Навигаторы. Кадет
Шрифт:
Девушка казалась мне настолько невозмутимой и спокойной, что мне вдруг захотелось вывести её из себя. Захотелось увидеть её истинное лицо. Уж больно странной она мне казалась.
Я встал и начал расстёгивать рубашку, затем снял её, заложил руки за голову и медленно повернулся. Я очень хотел, чтобы смотрительница хоть как-то проявила себя. Но она смотрела мне в лицо, и я чувствовал исходившую от неё сосредоточенность. Ни похоти, ни желания, ни влечения… Никакого интереса к происходящему.
— Господин Вардис, что вы себе позволяете? — холодно спросила она.
— Вам нравится моё тело? Хотите меня? Вас это не заводит? Вам нужен любовник или медик на маяк? — я хотел растормошить эту замороженную куклу. Должен был узнать, с кем мне придётся провести три года на маяке. — Может быть, вы ненавидите остроухих за навязанный Элеей договор, и элефин на маяк нужен вам только для того, чтобы показать ничтожность моей расы в сравнении с вами, навигаторами? — я поклонился, прижав руку к сердцу, и закончил: — Это всё, что я хотел спросить у госпожи смотрительницы.
Я ощутил её негодование и… желание. Но не плотское, нет. На секунду мне показалось, что ей страстно хотелось… меня ударить. Но она осталась на своём месте и строго произнесла:
— Господин Вардис, я считаю недопустимым такое поведение в моём присутствии. Если у вас больше нет вопросов, если вы такой же прекрасный медик, как и актёр, — видимо, это был намек на моё выступление с раздеванием, — то отправляемся на маяк. И, ради Великой точки начала, держите свои наклонности к эксгибиционизму при себе, меня они не впечатляют, да и будущих гостей маяка могут напугать.
Мне стало неловко. Она была совсем юной, она пришла, возможно, на своё первое собеседование, а я устроил показательное выступление. Но она молодец, справилась. Неужели мне попался смотритель, с которым мы сработаемся? Взяв рубашку, я стал одеваться. Девушка, не отводя взгляда, следила за моими руками, пока я не застегнул последнюю пуговицу.
Чтобы как-то сгладить ситуацию, я спросил:
— Могу я взять с собой моё оборудование и, — я помедлил, — моего питомца?
Я задержал дыхание в ожидании ответа. Не представлял себе, куда дену змейку, если девушка откажет мне в моей просьбе.
— Не возражаю. Жду вас со всеми вещами и с питомцем на причале номер четырнадцать в космопорту, — от неё пришла волна сосредоточенной задумчивости. Я первым покинул комнату и отправился сдавать ключи от апартаментов, которые снимал, вещи мои уже были упакованы и находились в камере хранения в космопорту. Я будто чувствовал, что сегодня меня примут на службу, и заранее подготовился.
Перед тем, как погрузиться в катер, я продемонстрировал юной смотрительнице свою двуглавую змейку.
— Какая прелесть! — восхищённо воскликнула она. — Почти как Змей Горыныч! Только третьей головы не хватает.
— Кто? Какой головы? — ошарашенно спросил я.
От неё пришла волна смущения, смешанная с лёгкой досадой.
— Не обращайте внимания. Мама, — она слегка замялась, — мама иногда рассказывает сказки мира, где выросла, — пояснила она и продолжила как ни в чём ни бывало: — Змей Горыныч— трёхглавый огромный змей, держащий в плену принцессу. В сказке её спасает прекрасный принц, отрубив змею все три его головы.
Мой питомец зашипел, как будто понял сказанное. Страшные какие-то сказки. А госпожа нье' Шатроф тут же спросила:
— Можно подержать?
Она осторожно протянула руку ладонью вверх. Моя змейка вытянула обе головы в сторону руки смотрительницы и скользнула ей на ладонь. Ну надо же! К моей сестре напрочь отказалась идти.
— Красавец! — прошептала Одалинн и погладила моего питомца пальцем сначала по одной голове, потом по другой. Моя красно-жёлтая змейка умиротворённо свернулась на её ладони и сложила головы поверх колец. Одалинн вздохнула и, улыбнувшись протянула мне Керса обратно. — Мне надо за штурвал. Но у вас очень симпатичный питомец, — и, снова погладив пальцем змейку сначала по одной голове, потом по другой, она прошептала: — Добро пожаловать на борт!
Госпожа нье' Шатроф неплохо управляла катером. Было странно, что она вела его сама, обычно в команде смотрителя был пилот, а то и два. Сначала я дёргался, не зная, как она водит, но мы мягко оторвались от поверхности и плавно покинули орбиту. Пилотировать она, кажется, умела.
— Домой, — еле слышно произнесла госпожа нье' Шатроф, и я увидел сквозь иллюминатор, как начал формироваться круг перехода.
Сквозь червоточину стал виден маяк. Маяк как маяк. Я уже давно успел убедиться, что они все похожи. На борту огромными цифрами на вигском было выведено: «Маяк № 70007». Через несколько минут мы уже выходили из шлюза.
Она показала мне мой личный отсек, сообщила, что до медицинского я доберусь сам и что к вечеру я должен посмотреть трудовой контракт. На следующий день мне предстояло составить список того, чего, по моему мнению, не хватает в медицинском блоке. Меня захватило предвкушение. Впервые я получил должность главы медицинской службы.
Поставив террариум с Керсом на стол, я прошёлся по личному отсеку. Что ж, смотрительница явно позаботилась о комфорте команды. Такое мне встретилось впервые. Стены отсека покрывал необычный материал с коротким ворсом бежевого цвета. Кровать оказалась широкой, удобной, подобранные к ней в цвет тёмные шторы закрывали бело-чёрное пространство за панорамным окном. У кровати стояли прикроватные тумбы, у окна — пара кресел. Был в отсеке и стол, и встроенный шкаф. В санузле обнаружились светлые полотенца, набор гигиенических средств.
На маяках, где я служил раньше, члены команды сами занимались обустройством своих отсеков. Я, правда, оба раза ничего так и не успел поменять. Так что я довольствовался чёрным бельём, серыми полотенцами и серыми шторами. Наверное, они входили в стандартную комплектацию отсеков.
Осмотрев помещение, я решил, что менять ничего не буду. Меня всё устроило. Интерьер даже немного напомнил мне мои комнаты в родительском владении. Единственное, мне хотелось добавить пару полок для книг и моих работ. И хорошо бы было обустроить уголок под мастерскую. Я решил попозже спросить у смотрительницы, нет ли небольшого свободного пространства в трюме.