Найденыш
Шрифт:
Шестерня набрал в грудь воздуха, но прежде, чем он издал хоть звук, Себия прошипела:
– Уймите же его, наконец, пока я не...
– ее рука дернулась к ножнам.
Заметив невольный жест подземницы, Дерн сгреб пещерника в охапку, потащил за собой в лес. Когда шум битвы отдалился, а деревья обступили частоколом, Шестерня вырвался из рук болотника, сказал с обидой:
– Да что такое творится: этого не сделай, так не скажи! Вы все с ума посходили?
Себия отчеканила:
– Пока мы в рейде, каждый встреченный должен рассматриваться, как враг.
– Даже пещерники?
– ахнул Шестерня.
– Каждый, - повторила девушка.
– Пещерники - особенно!
Пока Шестерня переваривал услышанное, вытаращив глаза и почесывая затылок, Мычка сказал, указывая на землю:
– Будьте готовы, он неподалеку.
Во влажной лесной подстилке отпечаталась цепочка трехпалых следов, ведущая вглубь леса. Обнажив оружие, наемники крадучись двинулись по следам, не забывая тщательно вслушиваться, и оглядываться по сторонам. Сидящему на быстроногом ящере, подземнику ничего не стоило сделать круг, и неожиданно, напасть сзади. Конечно, подобная гора мяса, вряд ли сможет подкрасться незаметно, но лучше перебдеть, чем недобдеть.
Обойдя очередной завал из сухостоя, Мычка удивленно присвистнул. Вышедшие следом спутники остановились, на лицах проступила озадаченность. Впереди, в десятке шагов, жуткой статуей замер ящер, глаза смотрят немигающее, из пасти, чуть распахнутой, так что устрашающего размера зубы бросаются в глаза, свисает слюна. На спине у ящера восседает подземник, руки скрещены на груди, подальше от оружия, лицо неподвижно, как вырезанная из дерева маска, лишь зрачки, едва заметно подрагивают, перемещаясь от одного преследователя к другому.
Шестерня сделал шаг вперед, сказал насмешливо:
– Удивительное дело, подземник решил встретить смерть достойно, лицом к лицу. Или тебе есть, что сказать?
Пропустив слова пещерника, мимо ушей, подземник холодно произнес:
– Кто из вас старший? У меня есть, что предложить.
ГЛАВА 14
Зола поморщился, бросил ворчливо:
– Нет старшего. Если что по делу - говори всем.
Подземник нахмурился, похоже, подобный ответ не входил в его планы, поколебавшись, продолжил:
– Хорошо. Место не самое уместное, чтобы торговаться, да и время... Для вас не секрет, кого именно я везу, и какую ценность он представляет.
– Еще бы, - уверенно бросил Шестерня, хотя удивленно приподнятые брови и проявившееся в лице недоумение сказали об обратном.
– При том упорстве, что вы проявили, я и не сомневался, - холодно бросил подземник. Судя по отразившейся на лице брезгливости, он с трудом выдерживал общество пещерника, и, сложись обстоятельства по-другому, с удовольствием бы растоптал наглеца ящером.
– Не подумайте, что сыграло роль ваше численное преимущество, то, что я говорю с вами, следствие совсем других вещей, кои вам знать ни к чему. Скажу лишь, что между мной и руководством гильдии возникли определенные разногласия...
Мычка прислушался к доносящимся отголоскам битвы, поторопил:
– Ближе к сути, наше время не бесконечно.
Подземник кивнул, сказал торопливо:
– Хозяева гильдии лишь похвалят меня за выполненное задание, возможно, бросят мелкую подачку. Не будет по-другому и у вас.
– Что ты предлагаешь?
– холодно обронила Себия.
– Узник, что я везу - бесценен. Любая империя, получившая его в распоряжение, спустя короткое время, усилится стократно. Властители не пожалеют средств, чтобы завладеть сокровищем, но лишь в том случае, если условия сделки будет диктовать некто независимый. Подданный, что принесет империи мощь, а управителям славу, не увидит богатства.... Скорее всего, он вообще, ничего не увидит. Не мне вам рассказывать, что происходит с ненужными свидетелями.
Медленно, подбирая слова, Дерн произнес:
– Не может ли произойти, что тебя ввели заблуждение, и человек находящийся за твоей спиной обычный, никому не нужный узник?
Лицо подземника расплылось в улыбке, он произнес:
– Я понимаю, куда ты клонишь, но, согласись, это слишком примитивный трюк. Меня не интересует мощь княжеств, мне безразлично, кто будет править миром, меня заботит лишь собственная выгода, так же, как и вас. Наемник, как бы высоко не забрался, и в какую бы маску не нацепил, все равно, остается наемником: холодный рассудок, трезвый расчет, максимальная выгода.
– Зачем тебе мы, ведь ты мог уйти невозбранно?
– поинтересовался Мычка.
Подземник кивнул.
– Мог, но за один день его перехватывали трижды. Сперва, мы забрали его с форпоста вершинников, потом, надо отдать должное, вы едва не перехватили снова, после чего, явились пещерники, с чьей жуткой машиной сейчас сражаются мои товарищи. Один я далеко не уйду, а вместе у нас есть шансы. Не большие, надо признать, но есть.
– И тебя не останавливает даже то, что придется делиться наградой, и тебе достанется далеко не большая часть?
– изумился Шестерня.
Вершинник усмехнулся, бросил снисходительно:
– Награда достаточно велика, чтобы довольствоваться и шестой частью, к тому же, сам понимаешь, мертвому деньги ни к чему.
Повисла напряженная тишина. Наемники молчали, ошарашенные услышанным. Верить незнакомому подземнику, к тому же, бывшему врагу, было нелепо, но подземник излагал настолько складно, а в его глазах отражалось столь алчное пламя, что сомнения, поневоле, отступали.
Мычка, на чьем лице, с каждым сказанным словом, недоверие проявлялось все больше, шагнул вперед, и прежде, чем его успели остановить, насмешливо бросил:
– Власть над миром, несметные богатства.... Столь жалкая ложь не подобает воину, даже во имя сохранения жизни.
Глаза подземника нехорошо блеснули, а лицо вновь закаменело, когда он произнес:
– Выходит, я лишь зря потратил время. Можно было догадаться раньше, что вы всего лишь бессмысленные пешки, отправленные хозяйской рукой, коих не потрудились посвятить, хоть сколько-нибудь глубоко, но иллюзии столь сладки, что порой заглушают глас разума. Хорошо, что понимание пришло раньше, чем ошибка стала необратимой.