Наука о преданности воле Божией
Шрифт:
24 Марта 1856 г.
Жизнеописание Шевскаго старца Парфения читал и я, но с великим огорчениеи; ибо увидел я в ней себя, что я только одно голое наименование монашества имею на себе, без добрых дел. Сочинил эту историю Киевской духовной академии Ректор о. архимандрит Антоний, а поправлял ее во многом, сам Митрополит.
8 Октября 1856 г.
Порадовался я о том, что Вы заботливо занимаетесь поправлением ветхостей по обители своей, и по подворью в Москве. Тоже самое и о. архимандрит Никодим в своей обители делает; равно и мой духовный старец, бытюшка отец архимандрит Моисей, безпрерывно каждый год то старое возобновляет, то вновь воздвигает строения. А мне неключимому рабу , нечем похвалиться пред Вами, кроме умножившихся немощей; ибо телесная храмина моя год от году все ветшает, которую по давнему жилищу моему в ней, хотя ежедневно подкрепляю я, то ястием, то питием различным, то медицинскими средствами подпираю иногда: но как ветхое ни подкрепляй, как ни подпирай, все оно более и более ветшает, и к совершенному разрушению сближается!.. И когда это с моей храминой телесной случится, тогда окажите Вы, батюшка, милость к бедной и безответной моей душе, да не препрена будет воздушными мытари!
29 Июня 1858 г.
Вы, достопочтеннейший батюшка, в письме своем ничего не упомянули мне о состоянии здоровья своего; но за
Я с этой стороны, по милости Божией, свободен, но за то болезни телесныя не только не покидают меня, но и зело множатся. Вот я в минувшее воскресенье пред св. постом понудил себя сходить к литургии и потом к вечерни, чтоб со всею братиею в храме проститься, а как юратии у нас более двух сотен человек, то в ногах моих такая сделалась сильная боль и воспаление, что я с великим трудом дотащился до келлии своей; и лекарь, осмотревши мои ноги, сказал, что если я еще сделаю принуждение к стоянию церковному, тогда медицинския средства не избавят меня от антонова огня; посему усадили меня теперь безвыходно в келлии, и я во весь пост ни разу не был во храме, и службу по триоди вычитывал в келлии не стоя, а сидя. Что делать? Надо что нибудь за грехи свои терпеть, лишь бы вечно не мучатся по смерти! Впрочем, благодарение Господу Богу, чувствую себя поотраднее, ибо могу и сидеть свеся ноги, а прежде и сей не имел возможности. Теперь я употребляю лекарства при строгой диете - кашицу одну без соли, которая хотя и обезсилила меня, но ногам стало лучше. Не посетуйте на меня, Бога ради, что я слишком распространился неуместным рассказом о себе, ибо я, при личном свидании с Вами, любил сообщать Вам о себе и приятное и неприятное.
7 Апреля 1859 г.
Отправляя книги к Вашему Высокопреподобию, я не имел в мысли своей, чтобы воспользоваться за оныя каковым-либо возмездием, но утешался тогда тем, что оныя приняты были Вами благосклонно; так и я в теперешний раз, принял усердие Ваше с сердечным блародарением, и с мысленным лобзанием благодеющей мне святой десницы Вашей, и оное употребляю на покупку книг, которых у меня хотя и весьма много, так, что если и десять лет безпрерывно день и ночь читать, то всех не перечитать; но оными стараюсь пополнить здешнюю нашу монастырскую библиотеку, в душевную пользу для всей братии; и если кто читая оные вразумится на доброе, и спасет свою душу, то за сие и моей убогой душе будет польза, т. е. награда от Господа Бога, если не обманываюсь я в том!
6 Сентября 1860 г.
Имена всех родных Ваших вписал я в веденой свой синодичек, для вседневнаго поминовения на келейном псалтирном чтении, и на канонах заупокойных; ибо и св. апостол Иаков, брат Божий, советует молиться друг за друга. Мы будем поминать, как умеем на земли, а отшедшия души будут поминать нас на Небеси, и небесная молитва их об нас гораздо больше приносит нам душевной пользы, нежели наша об них. И не только праведники, коих души в руце Божией, молятся ко Господу о нашем спасении, но и души грешных тоже заботятся об нас, чтобы мы не попали туда же, где они, и по Евангельской притче, просят св. Авраама, послать к нам в дом какого нибудь праведнаго Лазаря, чтобы он вразумлял нас, что нам подобает творити, да избегнем мучений вечных.
9 Ииюля 1863 г.
К сердечному прискорбию моему получил я уведомление от Зосимовских сестер, что Вы, с половины минувшаго Августа, сделались паки тяжко больными; о чем весьма возболело сердце мое! Ибо исполнено оно благоговеющей к особе Вашей любви, и все скорбныя искушения с Вами опечаливают оное; а наиболее то опечаливает, что в Боровске нет искусных лекарей, а притом и Вы яко бы имеете какую то уклончивость от лечения, чего одобрить нельзя; ибо здравие есть высочайший дар Божий, которое и должно хранить, а разтраченное возвращать медицинскими средствами; но ради Христа не посетуйте Вы, что Судию судим мы, т. е. Вас! Впрочем, даруй иам Господи радость, услышать приятное, о возвращении Вам здравия.
За сим, преклоняю главу мою к стопам Вашим, и смиренно прошу святых молитв Ваших, и благословения, и остаюсь до скончания своего к святой особе Вашей, с душевным благоговением моим, любовию о Господе, и с сердечным благодарением за великия милости Ваши, благожелательным сомолитвенником Вашим, и всенижайшим слугою, недостойный Игумен Антоний.
3 Сентября 1863 г.
308
Дражайшии всемилостивейшие благодетели мои о Христе Иисусе!
С дражайшими и вселюбезнейшими детьми Вашими всеусерднейше желаю Вам благоденственнаго и мирнаго жития, здравия и спасения и благопоспешения в добрых делах и благих намерениях и утешения от Господа Бога.
После благожелания сего доношу Вам, возлюбленным моим, о том, что я с отбытия моего из Вашего благословеннаго дома не преставал обносить в памяти моей оказанное Вами мне благоприятство, искреннюю любовь о Христе Иисусе, обильное упокоение хлебом и солью, великое усердие и напутствие, и дальние проводы. И за все оное я благодарил Вас мысленно, и из глубины души моея молил и просил Господа Бога, чтобы Он, по велицей Своей милости, воздал Вам за меня, нищаго и убогаго странника, Своими благами в жизни сей и в будущей; в чем я и не сомневаюсь. Ибо если кто, по слову Христову, приемлет праведника во имя праведника, тот и мзду праведничу приимет. А Вы приняли меня неправедника и великаго грешника, как праведника и святаго, то Вам и мзда от Господа Бога дана будет без числа великая; ибо грешных людей редко где с радушием принимают, как Вы меня приняли. А посему, Боже, ущедри ны (т. е. нас) и благослови ны! Я обо всем этом, по возвращении в обитель свою, имел в намерении чрез своеручное
письмо сообщить Вам и излить пред Вами чувствуемую мною безпрерывно благодарность; но до сего часу то посетители ежедневно одни за другими, то немощи мои, и боль нелегкая в ногах, мешали мне исполнить желание, за что прошу Вас не посетовать на меня, неключимаго раба; ибо не еже хощу, но что не хощу, то содеваю, т. е. хотел бы быть деятельным, но силы мои изменили мне во всем, и оставили меня. Впрочем, не своими руками писал я к Вам; а теперь еще дополню и своею рукою.
Во-первых, изливаю из глубины души моея молитвенное благодарение мое Господу Богу, что Он даровал мне силу и крепость совершить, нелегкое для моей немощи, путешествие и благополучно возвратиться в святую обитель свою, в субботу утром, пред праздником Святыя Троицы; т. е. 18 Апреля выехал, и 18 Мая возвратился в срочный день. Но от почтовой езды, днем и ночью, без воздуха, так меня укачало и утрясло, что я в тот вечер не мог быть во св. храме у бдения, ни в келлии не мог книги держать в руках; а так же и утром на праздник, не осилил прочитать всех утренних молитв. Но во храме у св. литургии и вечерни был; и хотя борола меня немощь, но я все выстоял, и в духе чувствовал утешение и мир. А головокружение, и боль в ногах, безпрерывно чувствую до днесь.
Теперь для ведения Вашего сообщу Вам о том, что все путешествие свое совершил я весьма благоприятно, и везде принимаем был радушно, начиная с Т.... пустыни, в доме Г. И....... и в Вашем благословенном доме принят был родственно, и с головы до ног осыпан был я разными хитростями, радушием, ласковосью, и искреннею любовию о Христе; и трое суток отдохнул у Вас душею и телом. В М. монастырь отцем Игуменои П-м тоже принят был я весьма радушно, и угощали по-архиерейски; что и Вы могли видеть. И у него, как и у Вас, переночевал я три ночки, и отправился в понедельник рано утром в Боровск, где батюшкою, отцем архимандритом Геннадием, принят был я отечески, с объятиями отчими и упокоен, и напутствован весьма обильно, за что спасет его Господь Бог! И у него я три ночки ночевал. И во время утрени, 2 Мая, отправился я на его конях, в сопровождении отца Игумена П-ия в 3......у Пустынь, куда прибыли в 8 часов утра, и встречены были едва не с крестным ходом всею обителию; ибо кто вышел встретить нас за три версты, кто за две,- кто за версту. Да и сама матушка Игумения выходила встречать за ограду. И потом ввели нас во храм для поклонения иконам святым, и святому старцу Зосиме; и при выходе все принимали от нас благословение; и отвели нам покойныя келлии внутри обители. Каковою благоговейною встречею нас был я тронут до слезь; и день этот проведен был во взаимном удовольствии и утешении, до вечера. Но всякое доброе дело редко проходить без искушения; а потому и меня постигло неожиданно тяжкое искушение, т. е. затерял было я свои бумаги, паспорт и подорожную, и отправил нарочитаго в Боровск, думая, не забыл ли там. Но и там не отъискались оныя, почему и готовился возвратиться со стыдом в В-у, и даже в свою обитель, полагая, что на мое путешествие не было воли Божией. Но, слава Богу, на третий день отъискались; почему и решился пробыть там до воскресения; и пред вечернею 5 Мая, напутствуемый благожелательными молениями, выехал я с миром, и всю ночь ехал до Серпухова, куда рано утром приехал, и пробыл там только четверть часа, т. е. доколе перепрягали лошадей, которых во всю дорогу давали мне без задержки. И в Тулу приехал того же дня, в 4 часа по полудни, и, пробыв два часа, ибо был в двух домах в гостях, выехал в Ефремовь; куда прибыл во вторник к вечеру. А в среду, рано утром, на отдание св. Пасхи приехал в Елец; а оттуда, проехавши 40 верст, приехал в Задонск, к поздней обедни. И так прямо из экипажа, хотел зайти во храм, но меня в дверях остановили, и сказали, что в церкви очень народно, пройти невозможно, и что сам настоятель ожидает меня, стоя у своей келлии. И я подумал, что в чужой монастырь входить мне с своим уставом недолжно; почему и должен был идти туда, куда поведут. И настоятель встретил меня, как архиерея, со всенижайшим поклонением, и ввел меня под руку в свою келлию и тамо со всею братиею его я виделся, и христосовался. И как великаго гостя обильно угостил меня ястием, и питием, и поместил меня в свой кабинет или почивальню, в коей одно окошко в сад, а другое в алтарь, и у окошка св. жертвенник, и дверь во храм; так что лежачи на боку, можно слышать и пение и чтение церковное. И предложил мне отец настоятель совершить соборное служение на праздник Вознесения; но я не согласился, а просил его принять меня, как странника, в сослужени с ним, и он соизволил на это. Но на бдение не посоветовал мне, как болезненному, облачаться в ризу, и выходить с ним на литию, и на величание; но стоять и сидеть в св. алтаре все бдение, что я и выполнил. После литии сам настоятель поднес мне, как архиерею, на серебряном блюде, благословенный хлеб, который отослал я к Вам. А по прочтении Евангелия, святую икону Вознесения Господня, с аналогия, иеромонах в ризе принес мне в алтарь приложиться прежде всех; а иеродиакон в стихаре, в то же время принес на серебряном блюде св. елей, для помазания; каковая честь выше архиерейской, и делается только папам. Но высокою честию, оказываемою мне, не вознесеся сердце мое, ниже вознесостеся очи мои, ниже ходих в великих, ниже в дивных паче мене; но в духе смирения себя зрел недостойным никакой чести, которая подобает только единому Господу Богу. А на св. литургии на Вознесение предо мною, как пред архиереем, послушник в стихаре всю службу держал служебник, и переворачивал мне листы. После службы в келлии у настоятеля был приглашен к чаю родной внук святителя Тихона, семидесятилетний старец, который смирением своим, простотою и назидательною беседою много меня утешил. А в субботу 11 Мая после всей службы, по моей просьбе, служили молебен с акафистом святителю и великому чудотворцу Тихону, на коем молились ему и о Вас с воспоминанием имен. По окончании молебна отец Архимандрит раскрывал для меня святыя мощи, сколько можно видеть, снимал с головы его митру, дозволил мне лобызать у святаго угодника главу, власы, перси, панагию, крест, обе руки, оба колена, обе стопы и пожаловал мне частичку от гроба святаго на благословение. В воскресение 12 числа после службы был я приглашен в общую трапезу, в коей церковь; и чтец читал с амвона; и все сидели за столом в мантиях и на меня надували оную; трапеза весьма поместительная, в коей 18 больших окошек. В понедельник, 13 числа, по совету отца Архимандрита, ездил я в Воронеж за 85 верст на переменных конях, и пробыл там менее суток; но выстоял у раки святителя Митрофана вечерню, литургию и молебен с двумя акафистами; а утреню, согрешил, проспал. Потом был у Архипастыря, которым принят был я благосклонно, угощен чаем, и получил на благословение четочки, просфору, несколько книжечек и образочков, за что спасет его Господь Бог. От него ездил я версты за две в девичий монастырь; а оттуда на другой край Воронежа на кладбище, где едва, с великим трудом, отъискал могилу сестры моей, скончавшейся в Воронеже холерою в 1833 году, которая была младшая сестра Максимиллы Ивановны; и помолился на гробе ея, и отправил на память литию без кадила, и епитрахили по-дорожному; а к ночи 14 числа возвратился в Задонск. В среду 15 числа ездили с отцем Архимандритом в скит, в котором святитель Тихон уединялся в свое время. Место удивительное! Оттуда заезжали в Тюнинскую девичью общину у коих небольшая церковь, внутри коей кладезь вроде Иордана Живоноснаго Источника; а подле церкви устроен бассейн с фонтаном; а подле онаго особо купальня, огражденная от взоров людей. Место это чудное, и вода целительная! А по возвращении оттуда, на силу убедил я отца Архимандрита уволить меня во свояси, который убеждал меня отпраздновать и Св. Троицу у него в обители; но наконец согласился отпустить. И потому утром в четверток 16 числа в четыре часа, приложившись к св. мощам святителя и чудотворца Тихона, отправился я в обратный путь. Старшая Задонская братия проводила меня до святых ворот. А отец Архимандрит провожал меня три версты до ближняго села, где разстались мы с ним со слезами. И я благодарил его из глубины души моея за великия и многия милости его, оказанные мне убогому, за которые да воздаст ему Господь нетленными благами. От Задонска до Оптиной пустыни 350 верст ехал я двое суток безпрерывно, незаезжая никуда, и приехал 18 числа в субботу пред литургиею. И тако если дивен Бог во святых Своих, то не менее того дивен Он и в грешных, сподобя мя недостойнаго и грешнаго быть в святых и чудотворных местах, и видеть в них преславная и дивная, и благополучно возвратиться во свояси. Впрочем, не посетуйте Вы на меня за пространное и подробное уведомление о своем путешествии; ибо я знаю, что Вы ныне не все журналы выписываете, то хотя моим займетесь от нечего делать.