Наваждение генерала драконов
Шрифт:
Схватил, ну ладно спас, поправила я себя, поцеловал, ну хорошо пусть это была благодарность, но какое право он имел вести себя как собственник? Как будто я уже его! Будто добился и услышал мое "да, я ваша навеки".
Ну уж нет...
— Хэил я сказала — это вредит моей и без того расшатанной репутации, у всего есть границы! — теперь уже рычала я.
— Женюсь! — прибил он меня к седлу своим ответом.
— А меня спросить не забудешь?! — Мой голос стал выше и звонче.
Он усмехнулся и не ответил... И это окончательно разозлило.
—
Он скептически приподнял бровь.
— Будешь отрицать то, что и так очевидно, огонек?
— Мне ничего не очевидно! — Над нами оглушающе пронесся раскат грома. — Всего один поцелуй и ты думаешь я побегу к тебе в объятья?! Даже не мечтай, генерал!
— Ты уже в них, Айла, — он громко рассмеялся. — Ты уже в моих объятьях. Можешь не бежать, девочка моя! Отбегалась!
— То заслуга кабана, а не твоя! — рявкнула я, гневно сопя. — Сейчас же пересади меня на лошадь!
— Нет! — Вот и весь ответ.
— Хэил!!!
— Нет!
— Да в кого ты такой упрямый? — процедила я сквозь зубы, от манеры его поведения начинало трясти.
— Ты моя...
— Я еще своя собственная, — резко перебила его. — Раз считаешь, что я твоя избранная... вторая... так добейся и докажи, а не пользуйся моментом. Я испугалась, а ты подло сорвал мой первый поцелуй!
— О, мне приятно узнать, что все твои поцелуи будут мои и вкус чужих губ ты не узнаешь... — он так мило улыбнулся, что у меня, кажется, пар носом пошел.
— Размечтался ящер!
— Ящер?! — прыснул он со смеху. — Выходит, в моих объятьях все же лера: ора себе не позволит так высказываться о соплеменниках.
— Я не лера, генерал, я дочь бедных арендаторов. Но тут такое дело... цену себе я все же знаю. Убеди меня, что я действительно часть твоей души, а для начала вспомни об уважении, дракон, и прибери свои руки, распустил ты их слишком. Мы знакомы всего ничего...
— Мне кажется, что всю жизнь...
— А мне еще ничего не кажется, — снова перебила я его.
И стоило мне это произнести, как на мое лицо упала первая капля, а через мгновение нас накрыло настоящим ливнем.
— Как-то быстро, — пробормотал Хэил, пряча меня под свою куртку. — Я тебя, огонек, дома начну активно "уважать", а пока просто не дам промокнуть и замерзнуть. Договорились?
Прогулка не удалась. Дождь окутал мир вокруг нас. С небес потоком лилась вода и, мне чудилось, — ее натиск только усиливался. Капли неистово били по земле, камням, кронам деревьев.
Куртка моего дракона не спасала.
Я быстро промокла. И стоило мне чихнуть, как Хэйл, спешно достав из кожаной седельной сумки плащ, укутал меня в него с головой, не давая замерзнуть сильнее чем есть. Сжавшись в его объятьях, притихла.
Он нависал надо мной живым щитом, спасая от стихии, и я не могла не замечать такую заботу. Она говорила мне больше об этом мужчине чем пустые слова.
Надежный,
О себе же Хэйл, кажется, забыл. Тяжелые, холодные капли, стекали с его волос, с подбородка. Но он не замечал этого. Одежда липла к телу. Дракона пробивал легкий озноб. Неосознанно я пыталась обнять его и хоть немного укрыть плащом. Согреть.
— Дождя сегодня никто не ждал, Айла, — словно извиняясь шепнул он. — Все веселье нам испортили. Да, огонек? Я хотел показать тебе винодельни, может быть угостить молодым вином. Чуть-чуть. Потом бы мы прокатились к прудам, и я бы сорвал для тебя самую крупную лилию. Но все наше свидание смыло дождем. Несправедливо, правда?
В его очах разгорался магический фиолетовый огонек, а на губах блуждала такая трогательная улыбка, что сердце дрогнуло.
— Ты простынешь, — шепнула я.
— Это было бы здорово, — хохотнул он, — тогда бы у меня появился шанс на то, что ты обо мне позаботишься.
— Ага, раздобыла бы самое горькое лекарство, противное такое, — вредничала я и, протянув руку, стерла с его подбородка стекающие капельки.
— Значит, я тебе не безразличен, — хмыкнул он.
— Чего это? — Я старательно убирала ладонью капли с его шеи.
— С того, — шепнул он, склонившись ниже, — что искала бы. Мне нравятся прикосновения твоих рук, Айла. Они такие горячие, а еще я слышу бешеное биение твоего сердца. Я тебе точно небезразличен!
— Какой же ты себялюбивый ящер! — выдохнула я, смущаясь в глубине души.
Он довольно растянул губы в улыбке, на его щеках появились едва заметные ямочки. Это было так мило, что я забылась на пару мгновений. Но раскат грома быстро привел меня в чувства, напомнив, где мы и что творится вокруг.
А стихия действительно набирала обороты.
Поднялся жуткий ветер, он бросал холодные брызги нам в лица. Хэйл, обнимая меня, загораживал собой и постоянно подгонял коня.
Мы неслись по стремительно исчезающим под лужами тропинкам.
— Надеюсь, Надия с Ульви вернутся, — пробормотала я, когда мы въехали на знакомый холм. — С братца станется ползать и выкапывать свои растения в дождь. Он же за своей наукой порой людей не видит.
— Он большой мальчик, — фыркнул генерал. — И он понимает, что делает, а за Надию ему перед отцом отвечать. Он о ней лет с десяти заботится. Говорит, грех какой-то искупает. Правда, где нагрешил, я так и не понял, да и неинтересно мне. Хотя по мне ее давно пора забирать от тетки, матери из нее не получилось.
— Матери? — заинтересовано уточнила я.
— Ора Гюмзу — старая дева, — нехотя продолжил он. — Сестра моей матери спуталась с простым человеком. Я уж не знаю, что там было, но она родила, при этом не протянув после этого и двух дней. А он просто сбежал, бросив свою мертвую женщину и дочь. Жениться ему тоже на ней не с руки было. Ребенок пошел по родственникам, но никто не хотел «мараться» об бастарда. И тогда отец взял над ней опеку и отдал тетке Гюмзу, надеясь, что она обретет в ней дочь.