Найди меня, мама
Шрифт:
Она не договорила, что хотела сказать. Голос сорвался, перейдя на громкий шепот. Юлю накрывало новым приступом паники. Она прекрасно знала, что я такими вещами как здоровье и жизнь не шучу.
— Что ты сказала про Вадима? — я стиснул пальцы в кулаки так, что побелели костяшки. — Что значит его папаша?
Зря я пришел. Ничего нового не узнал. Зато набрался грязи, от которой не скоро отмоюсь. Сколько же мерзости в ней накопилось. И с чего бы? Жила как у Христа за пазухой. Ни в чем отказа не знала и жила,
— Что слышал, — зло огрызнулась бывшая. — Его отец не ты… а твой гулящий брат. Твой Роман его папаша беспутный.
Мысль, что Юлька могла специально выдумать такое, потонула в ярости, поднимающейся против этой склочной и грязной женщины. Я подскочил к ней, схватил за плечи и сдернул со стула, тряхнув, что есть мочи за плечи.
— Не ври мне! Правду! Слышишь, правду! — я тряхнул ее за плечи, едва сдерживаясь, чтобы не размозжить ее пустую голову о столешницу. — Говори всю правду! Ну…
Юлька испуганно взвизгнула. Голова дернулась безвольно, как у тряпичной куклы. Она поморщилась от боли, задергалась, забилась в руках, пытаясь освободиться. Я тряхнул снова, успокаивая. Рыкнул матом. Женщина испуганно затихла и только тихонько хныкала:
— Отпусти. Больно.
Грубо швырнул ее обратно на стул и отошел в сторону, от греха подальше, боясь снова не сдержаться и все-таки удавить мерзкую гадину.
Она потирала ладонями плечи и, морщась от боли, с испугом поглядывала в мою сторону. Уже сама была не рада, что призналась… или соврала. Ей-то это ничего не стоит. Предупредил же идиотку, чтобы не играла со мной. Так нет. Думает, я ей тюфяк Борисыч.
— Говори, но только правду, — предупредил ее. — Не играй со мной или отсюда ты никогда не выйдешь.
— Я перепутала вас, — истерично крикнула женщина, обнимая себя руками. — Наша очередная годовщина, я пьяная была… Очень пьяная. На даче в Переделкино гуляли, помнишь? Мне стало плохо от выпитого. Голова кружилась, тошнило, прилегла отдохнуть, а тут ты… вернее он. Тоже пьяный в хлам. Приставать начал. Я подумала ты и…
Она выдохнула и отвернулась.
— Ты точно знаешь, что Вадим не мой? Не от меня? — я не хотел верить тому, что рассказывала Юля. — Как проверила?
— Я пыталась потом еще забеременеть, и ничего не получилось, — она снова подкурила и нервно затянулась, прокручивая сигарету между пальцев.
Ну да, ты не можешь забеременеть, а виноват я. Я бесплоден. И тут же охрененный вывод, что Вадим не от меня. Как ты МГУ закончила с такой-то логикой!
— Наверняка ты не знаешь, — я подошел к двери и стукнул кулаком в нее, требуя меня выпустить.
— Сереж! — послышалось несмелое за спиной. Нехотя оглянулся, встретился с ее испуганными глазами. — Вытащи меня отсюда. Ты можешь, я знаю. Я не хочу сгнить вот так… Прости,
Секунду смотрел в ее лицо, искаженное испугом за себя. Сейчас она скажет, пообещает все что угодно, лишь бы добиться своего. И я бы, наверное, попытался помочь смягчить приговор, если бы не Даша. Свою женщину нужно защищать при любых обстоятельствах. И я не выпущу эту ядовитую гадину, зная, что она может навредить ей. А с Вадимом мы разберемся.
Едва открылась дверь, быстро вышел, запуская конвоира.
Сергей
Все можно преодолеть и пережить, но тяжелее всего даются удары самых близких, родных и любимых. Как говорил Высоцкий: "Ужасно любить человека, который этого уже не заслуживает". Легко мог представить Романа и бывшую вместе именно так, как она представила. Без чувств, не соображая, что творят, похоже на случку. Факт не вызывал ни злости, ни ревности. Одна гадливость от всего услышанного. Разум твердил, что бывшая могла врать и, скорее всего, врала. Зря пошел на встречу с ней. Правды не добился, нового не узнал, осталось чувство, что в нечистотах выкупался.
Авто мягко катило в сторону гаража по расчищенной дорожке, освещенной парковыми фонарями. Усадьба утонула в снегу. Шедевры ландшафтных дизайнеров исчезли под толстым слоем снега. Притормозил недалеко от входа, посматривая на горящие окна.
Захотелось вдруг, чтобы меня здесь ждали. Чтобы вот прямо сейчас загорелся свет на крыльце, и вышла на порог любимая женщина, счастливая только от того, что я вернулся. Переживающая, что меня нет целых пятнадцать минут. Пахнущая домашним уютом и настоящим счастьем.
Разглядывал новое, но далеко не первое свое приобретение, громадой темнеющее в сумеречном небе. Дорогой особняк, всегда высокие заборы и охрана. Казалось, надежно спрятался и спрятал своих от внешней мерзости. А она просочилась изнутри, из самих родных, пачкая нашу жизнь, ломая отношения и судьбы.
Ладно только раздолбай Роман, не ценящий семейное, но Юлька, хранительница, мля, семейного очага! Чего еще не хватает! Ну, да я был женат на работе. Ну, вот последние месяцы расслабился. Сначала развод, потом Даша. И как итог: разгребаю, увязнув по самое не балуйся.
Снег, укрывший белым все вокруг, точно намекал, что можно и нужно начать с чистого листа, оставив прошлое прошлому. С чистого листа, снова все сначала начать с другой женщиной, в другом месте, другом доме… и по-другому. Теперь, только будучи уверенным в чувствах и чтобы никаких сомнений в выборе.
В этот момент захотелось обнять Дашу — мой островок покоя, чистоты.
Словно чувствуя мои мысли, вспыхнул свет, освещая крыльцо, тяжелые входные двери отворились, и на крыльцо проскользнула стройная женская фигурка. Она нерешительно замерла, глядя в мою сторону. Шубка, теплые сапожки, пушистая шапка и сумочка убедили, что Даша выбежала не ко мне. Она явно куда-то собралась и спешила смыться… от меня.