Наука зелий, магия любви
Шрифт:
– И ничего оно не запрещённое, – отчаянно возразила я. – Это совершенно другой эликсир!
– Врёшь, Гринвелл, – почти ласково отозвался боевик, отбрасывая вежливость и пронзая меня взглядом ярко-зелёных глаз. – Можем пригласить дежурного преподавателя, он завтра передаст эту склянку вашему декану, а тот скажет точно, что это за дрянь. Или…
Он сделал многозначительную паузу, предлагая мне додумать самой, что может скрываться за этим коротким словом. А я в ответ уставилась на него расширившимися от удивления глазами. Да ладно? С чего вдруг такое благородство?
– Предлагаешь договориться? – недоверчиво уточнила я, борясь с желанием протереть глаза и убедиться, что передо
Тоже отбросила уважительное «эр». А что, раз ему можно мне «тыкать», с чего я обязана придерживаться этикета?
В качестве ответа на свой вопрос получила кривую ухмылку и утвердительный кивок. Ой, где-то вечнозелёные ели пожелтели, раз Джаред не спешит расправиться с поверженным врагом. Тем более ко мне он с некоторых пор испытывал чувства, которые никак нельзя было назвать тёплыми и дружескими.
А старшекурсник, похоже, решил окончательно меня добить и добавил:
– Богиня велит проявлять милость и сострадание к ближним, Оливия.
Эта фраза мне совершенно не понравилась. И то, как боевик произнёс моё имя, буквально перекатывая его на языке, тоже. Интуиция вопила во всё горло, предупреждая, что «милость и сострадание» Джареда Ферна могут обойтись мне крайне дорого. Но… На другой чаше весов тяжким грузом лежало отчисление. Вполне реальное. Как верно заметил мой недруг, на изготовление эликсиров, подобных тому, что сейчас играл всеми цветами радуги в реторте, требовалась лицензия, а у меня пока что не было даже диплома.
Чувствуя, что очень сильно пожалею об этом, я спросила:
– И чего же ты хочешь?
Старшекурсник хищно усмехнулся, а мои подозрения превратились в уверенность. Богиня и девять её Теней, ну почему именно он оказался сегодня в патруле? Жаль, что выбора у меня не было. Вдвойне жаль, что Джаред это тоже прекрасно понимал.
Глава 1
Достопочтенный эр Фольминат, державший аптеку в нашем тихом Бренгейре, страдал на публику уже полчаса. И притом образцово-показательно, так, что ему позавидовали бы профессиональные плакальщицы. Даже я заслушалась. Не каждый день приходилось получать столько лестных слов. По мнению уважаемого аптекаря выходило, что моё поступление в Фесскую академию ставит под угрозу здоровье всего нашего города. Некому, совершенно некому варить эликсиры, готовить мази и порошки под присмотром эра Фольмината, разумеется. Все, абсолютно все помощницы – бесталанные и бестолковые. Одна я была надеждой и опорой, и вот! Покидаю!
В этом месте голос аптекаря задрожал так явственно, что даже я едва не поверила. А жители соседних домов, собравшиеся на зычный голос хитрого гоблина, прониклись. Многие меня знали – уже два месяца как эр Фольминат доверял мне не только готовить эликсиры и мази по рецептам, но и стоять за прилавком дважды в неделю. Взамен закрывал глаза на то, что я задерживаюсь допоздна и частенько в моём котелке булькают эликсиры, не имеющие ни малейшего отношения к лекарственным средствам и вдобавок насыщенные магией. А что поделать, раз прошлой осенью городской мастер-зельевар третьего ранга и алхимик отказались меня даже выслушать, не то что взять в ученицы? Мол, на что им сдалась девица, которая ещё колледж не окончила? И не важно, что на тот момент мне оставался всего семестр учёбы! Упёрлись как два осла, мол, запредельно много ответственности за несовершеннолетнюю ученицу. Пришлось обходиться скромной, но вполне приличной аптечной лавкой. Надо ведь было где-то практиковаться. Тем более эр Фольминат не возражал. А сейчас он не желал терять ценного сотрудника в моём лице и умело привлекал на свою сторону общественность.
– Оливия, ты ведь вернёшься? – с надеждой спросила румяная булочница. Она периодически брала в аптеке мазь от ожогов – привычка хвататься за горячий противень была неискоренима. – В самом деле, как мы без тебя? Эр Фольминат скоро на покой уйдёт…
В последнем я сомневалась. Скорее, поверила бы, что хитрый гоблин переживёт большинство собравшихся здесь. Судя по возмущённому взгляду собственно «уходящего на покой», он думал так же.
– Если королевство отправит меня на распределение в Бренгейр, непременно, – сдержанно ответила я.
– Ты уж попроси, чтобы направили, – посоветовал кто-то из толпы. – Эр Фольминат столько для тебя сделал. А богиня велит платить добром за добро.
С моей точки зрения, мы с уважаемым гоблином были как раз в расчёте. В его лавке я работала практически бесплатно, за скромные четыре серебряные монеты в неделю. Даже не ползолотого! И те уходили на покупку составляющих для новых эликсиров и зелий. Если бы Маркус не договорился через кого-то из своих знакомых с практикантом высокомерного алхимика и тот не покупал бы мои эликсиры за полцены, чтобы выдать их за свои и продать уже дороже, пришлось бы просить родителей увеличить еженедельную сумму на карманные расходы.
Впрочем, они и так меня не обделяли. Это я хотела самостоятельности. А ещё – твёрдо знала, что хочу стать зельеваром. Как бабушка. Её именем назвали высшую школу зельеварения в столице. Собственно, это была ещё одна причина, почему я решила поступать в Фесс. Хотела доказать: я добьюсь своей цели без поддержки громкой фамилии и авторитета старшей родственницы. И втайне радовалась, что, во-первых, бабушка тщательно оберегала информацию о семье, и, во-вторых, я носила фамилию отца. Мало кто знал, что Оливия Гринвелл – внучка «той самой» Кассандры Идьяр. Только от Маркуса я этого не скрывала. Доверяла лучшему другу как себе.
Бабушка, кстати, нашу дружбу одобряла. А родители, причём что мои, что Марка, спали и видели, как празднуют нашу свадьбу. И наши общие уверения, что мы просто друзья, не помогали. С другой стороны, в этом были плюсы: узнав, что Маркус тоже поступает в Фесскую академию, только на факультет боевой магии, родители без возражений отпустили меня в далёкий приморский город.
Первый шаг к самостоятельности был сделан – я без труда сдала вступительные экзамены в Фесскую королевскую академию и была зачислена на факультет зельеварения. Кстати, письмо с этой прекрасной новостью пришло накануне моего дня рождения, поэтому совершеннолетие я встретила почти студенткой. А бабушка вдобавок прислала ценный подарок – пухлую тетрадь с множеством рецептов самых различных эликсиров и зелий. В том числе с теми, изготовление которых без лицензии не поощрялось. В прилагавшемся письме отметила, что не сомневается в моём благоразумии, но при этом прекрасно осведомлена о моей же любознательности, потому избавляет от необходимости скупать неведомые рецепты у подозрительных личностей. И я небезосновательно считала это самым лучшим подарком. Уже предвкушала, как буду экспериментировать в лабораториях академии.
Марк тоже справился со своими испытаниями. Завтра утром нам надлежало прибыть в Фесс на официальную церемонию принятия в студенты. Собственно, к эру аптекарю я зашла попрощаться, в знак уважения и благодарности. И неожиданно оказалась в центре представления, целью которого было любой ценой взять с меня обещание вернуться в Бренгейр.
Давать его я не собиралась. А гоблин тем временем снова завёл жалобный сказ о том, как без меня пропадёт и аптека, и весь город, и даже он сам. Ох, травы и минералы, дайте мне сил!