвлечь меня, так что перестань пытаться, — категорично заявила Джинни. — Ты уже обжималась с ним?
— Что?! Нет!
— О, не удивляйся. Особенно после ваших переглядываний за бутылкой шампанского при свечах. И почему вы до сих пор не сделали этого?
Джинни остановилась у продавца орехов со специями и купила пакет, что дало Гермионе время подумать.
— Ну, он просто… не приставал ко мне, наверное, — наконец выговорила она в ответ на насупленные брови Джинни и агрессивное потряхивание пакетиком с орехами. От него исходил райский аромат, и Гермиона с наслаждением вдохнула его, пытаясь отвлечься от мыслей о потенциальных обжиманиях, заполонивших её мозг.
— Почему бы тебе не подкатить к нему? — беспомощно
Она протянула пакет, и Гермиона взяла несколько штук.
— Думаешь? То есть… — Гермиона выставила руку против недоверчивого взгляда Джинни. — Я понимаю, что он и я — мы испытываем влечение. Я могу это признать. Просто… Почему он не писал мне или не пытался увидеться со мной вне занятий и тех вечеринок, на которых мы оказываемся вместе?
— У меня есть несколько предложений. Но сначала, почему ты не писала ему или не пыталась увидеться с ним?
— Я хочу услышать твои предложения.
— Тебе придётся заплатить за мои ответы.
Гермиона фыркнула.
— Хорошо. Думаю, если свести всё к сути, я бы сказала, что это страх отказа?
— Я не думаю, что он отвергнет тебя.
— Хорошо, тогда, может быть, страх того, что произойдёт?
— Восхитительный перепихон с красивым мужчиной? Ужас!
Джинни встряхнула пакет с орехами, похожий на привидение Марли.
— Но что если… Что если это не всё, чего я хочу? — тоненьким голосом сказала Гермиона.
Джинни остановилась.
— О. Ладно.
— В том смысле, что я ничего не понимаю! Я едва знаю его, правда. — Хотя это уже не было правдой, так ведь? Она узнавала его всё лучше. И чем больше слоев снимала, тем больше ей хотелось, ну, всего.
— И ты думаешь, это единственное, чего он хочет?
Гермиона пожала плечами, и они снова начали идти.
— Я ответила на твой вопрос. Ты задолжала мне несколько мыслей, — сказала она.
Они дошли до конца ряда и свернули в следующий, сразу же наткнувшись на шумную толпу. В последнем ларьке продавались рождественские ёлки в горшках, каждая из которых пела свою рождественскую песню, когда человек тянул её за ветки. Какофония стала невыносимой, и они заткнули уши, проходя мимо.
— Не знаю, как раньше, — крикнула Джинни, перекрывая шум. — Но после той ночи, наверняка, он настороже.
— Настороже? Почему?
— Из-за того, что может причинить тебе боль. — Обычный подбадривающий тон Джинни смягчился. — Ты такая сильная, но тебе через многое пришлось пройти, Гермиона. Большую часть времени ты это скрываешь, но в четверг ты выдала себя. И по праву. Конченный Рон, — пробормотала она, сжимая кулак. — А она заявилась туда, как ни в чём не бывало — я была готова набить ей морду. — Из горла Джинни вырвалось что-то похожее на рычание. — В любом случае, если только речь не идёт о реально сомнительных личностях, любой, кто это видел, мог бы несколько насторожиться.
Гермиона переваривала услышанное, пока они шли. Интересно, хм.
— Значит, ты не считаешь его сомнительной личностью? — Она взглянула на румяный профиль Джинни.
— Нет. — Джинни наполовину улыбнулась. — Сюрприз из сюрпризов, он мне нравится. Мне понравился его поступок ради тебя в четверг. Я видела это.
— Мне тоже, — тихо сказала Гермиона, остановившись, чтобы погладить лист пуансеттии тёмно-малинового цвета.
— И он чертовски великолепен. Типа — серьёзно? Как этот бледный, остроносый хорёк вырос таким… таким… — Джинни только покачала головой и порывисто вздохнула.