Найденыш

В богатого обставленном кабинете уже давно не было так пусто. Хозяин не появлялся здесь больше тринадцати лет. Покрылось пылью кресло-качалка, сделанное одним из лучших одарённых мастеров, ещё лет сто назад. В углу появилась паутина, в центре которой сидел голодный паук и не понимал, почему здесь нет добычи?

Вся мебель в кабинете была невероятно старой и ценной. Такую не делают уже очень давно. Ручная работа. Зачарованные материалы. В каждую деталь мастер вкладывал частичку себя, и от этого обычный стол превращался в произведение искусства.

На

стенах висели старинные картины. Верхние полки книжного шкафа заставлены старинными изданиями. Всё, что только имелось о Силе Крови. Всё собранное человечеством за века развития дара. А на нижних полках лежали толстые тетради, исписанные аккуратным почерком. По одной тетради на род, который мог помочь улучшить Силу Крови.

Две такие же папки лежали на столе. На одной было написано — Чернышёвы, на второй — Апраксины. Папки были соединены между собой множеством чёрных линий. Они словно все выгорели. Превратились в пепел, и лишь одна из этих линий была белой. Она светилась изнутри, озаряя этим светом кабинет. Здесь никогда не было электричества, никаких современных штучек. Всё, как и сто с лишним лет назад. Когда только был построен этот кабинет.

Принадлежал он лучшему евгенику Апраксиных. Человеку, который всю свою жизнь отдал служению роду. Иначе просто и быть не может. Любой Апраксин должен заботиться о процветании рода. А что может быть важнее появления в роду сильных потомков? Новое поколение должно превосходить предыдущее. Не только по силе дара, Силе Крови и силе разума, но и по возможностям развития. Вот только в старших семьях уже давно урезали эти возможности до минимума. Слишком оберегают они своих наследников. Не дают им самостоятельно ничему научиться. Показывают чужой опыт и чужие ошибки. Никто не хочет рисковать, а без этого невозможно дальнейшее развитие.

Хозяину кабинета было прекрасно известно, что подобное воспитание не позволяет раскрыться Силе крови и на двадцать процентов. О чём он неоднократно говорил. Но совет рода никогда не прислушивался к нему. Они считали, что отпускать на самотёк развитие наследника слишком опасно. Нельзя ему давать свободу. Нельзя позволять ошибаться. Особенно в применении дара. И всем плевать, что уже давно идёт стагнация. Что новое поколение ничем не превосходит предыдущие, а в чём-то и вовсе уступает ему.

Сила крови в таких детях не пробуждается в должной мере. Опыт предков навсегда остаётся лишь их опытом, не передаваясь следующим поколениям. Оставаясь где-то глубоко в геноме человека.

Когда только появились первые старшие семьи. Лучшие их представители поняли, что необходимо развивать дар. И сделать это можно только за счёт другой крови. Главным условием здесь было, чтобы изначальная кровь была сильнее. Тогда и появились такие специалисты, как хозяин кабинета. В то время к ним прислушивались и считали их слово главным. Но не сейчас. Поэтому хозяин кабинета и решил взять всё в свои руки. Сделать так, чтобы наследник не был ограничен в развитии. Лишить его всего.

Потребовалось несколько десятилетий тяжелейшей работы, чтобы все детали пазла сложились, и все необходимые условия были соблюдены.

Каждый день хозяин кабинета заглядывал сюда и делал записи.

И с каждой новой записью его убеждение в своей правоте росло. Дети, которых оберегали, получались никчёмными. Слабыми. С трудом могли пробудить в себе Силу Крови. А те, кто гарантированно мог это сделать, подвергались огромному риску.

Но всё изменилось тринадцать лет назад. Когда благодаря череде самых невероятных событий удалось совместить членов двух старших семей. И не обычных, а наследников первой линии.

Тринадцать лет назад. Частный медицинский комплекс в недавно образованном Чернышёво-Апраксинском княжестве. Бывшие имперские земли.

— Времени остаётся совсем мало. Необходимо срочно проводить операцию и извлекать детей. Мой дар не способен пробиться через защиту Анастасии. Близнецы не хотят, чтобы маму обижали. И это всё очень сильно усложняет. — сказал сильнейший целитель империи — Павлов Иннокентий Алексеевич, когда попробовал использовать свою силу.

Вот уже, как полгода он не может ничего сделать как целитель. Да и лечение Анастасии Чернышёвой-Апраксиной происходит исключительно самыми простыми методами, доступными человечеству. Ни о каком целительстве здесь и речи не идёт.

— Мы будем их сдерживать, а вы делайте всё, что нужно. — ответил целителю Григорий Апраксин, и с ним согласился хмурый Дмитрий Чернышёв.

Ещё в палате находился муж Анастасии, но он не отходил от жены. Постоянно держал за руку и старался хоть как-то облегчить её страдания. Близнецы признавали только его и дедушек. Только эти трое могли пробраться через установленную ими защиту.

Павлов быстро отдал все необходимые распоряжения, и в палате сразу начали суетиться его ассистенты. Всё необходимое оборудование уже было подготовлено. Анастасия не плакала, не кричала, она только просила спасти её мальчиков. Первого назвать Александром, а второго — Виктором. Говорила, что Саша будет старшим и всегда должен заботиться о Викторе. А затем она замолкла и пережила очередной приступ боли. После чего вновь говорила одно и то же.

Она не остановилась, даже когда скальпель коснулся её плоти, и сделал первый разрез. Павлов действовал уверенно и профессионально. Он являлся не только лучшим целителем империи, но и одним из лучших врачей, способных работать без дара. Уже через пять минут первый ребёнок появился на свет, и палату огласил его требовательный крик.

Это стало началом страшных событий. Вместе с криком из малыша начала вырываться тьма. Мгновенно убивая всех, кого касалась. И первым оказался Павлов. Абсолют, которого все считали едва ли не бессмертным. Сила мальчика не тронула лишь его родных. Но и они не могли ничего сделать. Не могли подавить вырвавшуюся на свободу мощь.

В это время дверь в палату открылась, и в неё вошли двое. Маленькая старуха, закутанная во тьму, и высокий старик, озарённый ярчайшим светом. Они могли противостоять силе мальчика. Могли заблокировать её в любой момент, но не стали этого делать. Этот ребёнок останется на воспитание семьи. Какой, решать не им. А вот второго они заберут и сделают так, чтобы его сила не смогла высвободиться раньше времени.